Властители Индийского океана. Становление морских связей между Европой и Азией - [50]

Ему была неведома алчность, и доля богатейшей добычи, полученной в ходе операций, которую он оставлял лично для себя, была ничтожной. Он был приверженцем строгой дисциплины и, бывало, применял суровые наказания, бывшие в ходу в то время, но неизменно оставался в высшей степени терпимым к тем, чьи проступки заключались в неуважении лично к нему. Несмотря на то что Албукерки осуществлял завоевания, его имя пользовалось высочайшим уважением у азиатов на протяжении многих поколений. Они видели в нем человека, который понимал, что у силы есть не только права, но и обязанности. Албукерки неустанно трудился, чтобы обеспечить превосходство Португалии, но всегда заботился о тех, кто признавал власть его страны, и это произвело такое глубокое впечатление на индусов, что в течение многих лет после его смерти они призывали его дух на защиту от тирании его преемников.

Следы деятельности Албукерки видны и по сей день. Над Гоа все так же развевается португальский флаг (в 1961 г. Гоа, Диу и Даман вошли в состав Индии. – Ред.), и во многих местах на берегах восточных морей можно видеть полуразрушенные стены – остатки построенных им когда-то крепостей. Он не дожил до тех времен, когда начался их упадок. При нем это были новые и видимые знаки господства его страны, установленного им на огромных водных пространствах океана, в истории которого имя Афонсу Албукерки занимает одно из самых видных мест.

Глава 7 Век португальского господства в Индийском океане

Почти столетие после того, как Васко да Гама впервые бросил якорь в индийской гавани, португальцы оставались единственными представителями европейцев в восточных морях. Это практически весь XVI век, потому что Васко да Гама вошел в индийскую гавань за полтора года до начала этого века, а первый голландец обогнул мыс Доброй Надежды за полтора года до его окончания. После создания разветвленной коммерческой и оборонительной организации, развитой гением Албукерки, португальцы занимали позицию, обращенную на север, на водном пространстве с плацдармами на берегу, с фронтом протяженностью более 5000 миль вдоль северного побережья Индийского океана от Адена на западе до Малакки на востоке. Вдоль всей этой линии европейцы находились лицом к лицу с азиатами и во многих пунктах устанавливали с ними контакт, как друзья или враги.

Португальцы могли себя защитить, но для этого следовало обеспечить наличие достаточных военно-морских сил во всех стратегически важных пунктах, что у них не всегда получалось из-за неверной оценки ситуации. Там, где у португальцев было достаточно кораблей, царил мир и процветала торговля. Но сознание своего превосходства нередко заставляло европейцев переоценивать свои силы, и это, а также желание высвободить как можно больше судов для торговли, иногда побуждало их уменьшать эскадры, расположенные в целях защиты в стратегически важных пунктах, ниже предела, требуемого для безопасности. Если это происходило, обязательно находилось одно или несколько соседних государств, спешивших нанести удар по ослабленной позиции. Не то чтобы они рассчитывали таким образом избавиться навсегда от присутствия белого человека, но лишь из соображений мести или в надежде на добычу. Подобные столкновения были отнюдь не редкими и наносили португальцам ущерб, особенно из-за нарушения местной торговли. Но пока их общее господство в Индийском океане оставалось непоколебимым, местные потери неизменно рано или поздно возвращались, обычно после прибытия нового флота. Создавалось впечатление, что огромное водное пространство – это империя с границами, которые могли стать неуязвимыми для прямых атак благодаря использованию высокомобильных оборонительных сил. Их концентрацию в любой находящейся под угрозой точке противник был абсолютно бессилен предотвратить, хотя стихии иногда могли ее задержать. Муссоны, делая отправку флотов в отдельных направлениях неосуществимой, заставляли португальцев прибегать к соответствующему рассредоточению сил, что при других условиях было бы небезопасным. Но при этом имелся резерв подвижных сил, который вводился со сменой сезонов и позволял европейцам господствовать везде. Так, хотя малайцы на востоке региона и другие мусульманские народы на его западе были постоянно недружелюбны и часто проявляли открытую враждебность, неспособность объединяться приводила их в конце концов к поражению, даже если иногда им удавалось добиться временного успеха. А неоспоримое морское господство европейцев не только позволяло им выбирать точки контакта с азиатами по своему разумению, но и благодаря большой мобильности флотов давало им возможность доминировать на 5000 миль побережья, вдоль которого проживало тогда более 50 миллионов человек. Похожая ситуация создалась в тот же период у берегов Америки, где господствовала Испания, но большинство этих берегов населяли достаточно примитивные дикари, а те народы, с которыми столкнулись португальцы на Востоке, достигли большого мастерства во владении оружием, во всяком случае на суше.

Эта эра безраздельного господства в восточной торговле стала зенитом процветания в португальской истории. Весь бизнес находился под эгидой правительства, решения принимались монархом. И хотя на более позднем этапе была сделана попытка заменить официальный контроль, это не нашло широкой поддержки людей, которые привыкли считать, что все заморские предприятия находятся в ведении национальной администрации. Государственная казна собирала богатый урожай вследствие продажи восточной продукции в Лиссабоне, для покупки которой сюда устремлялись купцы из всех частей Европы. Но характер товаров, вызвавших подъем острейшего торгового соперничества в XVI и XVII веках, представляется на удивление банальным в экономических условиях сегодняшнего дня, когда в основе всех международных отношений лежит яростная конкуренция за предметы первой необходимости. В наше время благосостояние цивилизации в большой степени зависит от транспорта и обмена основными продуктами питания, сырьем для одежды, таким как шерсть и хлопок, а также различным топливом. Но в XVI веке вся Европа требовала перца и пряностей. До открытия пути вокруг мыса Доброй Надежды их поступало в Европу мизерное количество, в основном через Египет и Месопотамию (и далее через Малую Азию).