Внуки Колумба - [19]
Чему тут радоваться? Липст ожидал атаку с фронта, а удар пришелся в спину. Какая, по сути дела, разница? Еще одной бедой больше, вот и вся радость. Еще бы! Сейчас он только о том и мечтает, как бы выложить кассиру в банке сорок два рубля из своего толстого кошелька. И именно теперь, когда у него и так петля на шее. Что делать?
Липст помял в руках повестку и пошел обратно в цех.
Навстречу бежит коридор. Вверх бетонным винтом уходит лестница. Снова коридор. Люди. Людей все больше. Липст комкает повестку.
Кто-то остановил его.
— Погоди-ка, Липст. Ты в клуб?
Это Робис. Он сунул Липсту в руки скатанную афишу.
— Приколи на доску объявлений, будь добр. Мне некогда.
— Что ты сказал?
— Приколи на доску объявлений…
— Ах, приколоть? Ладно. Приколю.
Липст даже не взглянул на афишу. Что для него афиша, если в другой руке повестка из милиции. И вообще он эту мазню приколол, оказывается, вверх ногами. Так все же оставить нельзя. Брак надо исправить.
Липст равнодушно взглянул на размалеванный лист бумаги. Однако и этого вскользь брошенного взгляда хватило, чтобы вызвать мгновенный взрыв в душе. Ведь тут изображена она, это ее изображение занимает почти половину афиши!
Юдите улыбается прохладной улыбкой Джоконды. На голове у нее легкомысленная шляпка, тело в облаке воздушного шелка, на ногах — туфельки с остро заточенными каблучками. Это она!
«Рижский Дом моделей устраивает в Центральном доме культуры вечер демонстрации мод, — читает Липст. — Вторник, начало в 8.30 вечера».
Завтра… Старый пижон в куцем пальто испарился из памяти Липста. Исчезла и долго нывшая обида. Юдите нашлась! Завтра в восемь вечера она будет в Доме культуры! Ему стоит только пойти туда, и он опять встретит Юдите, будет видеть ее, будет рядом. Он сделает это! Почему бы ему не пойти туда? Почему?
Тут Липст очнулся. «Идиот несчастный, ну что ты расфантазировался! Разве у тебя есть приличные брюки? Разве у тебя хватит денег на билет? Ты не в состоянии заплатить даже за стекло по требованию милиции. Да, Липст Тилцен, теперь испей до дна чашу возмездия. Подведи черту и подбей итоги вчерашним глупостям. Хороший урок тебе на будущее!»
Липст убит. Он медленно поворачивается спиной к афише и деревянным шагом идет в цех. В коридоре его ждет Угис.
— Ты, Угис, можешь не разговаривать. Это дело твое. Только послушай, что я тебе скажу. Ну, послушай хотя бы!
И Липст выложил все: про брюки, про вчерашнее, про милицию. Все, все. Даже про Юдите. Подробно и не щадя самолюбия. Он говорил о своих невзгодах с таким чувством, будто сбрасывал балласт с теряющего высоту аэростата. Да, так нужно, чтобы вновь обрести равновесие.
Угис слушает, его охватывает оживление, то самое, с которым он в первый день показывал Липсту, как ставят велосипедные цепи. Он с серьезным видом почесывает подбородок и расхаживает взад-вперед.
— Липст, — заговорил Угис. — Ты не вешай носа! Сейчас дела твои плохи, но ты возьмешь руль и повернешь все как надо.
— Это легче сказать, чем сделать.
— Нет! Это просто, как дважды два. Надо только захотеть. Железно! Я помогу тебе. Деньги ты можешь взять хоть сию минуту.
— Спасибо, Угис!
— Все будет в порядке, поверь мне. Вместе-то мы уж что-нибудь придумаем.
Угис произнес это столь убежденно, что не поверить ему невозможно.
— Теперь давай поедим, — добавил он, разворачивая сверток с румяными булочками. — Тебе надо поесть. Ты стал тонкий, как почтовая марка.
— Спасибо, Угис. Не хочется.
— Ешь, ешь. Я тоже буду. Понимаешь, не вышло на этот раз до конца с китайским наказанием. И я нарушил обет молчания. Но ведь были объективные причины, правда?
Они принялись уплетать булочки.
— Да, знаешь, что я хотел тебе сказать, — вспомнил Угис. — Теперь это не подлежит сомнению: в цехе будет свадьба. Робис женится на Ие.
V
Угис снабдил Липста не только деньгами, но и надеждами.
В какой именно момент Липст обрел надежды, сказать трудно. Деньги он получил на следующее утро.
— Условия такие, — предупредил Угис. — Прямо с завода ты идешь платить за стекло, а потом — ко мне в общежитие. Если я еще не приду с работы, ты подождешь. Ясно?
— Хочешь своими глазами видеть квитанцию? — улыбнулся Липст.
Угис поперхнулся, уши его трогательно зарделись.
— Зачем ты так говоришь? — смущенно заморгал он белыми ресницами. — Ты мне друг, и я тебе полностью доверяю. Но есть одно важное дело. Приходи обязательно!
— Ну ладно, — согласился Липст. — Приду.
