Влюбиться в демона. Неприятности в академии - [77]

С наисвежайшими новостями, Яна Тать и редакция «Сумеречного вестника»».

Я улыбнулась. Пожалуй, даже новости в инфопотоках радовались. С ума сойти, как повернулась в лучшую сторону моя жизнь с появлением в ней Вийона! Конечно, путь к нашей любви был тернистый, но мы его преодолели, а это главное.

На все нужно время. Особенно на обучение магии. Но главное, что рядом со мной был любимый демон, который во всем меня поддерживал. Его любовь я чувствовала кончиками пальцев, когда дотрагивалась до него или проводила ладонью по щеке. Если любовь нельзя увидеть, то ее точно можно почувствовать. 

Эпилог 2 Двадцать лет спустя

— Лаэтта, тише, — шепнул Вийон.

Льери приоткрыла один глаз и начала тайное наблюдение за мужем и шестилетней дочерью. Вийон плел заклинание, а Лаэтта оставляла на нем свои отпечатки. По задумке это должен быть огромный плакат, на котором были запечатлены самые счастливые семейные моменты. Лаэтта как раз вставляла живые снимки, пока Вийон занимался всем остальным. Но девочка постоянно хихикала, представляя мамино лицо, поэтому Вийону приходилось просить ее о тишине.

Льерита продолжала делать вид, что крепко спит, и удерживала улыбку, готовую вот-вот скользнуть на губы. Их дочь была чистокровным демоном, только вот волосы у нее были как у Вийона — белые. Но к ней мир демонов был менее строг, к тому же ее глаза были бездонно-черными, как и у всех сородичей, поэтому ребенок прослыл невероятно красивым. Ее снимки в инфопотоках набирали огромную популярность. Ну а для Вийона и Льериты их ребенок и так был самым лучшим.

Когда Лаэтта только родилась, сразу же пришло письмо от Рамари и Римури, которые поздравили молодых и также намекнули, что через несколько десятков лет почтут за честь устроить свадьбу дочери правителей. Льерита заверила их, что пока об этом думать рано, но их предложение звучит заманчиво.

— Мне кажется, она не спит, — шепнула Лаэтта и взглянула на маму.

— Не может этого быть, — чтобы не расстраивать дочь, возразил Вийон. Сам он давно почувствовал пробуждение жены. — Нам тогда срочно надо доделать.

— Давай поторопимся! — согласилась девочка и начала работать с удвоенной скоростью.

Вийон и Льерита встретились взглядами и улыбнулись. Впрочем, они тут же отвели взгляды, чтобы дочка случайно не заметила. Когда работа была завершена, Льерита громко зевнула и потянулась, привлекая внимание дочери. Лаэтта обернулась и бросилась поздравлять маму. Вийон растянул получившееся заклинание, и теперь их общие снимки висели по всей комнате.

Льерита поднялась с кровати, держа дочь за руку, и прошлась по комнате. Она остановилась возле каждого снимка, с любовью и нежностью изучая их. Все счастливые моменты их семьи здесь: вот Вийон смотрит на нее, и в его взгляде такая буря эмоций, что удивительно, как Льерита в тот момент не потеряла саму себя; вот родилась Лаэтта, и счастливый папа держит ее на руках, не зная, что с ней делать и как обращаться; тут они с Вийоном оставили Лаэтту на ее тетушек, а сами весь день гуляли в Среднем мире, покупали леденцы и рассказывали друг другу выдуманные истории.

Столько эмоций! Столько воспоминаний! А сколько прошло времени? Кажется, что всего ничего. Но на самом деле пробежала пара десятилетий, проведенных в нежности и любви.

— Мама, а мы не опоздаем на пикник? Диаман и Равейла будут ждать!

— А как же Райстор? — удивленно спросила я.

— А с ним мы не разговариваем, — уверенно ответила Лаэтта.

Пришли служанки и забрали мое чудо, чтобы подготовить к пикнику. Райстор был сыном Раала и Винсенты, ему уже должно было стукнуть девять. Он был предводителем нашей банды, ну как нашей — в нее была включена Лаэтта и еще дети-близнецы Дэна и Лейорики, Диаман и Равейла, оба ровесники Лаэтты. Поэтому Райстор, который был постарше, и был их главарем. Только вот Лаэтта, получившая мою непоседливость и умение влипать в неприятности, вечно с ним ссорилась.

— Льери, — позвал меня муж. — А какой снимок тебе нравится больше всех?

Я огляделась. На всех были запечатлены самые счастливые моменты, полные радости. Разве я могла выбрать всего лишь один? Но у Вийона оказался наготове коварный план. Он извлек из пространственного кармана последний снимок, который до этого, видимо, был скрыт с глаз нашей дочери. На нем мы с Вийоном лежали абсолютно обнаженные на черных простынях. От одного взгляда на него меня бросило в жар.

— А мне больше всех нравится этот, — притянув меня к себе, сказал муж.

Я улыбнулась. Соблазнительно. Не менее коварно. И потянулась к губам Вийона. За прошедшие годы я поняла, что в эту игру мы можем играть вдвоем…

Тем временем во дворце Багровых степей каган не мог добиться внимания своей жены. Винсента лежала на кровати, прикрытая простыней, и читала книгу. Раал подтянулся ближе к жене, поцеловал обнаженное плечо и поправил волосы, закрывающие обзор на прекрасное лицо жены. Винсента перелистнула страницу.

— Что же ты там интересное читаешь? — спросил супруг. — Неужели рассказы о нефритовых жезлах тебе не надоели за столько лет?

— О, Ра-а-ал, подобные рассказы просто не могут надоесть! Тут такая любовь!

— Такие размеры! — передразнил ее муж и кашлянул, как бы намекая на себя.