В молодости все решается просто. И на следующий день Цыганочка уже сидела в тряской телеге рядом с возницей, молодым симпатичным парнем по имени Приварок и болтала с ним как обо всякой всячине, так и ногами. Он говорил ей приятные, утешительные вещи: что до Семихолма они доберутся дня за четыре, лишь бы без задержки проскочить болота, а назад, налегке — и того быстрее. Рассказывал, какие места их ждут впереди, пугал про Болотное Ботало. Цыганочка смеялась и ничуть не боялась — их же много, пусть Ботало боится. Кони шли бодрой рысью, погода стояла чудесная — и думала Цыганочка, как правильно она сделала, что поехала: назад приедет, а скоро и Сметлив. Он же говорил — дней на десять уходит. Вот как раз все и выйдет…
И правда, все получалось как нельзя лучше. Даже дорога через болота оказалось нетрудной — недавно расширенные и укрепленные ради пушки мостки позволяли ехать довольно быстро. Как всегда, смущали людей своим жалобным видом кусты-глазастики, но уж с этим ничего не поделаешь — только терпеть. А как выехали на Переметное поле, дорога и вовсе пошла отличная, до самого Семихолма.
Цыганочка ничуть не устала, на ночь Приварок устраивал ее заботливо, отдавал свое одеяло, за едою подсовывал лучший кусок. У нее было прекрасное настроение, когда на четвертый день к вечеру показались островерхие ржаво-красные крыши Семихолма, столицы славного государства Всхолмского. Цыганочка без конца вертела головой, разглядывая чудные строения с ажурной деревянной резьбой на фасадах, убегающие вверх по холмам лесенки, прозрачные бассейны, наполнявшиеся из родников. Большое мрачноватое здание Высшей Школы напомнило ей слова отца, что здесь, в Семихолме, он учился. А она здесь родилась, и была безмерно счастлива, что родина ее — этот красивый, разбросанный по холмам город-гавань, выросший на берегу узкого морского залива.
Возле дворца архигеронта Всхолмского, Грубича седьмого Мягкое Сердце, Цыганочка попросила Приварка остановить. «Смотри, — сказал он ей, — завтра утром отсюда же и отправимся. Не опоздай!» Она подумала, что времени маловато, а успеть надо много. Хорошо еще, что всхолмский язык — почти то же самое, что пореченский. Только окончания немножко другие, да некоторые слова. Благо, отец в свое время научил ее.
Остановив первого же прохожего, Цыганочка спросила, где у них ярмарка. Там, решила она, проще будет узнать все, что нужно. Получив объяснения, быстро нашла шумную, пеструю, многоголосую — совсем, как в Белой Стене, — ярмарку. Походила немного, не зная, к кому обратиться, и вдруг увидела цыган. Они сидели кучкой — двое мужчин, заросших до самых глаз, старуха в заношенном цветастом платке и парень с маленькой курчавой бородкой. К ним то и дело подходили молодые девушки и дети, передавали что-то и опять ныряли в толпу. Один из мужчин бренчал тихонько по гитарным струнам, независимо поглядывая вокруг.
— Здравствуйте, братья, и ты, мать, — сказала Цыганочка, подходя.
— Здравствуй, сестра, — ответил за всех волосатый мужик без гитары. — Только сестра ли?
— Меня и зовут-то Цыганочкой, — засмеялась она.
— А гадать умеешь?
Цыганочка улыбнулась, подняла лежавший около них на земле бубен и зазвенела в него, и запела, смеясь и приплясывая, гадальную песню, а второй мужик на гитаре ей подыграл:
Камешки гадальные
из-за моря дальнего,
из-за моря синего —
пестрые, красивые,
веселей кружите —
правду мне скажите.
Катитесь, камешки, по блюдцу:
как вы скажете — так и сбудется.
Нагадайте свадьбу влюбленным,
нагадайте крышу бездомным,
бедняку — чтоб стал похитрее,
богачу — чтоб стал подобрее,
морякам — чтоб в море ходилось,
рыбакам — чтоб рыба ловилась,
пахарю — чтоб хлеб уродился,
знахарю — чтоб сам излечился.
Катитесь, камешки, по блюдцу:
как вы скажете — так и сбудется…
Допела Цыганочка, волосы со лба откинула, бубен положила. Цыган подобрел:
— Ты кто ж такая будешь, красавица? Откуда?
— Из Поречья, из Белой Стены я.
— И за каким же к нам делом? Или так просто?
— Нет, не просто. Ищу я женщину одну… — Цыганочка замялась, не зная, стоит ли объявлять вот так, всем сразу. Но цыган ее подбодрил:
— Говори, говори — не бойся. Если знаем, поможем.
— Ее зовут Летеста. Или звали так раньше…
Странно подействовало на цыган произнесенное Цыганочкой имя. Они разом насторожились, все взгляды скрестились на ней, как клинки смертельно острых цыганских ножей.
— А зачем тебе Летеста, красавица? — прошамкала старуха. — Не ходи к ней. Злая она, недобрая…
— Почему? — теперь уже насторожилась Цыганочка.
— Трудно объяснить, да и не поверишь, — вступил в разговор волосатый мужик с гитарой. — Только верно мать говорит: не ходи.
— Но мне очень нужно.
Волосатый мужик покачал головой:
— Ни за какой нуждою ходить к ней не надо, красавица.
— Да почему? Можете вы объяснить?
Старуха сказала что-то на незнакомом языке, мужик с гитарой ответил. Парень тоже что-то проговорил, гортанно и быстро. Мужик махнул на него рукой. Цыганочка слушала их разговор, и чувствовала, как зреет в ней страх. Может, бросить все, пока не поздно? Но тут к ней вновь обратилась старуха:
— Ты скажи, красавица, что тебе нужно? Может, без Летесты поможем?
