Властелин Подземелий - [44]

«Да как ты меня увидела?!» – панически подумал я, одновременно с этим бросив взгляд по сторонам.

С правой стороны, там, где был вход в пещеру, через который я и попал в неё, толпился выводок мелких паучков этого монстра. Слева картина также не внушала доверия, так как буквально в нескольких метрах за полосой кислотного мха начинался странный лес из розоватых то ли деревьев, то ли грибов.

«Там меня точно схарчат без соли», – пронеслась мысль, и я возвёл свой взгляд выше, буквально вывернув голову и посмотрев на стену, к которой был припёрт.

«Туда», – запоздало мелькнула мысль, когда моё тело, царапая когтями прочные выступы каменной стены, уже вовсю лезло к виднеющейся в десяти метрах над поверхностью пола пещеры спасительной чёрной дырке.

Яростный свист, раздавшийся за моей спиной, указывал на то, что я иду верным путём и, возможно, эта щель спасёт мою шкуру. Одновременно с этим лёгкие толчки стены однозначно указали на то, что паучиха намерена приложить все усилия, чтобы пообедать мною.

– А-а-а! – прокричал я от страха, буквально вбивая себя в спасительный чёрный зев отнорка, всей кожей ощущая считанные метры, отделяющие меня от мчащейся во весь опор туши паучихи.

На моё счастье, отнорок действительно оказался отнорком, а не каверной в стене пещеры. Сделав по инерции пару скачков, обдирая бока об неровности стенок отнорка, я слегка затормозил на повороте. Последовавшее столкновение многотонной туши монстра и стенки пещеры буквально вмяло меня в поворот отнорка, а последующая волна ударного воздуха дала неслабое ускорение моей тушке.

Я пролетел положенные по законам физики метры, и меня настиг яростный свист обиженного хищника.

– Да пошла ты… – испуганно проговорил я и наконец выдохнул, понимая, что смерть посчитала меня недостойной жертвой и отпустила на сегодня домой.

Вот только моя радость от спасения была преждевременной. Шелест лапок буквально в нескольких метрах позади меня явно дал понять мне, что маленькие отродья паучихи всё-таки помещаются в отнорок.

– Ну всё, тварь! – рыкнул я разворачиваясь. – Смотри! Сейчас я настругаю в фарш твоих недоносков!

Следующий десяток секунд практически выпал из моей памяти, оставив только смазанные картинки скоротечного, а главное – звериного боя. Я, рыча и практически потеряв рассудок, сражался за свою жизнь.

Вот смазанная картинка, как первый из достигших меня паучков бросается прямо мне на морду, мерзко двигая маленькими хелицерами, стараясь дотянуться до какой-либо части тела, чтобы вонзить ядовитые клыки и впрыснуть парализующий яд мне в кровь.

Но не давая ему такого шанса, я снизу вверх бью левой лапой. Моя лапа буквально размазывается в воздухе, переполняющий меня адреналин захлёстывает, словно цунами, и придаёт мне дополнительные силы. Растопыренные десятисантиметровые когти с лёгкостью вспарывают хитин и, разрывая нижнюю часть головогруди, выходят прямо над верхней парой глаз. Расставленные слегка в стороны хелицеры бессильно чиркают по моей лапе, и паук, нервно подёргиваясь, оседает на пол.

Следующая картина показывает мне, как очередной паук, перебираясь через уже практически занимающую всё пространство отнорка баррикаду из мёртвых пауков, бросается на меня. Мои лапы уже не так быстры, усталость и огромное количество яда в крови делают своё дело, замедляя мою реакцию. Организм пока ещё успевает выводить токсины, но вот сил на регенерацию кожного покрова в десятках прокушенных мест уже не хватает. Густая кровь под воздействием пищеварительных ферментов, которые пауки так же впрыскивали вместе с ядом в мои раны, обильно вытекает из ран, а места укусов сильно жгутся.

Но я буквально в последний момент успеваю прижаться к правой стене отнорка и, пропустив верещащего паука на полкорпуса вперёд, всем своим весом наваливаюсь на него. Выставленные когти, скребнув по наружным сегментам, находят стыки и, продавливая хитин, погружаются в тело паука. Передняя правая лапа буквально по брюхо погружается в мерзкое туловище паука, а задняя лапа практически разрывает его головогрудь, отделяя её от тулова.

– Удачно, – пустым звоном отражается в черепе единственная мысль. – Даже не зацепил меня…

Сознание мутнеет, и я проваливаюсь в небытие.

Сколько я так пролежал, я не помнил, тем более не помнил, что я делал, то ли лежал бревном, окончательно парализованный токсинами пауков, то ли продолжал драться, используя лишь только рефлексы, но в какой-то момент я вдруг включился и осознал лежащего себя.

Всё тело болело и чесалось. А также страшный голод буквально выворачивал мои кишки наружу.

– О-о-о… – выдохнул я и приподняв голову огляделся.

Я находился всё в том же отнорке, буквально в десяти метрах от искусственно созданной баррикады из мёртвых тел пауков.

«Еда!» – взвизгнуло подсознание и мгновенно, сломав сопротивление моего сознания, поволокло до сих пор не пришедшее в себя тело к ближайшему трупу членистоногого.

Урча я вырывал куски плоти из его тела и не жуя заглатывал их. Безумие продолжалось недолго, и уже после второго обглоданного мною паука подсознание, насытившись, отступило.

– Уф-ф… – выдохнул я, привалившись к стене отнорка. Прикрыв глаза, я усилием воли подстегнул регенерацию, бросив все силы на устранение ран.