Еще одна крохотная капля.
Это были слезы Эйжи, обнимающей меня за шею, когда я вышел из Райкерс. Я тогда тоже плакал, потому что был так счастлив, что любим.
– С тобой все в порядке, папочка? – спросила она. И показалось, что она со мной в этой комнате, и мы плачем вместе.
Следующая капля напомнила о грозе, в которую я попал в третьем классе, когда шел домой из школы. Весь день было серо, но никто не предупреждал, что может пойти дождь. Я уже и не пытался защитить от влаги свои учебники и тетради. Весенний дождь промочил меня до нитки. Было так холодно, что я дрожал, сжавшись на своем матрасе.
Помню, как прорывался сквозь ливень к дому бабушки и деда. Другого выбора не было. А когда добрался, бабушка отправила все мои вещи в сушилку, чтобы, когда я надену их снова, они были теплыми и уютными.
«Наверное, над кроватью в потолке течь», – подумал я. Вставать посреди ночи и заделывать ее не хотелось. Я повернулся на бок и придвинулся поближе к стене. Мне хотелось только одного – забыться.
Следующая капля приземлилась мне на левое ухо. Я рывком сел и жалобно застонал.
А когда открыл глаза, в которые нещадно бил направленный свет, то обнаружил, что это не потолок течет, а человек со стаканчиком пытает меня, как какой-то паршивый демон из ада Данте.
– Глэд! – заорал я. – Какого черта, а?
Оказывается, он подтащил к моему лежбищу стул и налил воды в один из синих пластиковых стаканчиков, чтобы превратить его в орудие пытки.
– Я сначала подумал, что ты мертв, братец, – заявил мой стародавний друг-полицейский. – Но потом унюхал перегар.
– Как ты меня нашел? – я обратил внимание, что одет он во все черное.
– Проверил Фэйсбук и получил сообщение от Лорен Бахнелл о том, что ты только что покинул Бедфорд на автобусе Рэй Рэя. Мне только и оставалось, что подождать тебя на остановке по другую сторону улицы.
Хмель, который, я уж думал, никогда не выветрится, вынесло у меня из головы меньше чем за минуту. Здесь, сейчас, между нами с Глэдстоуном решался вопрос жизни и смерти – по большей части смерти. В этот миг мне стало ясно абсолютно все. Я понял, что со мной случилось и почему. И знал, каков будет приговор.
Я посмотрел на своего облаченного в черное побратима и спросил:
– Ты здесь, чтобы забрать меня?
– Они так распорядились. Кстати, уже не в первый раз.
Я прикинул, не броситься ли на него, но раздумал. Он ведь мог сразу пустить мне пулю в лоб, а не водичкой капать.
– Ты был заодно с Мелким Пронырой и его бандой?
– Не я. Просто они позвали меня и сказали, что ты – не жилец.
– А зачем тебя позвали? – спросил я, хотя уже знал ответ.
– Я нынче, так сказать, мусор убираю для нового шефа и мэра. Они хотят подчистить все хвосты из прошлого и начать с чистого листа. Тогда это был своего рода клуб, и деньгами делились. Мой племянник тогда учился на юриста, а жене я купил дом в Майами. И когда я сказал своим друзьям о том, что ты собираешься сделать, они решили, что тебе надо умереть.
– Но ты подсказал им решение получше, – проговорил я.
– Я знал, что ты ни одной юбки не пропускаешь, Джо. Знал, что, если наживкой будет хорошенькая молодая белая девушка, ты обязательно попадешься. И все прекрасно сработало. Но Конверт – извращенец. Это он устроил все так, что твое дело попало к Жаклин Брайер, а та настроила против тебя Монику. Я-то думал, что ты выйдешь под залог, а уж потом я уговорю тебя принять все как есть. Но когда тебя порезали, я просто посадил тебя в одиночку и дальше пустил события на самотек.
– И уничтожил мою жизнь, – сказал я. – Вот так просто.
– Я спас тебе жизнь, Джо. И не вздумай верить во что-либо иное.
– А теперь ты пришел сюда, чтобы убить меня.
– Когда я увидел, как ты входишь в это здание, я сразу понял, что ты занял убежище мистера Турмана, – сказал он. – Мы об этом месте уже давно знаем. А вот откуда ты о нем прознал?
– Ты собираешься убить меня, Глэд?
– А обязательно придется?
– Я полицейский, дружище. Я стал свидетелем преступления и принял меры. Это вы все извратили донельзя.
– Ты – бывший полицейский, Джо. И кто знает, может, останься ты на службе, тебя положили бы в перестрелке или еще что-нибудь случилось бы. Так что, возможно, я спас тебе жизнь уже дважды.
– Ты поступил неправильно.
– Пусть так, – признал Глэдстоун Палмер. – Пусть так. Но ты должен понять, Джо, теперь обстоятельства изменились. Люди, с которыми я работал, уже не на службе.
– Но Пол Конверт-то остался.
– Он недолго будет представлять для нас проблему. После того как он облажался в Куинсе, ему еще жарче, чем тебе.
– Ты знаешь про то, что было в Куинсе?
– Постфактум, – Глэд улыбнулся дружелюбно и грустно. – Полиция не может позволить себе скандала, Джо. Люди, которые вели дела в доках, нынче либо на пенсии, либо мертвы, либо уехали. И даже мэр не заступится, если будет принято решение о твоей смерти.
Глэдстоун открывал мне всю правду. Теперь я ясно видел, что мне никогда не вернуть свое доброе имя и уж тем более не восстановиться на службе.
– Ведь есть еще кое-что, – сказал мой друг.
– И что же? – спросил я. Меня окатило волной измождения.
– Насчет Свободного Мэна, то есть Леонарда Комптона.
