Влюбленный призрак - [52]

– …ты водил меня на светомузыкальные шоу. Шамбор, Шеверни, Блуа, Шомон… Все бы хорошо, если бы не моя натертая седлом задница!

– Ты забыл Амбуаз. Зато никто не заставлял тебя рано ложиться спать, у нас обоих гудели ноги и рябило в глазах. Однажды ты совершишь такое же путешествие с сыном или дочкой, будешь, как я, крутить педали, то и дело оглядываясь назад… Так что видишь – пожалуй, это и есть быть отцом, вот так всё просто: прокладываешь путь и не перестаешь оборачиваться.

Пройдя несколько шагов, Тома́ опустился на песок и уставился на горизонт. Отец, подойдя, слегка толкнул его локтем:

– Смотри, опоздаешь на ужин. Можно мне с тобой?

– Тебе невозможно отказать.

– Я аккуратненько, вот увидишь. Буду паинькой. Могу вообще сесть в баре, буду слушать разговоры соседей, мне полезно потренироваться в английском. Мало ли что ждет меня там.

– Как оно вообще – там?

– Лучше поторопимся, хуже нет заставлять женщину ждать.

Возвращаясь с пляжа по извилистой тропинке, Раймон остановился и хитро улыбнулся:

– Собери с песка сухие водоросли и спрячь в карман. Предложишь их водителю и пообещаешь ему незабываемый вечер.

В городе уже наступил вечер, а Манон не заполнила даже одной странички в своей инвентаризационной тетради. Мыслями она унеслась далеко от своего книжного магазина и от Сан-Франциско.

Деревянные лошадки превратились в настоящих пони, вышагивающих круги по песку в манеже.

Всякий раз, когда Манон оказывалась перед матерью, та ей ободряюще махала. Мужчина, беседовавший с ней на скамейке и не выпускавший ее рук из своих, наоборот, не обращал внимания на своего сына, гордо державшегося в седле.

В витрину постучали, Манон испуганно вздрогнула. На тротуаре стоял Тома́.

– Я не очень опоздал? – спросил он, когда она открыла ему дверь.

– Я не знаю, который час.

– Мы идем ужинать?

Она хотела захватить с собой плащ, но Тома́ рассоветовал, указав на безоблачное небо. Задрав голову, Манон убедилась, что он прав, и ограничилась зонтиком.

– Это все? – спросил Тома́, когда она захлопнула дверь магазина.

– В каком смысле?

– Ни сигнализации, ни железных штор? Что, город поборол преступность?

– Просто забыла! – созналась она, возвращаясь.

Штора уже была наполовину опущена, когда Тома́ посоветовал Манон остановить ее.

– Думаете, заело? – спросила она.

– Нет, просто маленький вопрос. Вы торгуете дамскими сумочками?

– Странный вопрос! У меня книжный магазин.

– Вот и я так подумал. Тогда там в витрине осталась ваша сумочка.

Манон отперла дверь, забрала сумочку и включила сигнализацию.

– Все в порядке? – спросил ее Тома́ на улице.

– Да, конечно. Я заказала столик… вот только где? Ну, конечно, столик на двоих в Greens, это за Музеем современного искусства, на набережной. Вы не против вегетарианской кухни? Молочное, яйца, рыба – я ем все, вот только в последнее время перестала есть зверей: они едят друг друга, если еще и нам подключаться, то их совсем не останется.

– Не знал, что коровы и овцы стали плотоядными, – возразил Тома́, глядя на нее с подозрением.

– Вы правы. Но вы же улавливаете общую идею?

– Вы уверены, что все в порядке?

– Минуточку, я приехала на машине, обычно я оставляю ее перед магазином, но…

Манон развернулась, хотя они прошли уже метров сто.

– Уф! Стоит! Я ничего не сказала, так с чего бы ему осуществлять свои угрозы?

– Вам кто-то угрожает?

– Ничего подобного, я о контрактнике, вам это было бы смертельно скучно.

Тома́ ускорил шаг и нагнал стремительно удалявшуюся Манон.

– Если поразмыслить, то сегодня я не отказалась бы от сочного стейка, один разок не считается.

– Хотите, я сяду за руль?

Не слушая его, она стала рыться в сумочке. После долгих поисков ключи нашлись. Открыв дверцы «приуса», она пригласила Тома́ в пассажирское кресло.

– Вас что-то гнетет? – спросила она, выруливая на набережную.

– Ничего, кроме того, что вы дважды проскочили на красный. Не беда, с кем не бывает.

– Вы про ужин с незнакомым мужчиной на следующий день после похорон матери? Впрочем, совершенно незнакомым вас назвать нельзя, поэтому мое прегрешение можно извинить.

– У вас был неудачный день?

– Денек был полон сюрпризов.

– Хороших или плохих?

– Иди знай… Работа не задалась, поэтому день скорее пропал.

– Сосредоточьтесь на дороге, чтобы мы смогли обсудить все это за столом.

Манон резко свернула и влетела на стоянку перед бывшими казармами.

– Когда-то здесь был форт, – сказала она, выходя из машины. – Теперь музей, театр, рынок натуральных продуктов и наш ресторан.

Тома́ открыл дверь заведения и пропустил Манон вперед. За стойкой уже сидел его отец. Увидев сына, он подмигнул. Тома́ остолбенел и не обратил внимания на встретившую их распорядительницу.

– Вы предпочитаете поужинать с ней? – спросила его Манон.

– С кем?

– С женщиной в баре. Она, похоже, не против.

Тома́, не отвечая, направился к их столику.

Официант предложил им две карты, и они стали молча изучать меню.

Тома́ не понимал ничего из написанного.

– Вы знаете, что такое cheak pea hush pupple? Или urban macro bowl?

Манон заказала салат из авокадо с острым тофу, Тома́ последовал ее примеру.

– Когда умер мой отец, – заговорил он, – я запретил себе плакать, даже на его похоронах. Но через несколько дней я не выдержал. Понимаю, ваши мысли сейчас далеко, не заставляйте себя, мы можем сократить ужин.