Внешняя политика Советской России и СССР в 1920-1939 годах и истоки Второй Мировой войны - [370]
Вскоре произошел т. н. Майнильский инцидент, который был использован правительством нашей страны в качестве предлога для начала военных действий. ТАСС заявил, что в 26 ноября в 15:45 финская артиллерия обстреляла пограничную деревню Майнила. Всего было сделано 7 выстрелов, в результате чего погибло 3 красноармейца и 1 младший командир, 7 красноармейцев, 1 младший командир и 1 младший лейтенант получили ранения[6786]. Уже вечером 26 ноября посольству Финляндии в СССР была вручена нота протеста Советского правительства с требованием немедленно прекратить провокации, для чего в ультимативном тоне требовалось отвести войска от границы на расстояние 20–25 километров[6787]. Еще до получения ноты в Хельсинки заявили о провокации на границе и начали перебрасывать на Карельский перешеек войска[6788].
В Советском Союзе немедленно начались многочисленные выступления общественности с требованием наказать финляндскую военщину, «преподать суровый урок», «ответить тройным ударом» и т. п[6789]. «Красная звезда» опубликовала стихотворение А.Ф. Твардовского «Мы еще ждем», которое заканчивалось словами:
Тон пропаганды явно свидетельствовал о том, что война не за горами. Ответная нота правительства Финляндии была вручена послом республики А. Ирие-Коскиненом Молотову 27 ноября. Хельсинки отмечал, что финские пограничные наряды зафиксировали взрывы в Майниле, которая находилась в 800 метрах от границы, и предлагал 1) на основании соглашения о пограничных комиссарах от 24 сентября 1928 года провести совместное расследование инцидента, и 2) провести взаимный отвод войск от границы на предложенное советской стороны расстояние[6791].
Имена пострадавших не были названы, по финским данным, в этом районе у них не имелось артиллерии, способной обстреливать советскую территорию на такую глубину. От расследования инцидента отказалась советская сторона[6792]. 27 ноября командование Ленинградского Военного округа отдало приказ «в случае повторной провокации» открывать огонь на поражение[6793]. Пограничный отряды, комендатуры и заставы были приведены в состояние повышенной боевой готовности. Завершалось формирование оперативных и разведывательных групп[6794]. Советская сторона вскоре заявила о новых обстрелах наших пограничников. 28 ноября в 17:00 финский патруль обстрелял из винтовок советский наряд в районе полуострова Рыбачий. На этот раз обошлось без жертв[6795]. Наряд получил поддержку от погранзаставы, три солдата финской пограничной стражи были разоружены и задержаны[6796].
На границе произошло несколько и других, более мелких инцидентов[6797]. 28 ноября последовала ответная нота Советского правительства. Отказ от отвода финских войск был назван враждебным актом, предложение об обоюдном отводе – бессмыслицей. Граница проходила в 32 километрах от Ленинграда, и реализация финских предложений привела бы Красную армию в пригороды второго по важности экономического и политического центра СССР. Таким образом проект Хельсинки, по мнению Совнаркома, свидетельствовал о желании держать Ленинград под угрозой, ввиду чего Советское правительство отказывалось от совместного расследования инцидента. Ввиду нарушения финской стороной обязательств по договору о ненападении 1932 года, СССР отказывался от обязательств по данному пакту[6798].
29 ноября по радио к гражданам СССР обратился Молотов. Начало речи недвусмысленно указывало на то, чем она закончится: «Враждебная в отношении нашей страны политика нынешнего правительства Финляндии вынуждает нас принять немедленные меры по обеспечению внешней государственной безопасности». Глава правительства перечислил враждебные меры финского правительства по отношению к Советскому Союзу, отказ от сотрудничества, обстрелы на границе и т. п. и предупредил, что РККА и РККФ был дан приказ – «быть готовым ко всяким неожиданностям и немедленно пресекать возможные новые вылазки со стороны финляндской военщины». Молотов заявил о готовности «благоприятно обсудить даже такой вопрос, как вопрос о воссоединении карельского народа, населяющего основные районы нынешней Советской Карелии, с родственным ему финским народом в едином независимом финляндском государстве. Для этого, однако, необходимо, чтобы правительство Финляндии занимало в отношении СССР не враждебную, а дружественную позицию, что соответствовало бы кровным интересам обоих государств».
Советский Союз, утверждалось в речи, не намерен вмешиваться во внутреннюю политику Финляндии или ограничивать ее независимость. Речь заканчивалась следующими словами: «Единственной целью наших мероприятий является – обеспечение безопасности Советского Союза и особенно Ленинграда с его трех с половиной миллионным населением. В современной накаленной войною международной обстановке решение этой жизненной и неотложной задачи государства мы не можем поставить в зависимость от злой воли нынешних финляндских правителей. Эту задачу придется решать усилиями самого Советского Союза в дружественном сотрудничестве с финляндским народом. Мы не сомневаемся, что благоприятное разрешение задачи обеспечения безопасности Ленинграда послужит основой нерушимой дружбы между СССР и Финляндией»
