Власть над водами пресными и солеными. Книга 2 - [62]

- Надо ее спасти! - говорю я, отмахиваясь от своего драконьего фатализма.

- Конечно, - соглашается Дубина. И мы, не сговариваясь, летим в сторону деревни.

Сказать, что мы напугали местное население, - значит ничего не сказать. Когда прямо на приготовленную к казни кучу хвороста рухнули с небес две крылатых твари, разметав по прутику любовно сложенные вязанки, деревенские прыснули во все стороны, словно зайцы. А мы парой ударов хвоста расчистили себе пространство и сели лицом к лесу.

Солдаты оказались похрабрее. Их попытки пристрелить нас на месте вызвали у меня гомерический хохот. Дубина красовался, ловя арбалетные болты зубами, пока у отряда не кончились боеприпасы.

- Отпустите женщину! - наконец проревел он, встряхиваясь, точно мокрый пес. Ведьма, которая во время пальбы пряталась за мужскими спинами, обреченно вышла вперед, рухнула в пыль на колени и провыла из последних душевных сил:

- Берите меня, только деревню не трогайте!

- Видите? - ласково прищурилась я. - Она же вас еще и защищает. Развяжите тетку, дураки.

Двое парней в мундирах принялись, путаясь в узлах, выполнять мою кроткую просьбу. Руки у них тряслись.

Женщина, освободившись от веревок, незамедлительно потеряла сознание. Видимо, решила, что теперь-то мы ее и схаваем. Сердобольный Дубина метнулся в ее сторону, но офицер выхватил меч, явно намереваясь не допустить ведьмоедства на вверенной ему территории. Геркулес покрутил когтем у виска.

- Хоть воды ей дай, вояка!

Вояка кивнул - и по его сигналу все те же двое солдат принялись поливать запрокинутое лицо женщины из фляги. Через минуту она закашлялась и села, утираясь.

- Что ж вы творите, люди... - прогудел Дубина, осуждающе попыхивая огнем из ноздрей. Человеколюбие дракона заставило некоторых солдат смущенно потупиться. Ничего, пусть подумают над своим поведением.

- Нам сообщили... - стараясь говорить внятно, произнес офицер, - что эта женщина навела порчу на селение... ввиду чего жители данного селения...

- В полном составе раскраснелись и вспотели, дристая с утра до ночи! - рявкнула я. - Послушайте, капитан, вы же образованный человек! Вы же участвовали в походах! Неужели сразу не поняли, от чего понос случается?

- Ну-у-у... - заторопился капитан, польщенный моим уважительным отношением к его боевому опыту. - Еда плохая, хлеб гнилой, мясо с червями...

- А еще? - экзамен продолжался. - Еще что, если не еда?

- В-вода?! - выкрикнул хилый с виду, но бойкий солдатик, выныривая откуда-то из-под офицерского локтя. За что и получил тычок от вышестоящих чинов, отправивший чрезмерно бойкого рядового в безопасное пространство за капитанской спиной.

- А ну поди сюда, голубок! - кашлянула я дымом в сторону крепкого мужика, единственного, кто не сбежал сразу после нашего явления, а остался стоять на крыльце своего дома, намертво вцепившись в резной столбик, подпиравший навес.

Мужчина подошел, шагая, как неисправный автомат.

- К колодцу! - скомандовала я. - Вот она, единственная причина вашей хвори - колодец этот сраный!

Сунув голову в облицованную камнем трубу, я дохнула огнем. Невеликое количество застоявшейся колодезной водицы вскипело, будто содержимое чайника. Вытащив морду в каплях конденсата, я кашлянула и объявила:

- Всё. Пейте и не болейте. А лучше... - я грозно обвела безлюдную площадь драконьим оком, - поищите место подальше от скотного двора, поняли, засранцы? Вон у вас - и скотный двор, и общественный выгон выше по дороге, кто ж так колодцы копает?! Навоз после дождей куда, по-вашему, стекает, а? Прямо сюда!

- Говорил же я дуракам, - сквозь зубы прошипел мужик, заглядывая в колодец, - говорил, и не раз... Ах, чтоб тебя...

- И не вздумайте мстить знахарке, - рыкнул Дубина. - Она ваши шкуры спасла. Кабы не она, болеть бы вам до скончания века. Вашего. А тебе, капитан, никаких нашивок не видать.

- Да что уж... - махнул рукой офицер. - Спасибо, конечно.

- Что, казни и гулянья отменяются? - иронически осведомилась я. - Вот и правильно. Женщину мы обратно отнесем. Можете наводить порядок, капитан. Вы знаете, что делать.

- Знаю! - со злостью сплюнул офицер. - Староста! Приведите-ка сюда всех, кто распускал смущающие слухи. Прутьев, я вижу, заготовлено достаточно, так что...

- Это мы мигом, - зычно ответствовал староста - тот самый героический мужчина, не удравший при виде аж целых двух драконов. После чего сунул два пальца в рот и оглушительно свистнул. - Трепача ко мне! С женой! И священника!

- Ну, сейчас пойдет потеха... - прошептал Геркулес, оскалясь.

Улетали мы, сопровождаемые истошными воплями Трепача, его супруги и жидкобородого служителя культа. Дубленые задницы троицы деревенских всезнаек сотрясались под ударами неумолимой Немезиды. Ничего. Авось после публичной порки их длинные языки, болтавшие дурное про ведьму, живущую за лесом, сами собой укоротятся, а мозги найдут себе лучшее применение, чем сплетни.

Дубина, прихватив окаменевшую от ужаса женщину лапами за талию, старался лететь плавно и не очень высоко. А я то поднималась вверх, то опускалась к самой земле, пытаясь отыскать хотя бы след мыслей Кордейры. Ничего. Словно и не было на столе в избушке серебряного гребня, такого знакомого и такого неуместного в жилище деревенской знахарки...