Владимир Крючков. Время рассудит - [108]

С одним условием — чтобы при «новом Сталине» органы госбезопасности были законопослушными, как КГБ при Андропове»[157].

И рядом, в этой же книге, Яровой добавляет: «Для всех, кто работал с Андроповым пятнадцать лет и далее под началом Крючкова, вопрос о беззаконии в КГБ не стоял. Наоборот, много говорилось и напоминалось на каждом шагу, что чекист — законопослушник!»

Но до Крючкова решение задачи воспитания сотрудников госбезопасности в духе неукоснительного соблюдения законности неизменно обнажало одну серьёзную проблему: правовой акт, по которому существовал и действовал КГБ, был принят Центральным комитетом КПСС и Советом министров СССР ещё в 1959 году и носил гриф «секретно», что не давало возможности знакомить с ним широкую общественность. Конечно, за три десятилетия он не раз дополнялся и корректировался, было принято свыше трёх тысяч подзаконных ведомственных актов, которые создавали широкую правовую базу и регулировали деятельность Комитета. Однако, как считал Крючков, не было органической увязки деятельности органов и войск КГБ с общесоюзным законодательством, полного соответствия и строгой подчинённости союзным законам.

Пожалуй, такой пласт правовых проблем не поднимал ни один предшественник Крючкова на посту председателя КГБ. Что же побудило его взяться за эту сложнейшую работу? Думается, прежде всего два обстоятельства. Во-первых, юридический институт и прокурорская работа в Сталинграде сформировали из него законника до мозга костей. А во-вторых, он был последователем Андропова, который уделял вопросам неукоснительного соблюдения в деятельности КГБ правовых норм исключительно важное внимание.

Как мы уже говорили, важной вехой в деятельности Крючкова по совершенствованию правовой базы органов КГБ стало принятие Верховным Советом СССР в мае 1991 года Закона «Об органах государственной безопасности в СССР». Можно без преувеличения сказать, что его основное содержание было пронизано идеей, которую Владимир Александрович изложил, выступая в Верховном Совете СССР в июле 1989 года во время своего утверждения в должности председателя КГБ: «Мы считаем, что должны быть сформулированы и претворяться в жизнь качественно новые принципы отношения государства и органов безопасности. Не интересы общества и государства должны приспосабливаться к деятельности органов госбезопасности и их специальных служб, а наоборот, органы КГБ и их службы должны неукоснительно подчиняться интересам общества и государства, исходить из них».

Этот принцип получил отражение и в статье 1 общих положений Закона, которая определяла назначение и основные задачи органов КГБ:

«Органы государственной безопасности обеспечивают в пределах компетенции государственную безопасность Союза ССР и республик и в этих целях ведут борьбу с разведывательно-подрывной деятельностью специальных служб иностранных государств и иностранных организаций против Союза ССР и республик, осуществляют защиту конституционного строя Союза ССР и республик от противоправных посягательств, защиту суверенитета и территориальной целостности государства, его экономического, научно-технического и оборонного потенциала».

Мы не случайно воспроизвели эту статью полностью. Хотя обсуждение Закона проходило в течение двух дней, члены Верховного Совета, по наблюдениям Крючкова, явно не собирались затягивать его принятие. Они прекрасно понимали, что развитие событий, достигшие опасной черты сепаратистские настроения в ряде республик, прежде всего в Прибалтике, Грузии, Украине, Молдавии, Армении, могут привести к трагической развязке. В новых условиях, особенно после того как была отменена 6-я статья Конституции и КПСС перестала играть роль главного политического стержня и важнейшего связующего звена в стране, именно Комитет государственной безопасности, основные полномочия которого приобрели прочную легитимную основу, в критической ситуации мог (да и просто обязан был!) взять на себя миссию сохранения территориальной целостности Советского государства. Иных действенных рычагов в союзном Центре попросту не оставалось.

Этот важный правовой аспект почему-то постоянно упускается из виду теми, кто до сих пор твердит о нелегитимном характере ГКЧП, постоянно напоминая нам о том, что «заговор» («путч») зародился в недрах КГБ. И «забывая» при этом, что создание ГКЧП и его выступление были вызваны прежде всего стремлением во что бы то ни стало предотвратить подписание договора о Союзе суверенных республик, несущего прямую угрозу конституционному строю и целостности СССР.

Проект договора, который собирались принять 20 августа 1991 года, был подготовлен негласно, узкой группой лиц, скрытно от широкой общественности и, главное, вопреки воле подавляющего большинства советского народа, выраженной на всенародном референдуме 17 марта 1991 года о сохранении СССР.

…Если в первые годы перестройки, по воспоминаниям Крючкова, «голоса о переходе от социализма к капитализму звучали довольно редко и робко, были единичными», то «в 1989–1990 годах с антисоветскими, антисоциалистическими лозунгами оппозиция выступала уже в открытую. Вскоре вся система Советского государства, система народовластия оказалась под огнём острых огульных нападок»