Внезапная страсть - [56]

И все же ночь она провела без сна, лежа в томительном ожидании и не сводя глаз с двери шкафа. Безумно хотелось самой войти в его комнату, но здравый смысл подсказывал, что надо набраться терпения. Исподволь созрело решение: что бы ни происходило между Тревором и отцом, завтра следует непременно поговорить с Джастином.

Задремала Селина только под утро, а вскоре появилась горничная с подносом в руках.

– Где сейчас мистер Андруз, Мари?

Служанка вынула из комода чистое белье, сердито бросила на кровать и хмуро ответила:

– В кабинете. По крайней мере, приказал завтрак подать туда, поэтому подозреваю, что выходить не намерен. – Она достала из шкафа желтую сорочку и быстрыми ловкими движениями расправила, не переставая что-то бормотать про себя.

– Скажи на милость, что с тобой?

Мари сморщилась и тяжело вздохнула.

– Ах, госпожа, так жаль, так жаль! Мистер Андруз прогнал Тревора с плантации, и тот уехал.

Сердце замерло.

– Когда?

– Вчера вечером.

– Проклятье!

Селина вскочила и сломя голову бросилась вниз по лестнице, в кабинет хозяина.

– Как вы смеете вмешиваться в мою жизнь!

Мистер Андруз сидел за столом бледный, усталый, с потухшими ввалившимися глазами.

– Боже мой! – Селина упала в кресло напротив стола. В глазах заблестели слезы. – Что вы наделали, Джастин? – проговорила она уже совсем другим тоном и закрыла лицо руками. – И что наделала я?

Мистер Андруз откинулся на спинку кресла и посмотрел в окно.

– Всю жизнь я долго и тщательно обдумывал свои поступки, а однажды приняв решение, больше не оглядывался и не сомневался. Но в этот раз почему-то не уверен в собственной правоте.

Он посмотрел прямо, и Селина с горечью заметила, что лицо искажено мучительными страданиями. Хотела что-то сказать, однако хозяин покачал головой и, останавливая, поднял руку.

– Вообразил себя Господом Богом. Пригласил Тревора домой специально для того, чтобы он смог оценить вас по достоинству. Что и произошло. А прогнал потому, что решил, будто повеса использовал вас со своей обычной легкостью и теперь готов лететь дальше.

Селина попыталась проглотить застрявший в горле комок, но не смогла и хрипло, с трудом произнесла:

– Хотели, чтобы мы с ним были вместе?

Джастин мрачно кивнул.

– Решил, что вы подходите друг другу. Увидел в вашем характере те качества, которые не могут не вызвать восхищения. И почему-то подумал, что вы ответите на его ухаживания иначе, чем те женщины, которых коллекционирует Тревор.

Он печально вздохнул.

– Короче говоря, надеялся, что вы сможете полюбить друг друга. Но дерзость сына свела меня с ума. А теперь боюсь, что больше никогда его не увижу.

С трудом сдерживая рыдания, Селина встала, подошла к мистеру Андрузу и с глубоким сочувствием обняла за плечи.

– В том, что между нами произошло, участвовали двое. Я виновата ничуть не меньше, а может быть, даже больше Тревора. Вплоть до сегодняшней ночи он вел себя как истинный джентльмен. Хочу, чтобы вы знали, что я сама…

Она обняла еще крепче и расплакалась, всхлипывая и бормоча:

– Как будто… неумолимая сила… толкнула меня к нему. Я… просто не смогла удержаться. – Она судорожно вздохнула.

Слезы капали с подбородка на рубашку, но Джастин ничего не замечал. Селина сжимала его в объятиях и мягко покачивала, не переставая рыдать. Наконец на ее руку легла тяжелая ладонь.

– Я не сказала «нет» из-за собственных эгоистических чувств. Слышите меня, Джастин? Потому что безумно желала Тревора. В эту минуту он был мне жизненно необходим. – Селина вновь отчаянно сомкнула объятие.

Мистер Андруз продолжал молчать, по-прежнему держа ее за руку. Оба смотрели в окно, словно надеясь, что в луче света прилетит крылатый посланник и спасет все, что разрушено.

– Давайте вместе его разыщем, – прошептала Селина.

Мистер Андруз молчал.

– Подумайте об этом, Джастин. Ваш сын еще не успел уехать в дальние края. Пока он в Новом Орлеане, ждет прибытия кораблей. Мы сможем его найти и извиниться – и вы, и я.

– Тревор никогда не вернется в Карлтон-Окс. Слишком горд.

– Возможно, не сейчас. – Селина добивалась абсолютного понимания. – Я знаю, что Тревор горд, но до прибытия судов остается достаточно времени, чтобы извиниться. А потом, во время долгого плавания, он наверняка смягчится и сможет вернуться домой, не утратив самоуважения. Это же ваш старший сын, плоть и кровь. Умоляю, давайте сделаем все, что в наших силах, пока еще не поздно!

Упорное молчание не обескуражило, а, напротив, укрепило стремление убедить во что бы то ни стало.

– Знаю, что вы тоже горды. Да и у меня есть свои, пусть и скромные, амбиции. Но я скоро уеду отсюда навсегда, а потому уязвленная гордость значит для меня куда меньше, чем чувство вины. – Селина печально вздохнула и замерла в ожидании.

Джастин поднялся, подошел к окну и посмотрел в сторону пристани.

– Если Тревор вам небезразличен, то как же можно думать о том, чтобы отправить его в далекое плавание, навсегда уехав в Калифорнию, на противоположный конец страны? В моем понимании, если он вам действительно дорог, вы должны стремиться остаться здесь, а не бежать сломя голову в неведомые края.

Мистер Андруз обернулся и требовательно посмотрел ей в глаза.