Вне закона - [28]

Пока она занималась знакомством с его телом, в Гриффине росло нетерпение. Он расстегнул на ней шорты, стянул через голову футболку. Не успев понять, что происходит, Сара прильнула к нему пылающим полуобнаженным телом, и это прикосновение было более чувственным, чем могло себе позволить ее воображение.

— Знаешь, твоя кровать выглядит ужасно маленькой, — сказал вдруг Гриффин. Для нее было открытием, что он может замечать что-то еще, кроме охватившего обоих возбуждения.

Прежде чем она успела ответить, он протолкнул руки под пояс ее шортов и под трусики, обхватил теплыми ладонями нежные выпуклости. Она только тихо охнула. Гриффин двинулся к кровати, и Саре ничего не оставалось, как идти за ним, пошатываясь так, что на поддерживающих ее мужских руках вздулись бицепсы. Двигаясь, он продолжал поглаживать мягкие контуры, но все ее внимание было сосредоточено на упругом столбике, уткнувшемся ей в живот.

— Точно, совсем маленькая кроватка, — продолжал Гриффин, остановившись около упомянутого предмета меблировки. — Думаю, нам придется тесно прижиматься друг к другу. — Он поцеловал ее, толкнул на кровать и, падая вместе с ней, сдернул с нее шорты и трусики. Всегда догадливая, Сара принялась энергично стаскивать с него джинсы, так что скоро и они кучей лежали на полу, после чего ей немалых усилий стоило снять в этой тесноте покрывало с кровати. Вместе с последней одеждой они утратили и последние сомнения и прижались друг к другу в порыве страсти.

Каждое прикосновение Гриффина разжигало ее, а он, кажется, был сразу везде. Губы терзали ее губы, а пальцы играли с грудью и исследовали такие места, о чувствительности которых она и не догадывалась. Щекочущие прикосновения усов подарили ей совершенно новое чувственное переживание, заставляя то и дело выдыхать короткий томный смешок. Но по мере того, как его ласки становились все более настойчивыми и экстравагантными, смех стал утихать.

Когда он перевернул ее на спину и навис сверху, Сара вдруг запаниковала. Она смутно вспомнила, что у акта любви часто случаются последствия — два таких последствия сегодня ночевали у ее подруги. Она лихорадочно пыталась посчитать дни своего последнего периода, но скоро поняла, что в теперешнем состоянии вряд ли вспомнит собственное имя, не то что периоды репродуктивной системы организма.

Она заколебалась, когда Гриффин стал целовать ей шею и просунул пальцы между бедер, побуждая раздвинуть ноги. Какая разница, подумала она. Но за этой мыслью пришла другая, о младенце с черными волосами и голубыми глазами, точно такими же, как у его отца — отца, которого не окажется на фотографиях в семейном альбоме.

— Подожди! — выкрикнула она. Гриффин поднял голову, лежавшую в ложбинке на ее груди, и посмотрел сузившимися глазами.

— Подождать? — повторил он. — Могу ли я спросить — чего?

Сара улыбнулась вопросу, любя его и за это тоже. Если она сейчас потребует остановиться, он повинуется. Ему это не очень понравится, но он сделает, как она скажет. Она коснулась пальцем его губ, осознавая, что права даже более, чем предполагала. Как она любит его за это! И вообще она любит его по множеству причин. Когда это случилось и как — непонятно. Но так или иначе, она по уши влюбилась в Гриффина Шального.

Она убрала палец и приподнялась для быстрого поцелуя.

— Я… ну… я просто вспомнила, что у меня есть немалый шанс забеременеть.

Его глаза округлились от удивления, будто и он забыл, откуда берутся дети.

— Ах да. Полагаю, у тебя нет, гм… ничего.

— Где-то была диафрагма. Но к ней нужны… ну, скажем, аксессуары, которых у меня сейчас точно нет, а без них проку мало.

Гриффин кивнул.

— Ладно, не пойми неправильно, но… я из тех типов, что носят всегда с собой кое-что для предохранения. В бумажнике. Сара рассмеялась.

— Как я могу понять неправильно? Ты забыл, что говоришь с женщиной, которая возит презерватив в отделении для перчаток.

— Ага, сама этого не помня.

— Гриффин?

— Да?

— Заткнись и пошевеливайся. Или ты хочешь, чтобы я сама порылась в твоих штанах? Он ухмыльнулся, поднимаясь.

— Сдается мне, ты этим уже занималась, и смотри, что вышло.

— Давай же, скорее, и скорей возвращайся ко мне.

Он был так скор, что Саре показалось, будто уже со следующим ударом сердца она погрузила пальцы в его волосы, а губы Гриффина устроили бешеный сумбур в ее чувствах. А потом он вдруг оказался в ней и входил глубже и глубже, пока не заполнил все ее сокровенные глубины. Она закричала в восторге от пробудившихся в нем сил. Он на мгновение оторвался от нее, чтобы тут же войти снова. Ее ноги будто сами собой обвились вокруг его талии, и мужчина и женщина в едином ритме отдались древнему, как природа, танцу.

Они вместе взбирались все выше, умножая ощущения. В то самое мгновение, когда Саре показалось, что она не сможет больше выносить сжигавшего ее сладостного огня, Гриффин повел ее еще дальше, забираясь туда, где они едва не перешагнули через край бездны. И тут она почувствовала, как внутри снова нарастает напряжение, и едва не сошла с ума от желания. Одним финальным взрывом энергии они взвились, сжимая друг друга в объятиях, будто боялись потеряться навсегда. Потом несколько долгих секунд лежали без движения, тесно прижавшись, и сердца их бились в такт, и дыхания слились в одно.