Властитель ее души - [46]

— Что пить будете? — спросила чертовка.

— «Кровавую Мэри», — ответила Харли таким тоном, будто это не единственная кровавая вещь, которую она закажет, если та не уберется.

Сальваторе смотрел на ее раскрасневшееся, с самодовольной улыбкой лицо, и в его взгляде чувствовалась напряженность, словно он что-то уловил в воздухе.

— «Хеннесси», — рассеянно заказал он.

Чертовка развернулась на месте и исчезла в галдящей толпе, отделявшей их от бара.

Харли откинулась на спинку скамьи, не без удовольствия размышляя о том, что Сальваторе даже не попытался оценить соблазнительные формы официантки.

— Разве «Хеннесси» не напиток снобов?

Сальваторе похлопал Харли по лежавшей на столе руке:

— У меня всегда был необычный вкус.

Харли хотела ответить остроумно, но спустя мгновение за раскрытыми дверьми толпа взревела в шумном приветствии.

Подняв взгляд, Харли видела, как с потолка спускают четыре небольшие золотые клетки. Клетки зависли в нескольких футах от пола огороженной арены.

— Святые угодники! — сказала Харли, всматриваясь то в одну, то в другую клетку. — Те самые девицы?

— Это лишь часть представления, — поморщился Сальваторе.

Не веря своим глазам, Харли всмотрелась вновь. Действительно, в клетке были две женщины и двое мужчин. Из одежды на них были только тяжелые стальные воротники.

— И что они будут делать? — спросила Харли.

— Покажут демоническую версию «Дейтинг геймс»[9], — пожал плечами Сальваторе.

Харли покачала головой. Сама она обожала смотреть Джи-эс-эн[10], но ни разу не видела шоу с голыми чертями в клетках.

— Наверное, это что-то из параллельной вселенной? — попыталась пошутить Харли. — Должно быть, и правила здесь немного иные?

— Правила очень простые. Желающий платит огромные деньги за возможность присоединиться к дюжине других чертей, которые уже сидят в яме. — Сальваторе показал на огороженную решеткой арену, в которой могла разместиться целиком футбольная команда. — А последний черт, который останется на ногах, получит в награду ключ.

— Ключ?

Сальваторе показал на клетки, на каждой из которых красовался большой замок.

— Как только победитель сделает свой выбор, на арену спустится следующая группа желающих получить заветный ключик.

Харли почувствовала, как негодование овладело ею. Из всех грехов, которые она успела увидеть, когда жила у Каина, самым страшным было насилие. И платой за него была смерть.

— А это… сексуальные рабы? — нерешительно спросила она.

— Нет. — Сальваторе сжал ее руку, словно хотел воспрепятствовать какой-нибудь ее глупости. — Признаю, что не удивлюсь, если кто-то забьет кол в сердце хозяина этого клуба. Но едва ли он допустит проявление рабства в стенах своего клуба.

— Так вы его знаете лично?

Сальваторе наклонился к Харли, словно в этом месте их могли подслушать.

— Дело в том, что Гадюка сам был рабом многие века, и он убьет любого, кто будет заниматься работорговлей.

Харли еще раз критическим взором посмотрела на арену. Те, кого она приняла за рабов, сами прижимались к решеткам, приводя в неистовство толпу зрителей.

— А вы? — спросила Харли.

Сальваторе рассмеялся, поднося к губам руку Харли:

— Мне не нужны такие грубые методы. Для того чтобы порабощать других, вполне хватает моего очарования.

Харли могла бы оспорить это утверждение, но сейчас ей гораздо интереснее было другое.

— Вы считаете, что идеи Каина бредовые? — спросила она, чувствуя, как подрагивает ее голос.

В этот момент появилась официантка с напитками, и Харли перевела дух. Пожалуй, это было даже здорово, что Сальваторе засмотрелся на выдающиеся формы официантки и отпустил ее руку.

Нет худа без добра. Харли поерзала на скамье, чувствуя, как волнение проникает в ее кровь. Может быть, это шампанское? Как знать…

— Что случилось? — неожиданно спросил Сальваторе.

За своим волнением Харли не заметила, что Сальваторе отвлекся от настырной чертовки и смотрел на нее. Она была голодна, и он, без сомнения, видел это.

— Это лишь разминка, действо будет чуть позже, — пообещал Сальваторе.

Харли хотела что-то спросить, но заметила на сцене совершенно обнаженных мужчин, тела которых были покрыты сложным узором татуировок в виде китайских иероглифов. Впрочем, были ли это люди? Слишком уж совершенными были их тела, да и кожа мерцала странным металлическим отсветом в лучах прожекторов. Под шумные вздохи восхищения неземные стриптизеры прокладывали свой путь между столиками.

— Вот черт! — восхитилась Харли, осушая бокал с «Кровавой Мэри», когда один из демонов исполнил свой эротический танец перед их столиком. Она и думать не могла, что подобное может быть разрешено в Америке. Не в силах оторвать взгляд от непривычного для ее взора, но такого обворожительного очарования орлиных носов и раскосых глаз с зачерненными веками, она внезапно поняла, что вот уже минуту не дышит.

— Кто они? — спросила Харли.

— Демоны Нозама, — ответил Сальваторе. — В их культуре женщины традиционно были искусными воительницами, тогда как мужчины славились своей сексуальностью.

— Бесподобная культура, — одобрила Харли хриплым от возбуждения голосом, не замечая, как сжимает край прикрученного к полу стола.

Сальваторе проворчал что-то невнятное, и демон, продолжая свой танец, перешел к следующему столику.