Общежитие находилось примерно на полпути от завода к центру в тихом, мощенном булыжником переулке. Древнее продолговатое деревянное здание неопределенного цвета. Чтобы попасть в него, надо пересечь небольшой дворик. Осенние дожди превратили зеленую мураву в огромную грязную лужу, и старый дом напоминал неуклюжую баржу на якоре. Это впечатление усиливали дощатые мостки, проложенные дворником от ворот до двери. Рядом катит воды могучая река, плывут гордые, большие корабли, а старая баржа зашла в тихий затон, чтобы дожить свой век, принося, пока возможно, пользу людям.
Длинный коридор с множеством дверей по обе стороны. Красные морковины огнетушителей — единственное украшение унылых стен. Впрочем, нет, вот и картина: довольно сносная репродукция «Кузнецов» Дейнеки. И еще есть черная доска объявлений с пожелтевшими правилами пользования кухней.
Сборник повестей латышских прозаиков знакомит читателей с жизнью наших современников — молодежи, сельских тружеников рыбаков. В центре книги — проблемы морально-этического плана, взаимоотношений человека и природы, вопросы формирования личности молодого человека.
Зигмунд Янович Скуинь родился в Риге в 1926 году. Вырос в городском предместье, учился в средней школе, в техникуме, в художественной школе. В девятнадцать лет стал работать журналистом в редакции республиканской молодежной газеты.В литературу вошел в конце 50-х годов. Внимание читателей привлек своим первым романом «Внуки Колумба» (в 1961 году под названием «Молодые» опубликован в «Роман-газете»). В динамичном повествовании Скуиня, в его умении увлечь читателя, несомненно, сказываются давние и прочные традиции латышской литературы.К настоящему времени у Скуиня вышло 68 книг на 13 языках.3. Скуинь — заслуженный работник культуры Латвийской ССР (1973), народный писатель Латвии (1985), лауреат нескольких литературных премий.В романе «Кровать с золотой ножкой» читатель познакомится с интересными людьми, примечательными судьбами.
В сборнике представлены рассказы латышских советских писателей старшего поколения — Вилиса Лациса, Жана Гривы, а также имена известных прозаиков, успешно работающих в жанре рассказа сегодня — это Эгон Лив, Зигмунд Скуинь, Андрис Якубан и др. В книгу вошли произведения, связанные одной общей темой, — рассказы знакомят читателей с жизнью и трудом латышских моряков и рыбаков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В романе «Мужчина в расцвете лет» известный инженер-изобретатель предпринимает «фаустовскую попытку» прожить вторую жизнь — начать все сначала: любовь, семью… Поток событий обрушивается на молодого человека, пытающегося в романе «Мемуары молодого человека» осмыслить мир и самого себя. Романы народного писателя Латвии Зигмунда Скуиня отличаются изяществом письма, увлекательным сюжетом, им свойственно серьезное осмысление народной жизни, острых социальных проблем.
Бурятский писатель с любовью рассказывает о родном крае, его людях, прошлом и настоящем Бурятии, поднимая важные моральные и экономические проблемы, встающие перед его земляками сегодня.
«В детстве собаки были моей страстью. Сколько помню себя, я всегда хотел иметь собаку. Но родители противились, мой отец был строгим человеком и если говорил «нет» — это действительно означало нет. И все-таки несколько собак у меня было».
Сборник повестей и рассказов «Плотогоны» известного белорусского прозаика Евгения Радкевича вводит нас в мир трудовых будней и человеческих отношений инженеров, ученых, рабочих, отстаивающих свои взгляды, бросающих вызов рутине, бездушию и формализму. Книгу перевел Владимир Бжезовский — член Союза писателей, автор многих переводов с белорусского, украинского, молдавского, румынского языков.
Подарок любителям классики, у которых мало места в шкафу, — под одной обложкой собраны четыре «культовых» романа Михаила Булгакова, любимые не одним поколением читателей: «Мастер и Маргарита», «Белая гвардия», «Театральный роман» и «Жизнь господина де Мольера». Судьба каждого из этих романов сложилась непросто. Только «Белая гвардия» увидела свет при жизни писателя, остальные вышли из тени только после «оттепели» 60-х. Искусно сочетая смешное и страшное, прекрасное и жуткое, мистику и быт, Булгаков выстраивает особую реальность, неотразимо притягательную, живую и с первых же страниц близкую читателю.
В своих произведениях автор рассказывает о тяжелых испытаниях, выпавших на долю нашего народа в годы Великой Отечественной войны, об организации подпольной и партизанской борьбы с фашистами, о стойкости духа советских людей. Главные герои романов — юные комсомольцы, впервые познавшие нежное, трепетное чувство, только вступившие во взрослую жизнь, но не щадящие ее во имя свободы и счастья Родины. Сбежав из плена, шестнадцатилетний Володя Бойкач возвращается домой, в Дубовую Гряду. Белорусская деревня сильно изменилась с приходом фашистов, изменились ее жители: кто-то страдает под гнетом, кто-то пошел на службу к захватчикам, кто-то ищет пути к вооруженному сопротивлению.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.