Влюбленная Джейн - [55]

– Неплохо, – похвалила София.

Они поднялись на третий этаж и вошли в большую комнату, заполненную книгами.

– Библиотека, – улыбнулась Джейн. – Кому она принадлежит?

– Плебсу. То есть всем желающим.

Это было что-то совершенно новое. Раньше книги привозились в деревню на телеге, и люди могли одалживать их на неделю. Библиотеки же принадлежали богачам. Эдвард, брат Джейн, получил в наследство от Найтов прекрасное книжное собрание, которым сам не пользовался, зато сестра всякий раз, когда приезжала к нему погостить, целыми днями пропадала в этой сокровищнице, поглощая том за томом.

– Поразительно, до чего много книг в двадцать первом веке! – заметила Джейн.

Какой-то человек в лохмотьях подошел к Софии и толкнул ее локтем.

– Вы понравились мне в «Докторе Живаго», – сказал он.

От него пахло гнилым картофелем.

– Не люблю отказываться от комплиментов, и все-таки в «Докторе Живаго» снималась не я, а Джули Кристи, – ответила София, закатив глаза.

– Она там просто красотка. Можно селфи?

Одной рукой незнакомец обнял Софию, а другую вытянул перед собой.

– Но у вас же нет телефона.

– Нету. – Он опустил руку. – Тогда автограф.

– А бумага и ручка у вас есть?

– Тоже нет.

Он уставился в пространство. София вздохнула:

– Мы идем к стойке информации. Если, пока мы там, вы найдете какой-нибудь листок, я вам его подпишу. Всегда приятно встретить поклонника.

Женщины ушли.

– Вы знамениты, София, – сказала Джейн. – Я и прежде замечала, что люди на улице смотрят на вас и даже показывают пальцами.

София кивнула:

– Я актриса.

– Как удивительно! «Актер несчастный, что час свой чванится, горит на сцене…»[12] Вы играли Офелию? Играли Электру?

– Было дело, – улыбнулась София. – Потом, когда я прославилась, мне стали предлагать другие роли: инженю, сексуальных подружек суперменов, проституток с золотым сердцем. Ну а теперь мне за тридцать пять, и я играю крикливых теток и бабушек.

– Вот как… Однако у вас по-прежнему есть ремесло? И вы зарабатываете им себе на хлеб?

– На хлеб? Джейн, у меня шесть бассейнов на разных виллах. В некоторых из них я даже никогда не плавала.

Джейн покачала головой, не веря собственным ушам.

– До сих пор я не встречала женщины, которая обеспечивала бы себя своим собственным трудом. А теперь это позволено всем или только актрисам?

София пожала плечами:

– Женщины могут быть кем угодно: врачами, юристами, мусорщиками. Кем захотят. Нам платят меньше, чем мужчинам, – она фыркнула, – но все-таки платят.

Когда Эдварду, который имел привычку ковыряться в ухе и потом облизывать палец, исполнилось двенадцать лет, его взяли под свою опеку Найты – бездетные богатые родственники преподобного Остена. Сильно уступая Джейн и в математике, и в языках, и просто в остроумии, Эдвард превзошел ее только одним – родился мужчиной, а этот «талант» ценился превыше всех прочих. К двадцати пяти годам он уже получил в наследство три имения, которые приносили ему десять тысяч годового дохода. Джейн к тому же возрасту не унаследовала ничего. В тот единственный раз, когда она осмелилась заговорить о своем желании самостоятельно зарабатывать себе на жизнь, Эдвард объявил ее распутной женщиной. В последнем своем письме к брату Джейн спросила, хорошо ли он съездил в Рамсгит. Он ответил, что отдохнул превосходно и взял бы ее с собой, если бы в экипаже было достаточно места.

Джейн воззрилась на Софию с восхищением и восторгом. Каково это – самой себя обеспечивать, ни для кого не будучи обузой? Каково быть независимой?

В глубине зала, куда они вошли, за письменным столом сидела женщина. София, поздоровавшись, спросила:

– Подскажите, пожалуйста, на какой полке «Доводы рассудка»?

Женщина, прищурившись, заглянула в большую стальную рамку, стоявшую перед ней.

– Кто автор?

София обескураженно ответила:

– Джейн Остен, разумеется.

Женщина рассмеялась:

– У Остен нет такого романа.

Джейн сделалось не по себе. Днем раньше, когда София разложила перед нею шесть ее книг, она мгновенно запомнила их названия, и они стали дороги ей, как имена детей.

– Может быть, вы все-таки проверите в компьютере? – спросила София.

– Мне незачем проверять. Я знаю все романы Джейн Остен. Но если вы настаиваете, то вот, смотрите сами.

Женщина что-то сделала с рамкой и повернула ее к Софии. Та нахмурилась.

– Просто ради интереса… Сколько романов написала Джейн Остен?

Библиотекарша пожала плечами с таким видом, будто ее спросили о чем-то общеизвестном.

– Пять.

– Спасибо, – сказала София и шепнула Джейн: – Пойдемте.

Рядом с библиотекой была лавка, где продавался кофе. Элиза, невестка Джейн, писала ей о таких заведениях из Парижа.

– Вы пока садитесь, – София указала на столик с несколькими стульями, – а я закажу нам кофе. Мне нужно привести себя в чувство. Потому что это, конечно, катастрофа.

Она подошла ненадолго к прилавку, после чего вернулась и тоже села. Джейн сказала:

– Если я правильно понимаю, случилось дурное? Но что именно?

– Джейн, ваша книга пропала. Вы как будто бы не написали «Доводы рассудка». До сегодняшнего утра у вас было шесть романов, а теперь осталось только пять. Однажды я снималась в фильме о путешествии во времени. Моя героиня жила по соседству с человеком – его звали Роб, который мог перемещаться из одной эпохи в другую. Например, из шестидесятых годов в наше время и обратно. И каждый раз, когда он это делал, события и их последствия менялись. Люди от этого страдали. Один человек, с которым он поговорил в прошлом, потом убил целую кучу людей, а другой не пришел в назначенное время к своему парикмахеру, и тот всю оставшуюся жизнь мстил бедняге ужасными стрижками. – София пожала плечами и, помолчав, прибавила: – Тот фильм был, мягко говоря, не лучший в своем жанре, журнал «Верайети» разнес его в пух и прах, но сути дела это не меняет.