Властители Индийского океана. Становление морских связей между Европой и Азией - [68]

Положение и политика Британской Ост-Индской компании в этот период – и в течение почти шестидесяти лет после него – заслуживает внимания всех, кто интересуется разными формами национальной заокеанской экспансии. Будь первый португальский вице-король Индии жив в первой половине XVII века, он бы указал на растущую силу и богатство английских торговых авантюристов на северо-западе Индостана как доказательство взглядов на азиатское предприятие, которые он тщетно пытался внушить своему суверену. Компания и ее агенты проводили свою политику именно на тех принципах, которые он рекомендовал. «Уделяйте все свое внимание могуществу на море, – писал Алмейда, – и избегайте лишних расходов на крепости и прочие обязательства на суше». Король Мануэл не одобрял эти принципы. Зато лондонские торговцы одобрили. Им было достаточно протолкнуть одного администратора в качестве своего главного представителя в Сурат – между Гоа и Диу, двумя сильнейшими крепостями в Южной Азии – и снабдить его бунгало, складом, парой клерков и несколькими кремневыми ружьями. Никаких валов, стен, рвов и орудий. Но этот администратор имел полномочия контролировать движение всех кораблей флота компании в Индийском океане. Когда же этот флот численно превзошел португальский флот, этот администратор, он же по совместительству бухгалтер, стал контролировать весь обширный морской регион между Аравийским полуостровом и Индостаном. Заметим, что он не только отправлял домой больше богатств, чем португальские офицеры, но и превзошел их, заручившись поддержкой великих азиатских правителей – индийских Моголов и иранских Сефевидов. Он вел дипломатические переговоры на равных с португальским вице-королем, имевшим королевский статус, многочисленных стражников и практически неприступную крепость.

Однако не подлежит сомнению и то, что капитаны кораблей компании испытывали острую необходимость в соответствующих судоремонтных сооружениях, оборудовании, арсенале – иными словами, в собственной базе флота. Правда, даже при отсутствии ремонтных баз – за исключением тех, которые могли предоставить местные правители, они как-то одерживали верх над португальцами, имевшими крупные доки в Гоа. Вероятно, они действительно были непревзойденными мастерами своего дела. Все дело в том, что для любого заморского мероприятия, проводимого вдали от родных берегов, должна соблюдаться некая пропорциональность между количеством судов и размером заморских владений – только так будут достигнуты наилучшие результаты. Проницательные голландцы поняли это на самой ранней стадии. Но эффективное возвеличивание англичан над португальцами (при решающей роли голландцев. – Ред.) тем не менее показало, что в эпоху парусного флота, как и утверждал Алмейда, корабли могли господствовать над обширными морскими районами без поддержки крепостей, находящихся в непосредственной близости, хотя и не без трудностей. А приморские крепости без достаточного числа кораблей никогда не имели такой возможности и не будут иметь.

Для торгового сословия из числа местного населения перемены на первом этапе были озадачивающими. Все же индусы больше опасались крупных армий, чем кораблей. А истории о разрушительных обстрелах городов с моря за прошедшие столетия благополучно забылись. Насколько индусский торговец мог оценить внешние атрибуты могущества, то обеспеченные всем необходимым вооружением гарнизоны Гоа и Диу были доказательством силы, напрочь отсутствовавшей, как казалось, в британских концессиях, где единственными белыми людьми были сильно потевшие клерки и морские шкиперы в крайне непрезентабельных одеждах. Но когда местные люди поняли, что последние, несмотря на невзрачный вид, пользуются таким же хорошим отношением Великих Моголов, как и богато одетые португальцы, даже более того, у неказистых англичан больше денег, чем у изысканных португальцев, они стали увереннее вступать с ними в деловые отношения.

В 1625 году отдельные ссоры между Британской компанией и португальцами соединились с европейскими проблемами, положившими начало войне между метрополиями. (Очередная англо-испанская война 1625–1630 гг., где союзниками Англии выступили Голландия и Франция. Нападение союзников на Кадис (9 английских и 16 голландских кораблей, 90 транспортов с войсками) было испанцами отбито. Не удалось захватить и испанский «серебряный флот» из Америки. В 1630 г. Англия, бросив союзников, заключила с Испанией мир. Напомним, что с 1581 по 1640 г. Португалия входила в состав Испании. – Ред.) Поскольку компания была уполномочена британской короной вести борьбу со всеми врагами государства, ее враждебное отношение к вице-королю в Гоа приняло национальный и постоянный характер. Такое положение сохранялось в течение пяти следующих лет до установления в 1630 году мира в Европе (мира не было – шла Тридцатилетняя война 1618–1648 гг. – Ред.). Но после уже упомянутого набега на Бомбей в 1626 году компания довольствовалась ведением торговых дел и на Востоке сложилась довольно любопытная ситуация: хотя формально объявленная война повлекла за собой враждебные действия между отдельными лицами и компаниями, на практике обмен ударами был редким и незначительным. Суть заключалась в том, что чувства, доселе объединяющие британскую и голландскую компании в их совместном противостоянии португальцам, стали ослабевать, по крайней мере у англичан, вследствие растущего торгового соперничества и угрозы голландского морского господства. Англичане не без оснований опасались, что в будущем их торговля сильнее пострадает от союзников компании, чем от ее теперешних противников. И когда между Британией и Португалией (в составе Испании. –