Вкус жизни - [27]
Упрашивать меня было не надо, и я снова устроился на стульчике возле стойки, бросая время от времени в их сторону косые взгляды. Нравилась мне эта девчонка до удивления, и как-то было муторно на душе оттого, что сегодня вечером ей кто-то сунет в руку измятую зеленую бумажку, под стать которой она выйдет из номера уже утром, после первой рабочей ночи. Лет десять тому назад я работал барменом в одном из престижных баров нашего портового города, но мне никогда не приходилось пользоваться услугами платных девчонок. Что ты за мужик, если не можешь найти себе бесплатную, любящую, которая встречает тебя в любое время суток с распростертыми объятиями?
В бар понемногу потек народ, шелестя вновь введенными латами и вечнозелеными долларами, при виде которых у многих потеет под мышками и приятно кружится голова. Любит народ денежки, и как его от этого ни отучали, всегда пытается заработать любыми путями. Гомонящая толпа в одно мгновение заполнила весь зал, и между столиками засновали официантки в фирменных майках с названием бара на выпирающей груди. Зазвенели бокалы, застучали, заскрипели с жалобным стоном о фарфоровые тарелки ножи и вилки, народ приступил к трапезе с нехилым количеством темного пива и светлой текилы, закусывая ее ярко-желтым лимоном.
Мне на них на всех было начихать, волновало только одно, верней, одна из этой толпы. Появилось желание каким-то образом выдернуть ее из этого общества и не дать произойти тому, к чему ее с таким усердием готовит Марта-лошадь. Народ гудел потревоженным ульем, выплескивая в атмосферу бара смех, веселую ругань заядлых спорщиков и клубы сигаретного дыма.
Время шло к «раздаче», самцы начинали зыркать по сторонам в поиске подруги на сегодняшнюю ночь. У меня засосало под ложечкой: в напарницу Марты вперлось сразу несколько взглядов. Нельзя было терять ни минуты, я быстро решился: поднялся и подошел к Марте, выпалив ей залпом:
– За девчонку плачу я, поэтому не выпендривайся и познакомь нас побыстрей – сама знаешь, меня дома жена ждет, опаздывать мне не с руки.
Марта просто обалдела от моего скоропалительного решения и, зная меня как морально устойчивого типа, спросила:
– А двести баксов дашь?
– Дам, – быстро ответил я, пребывая в эйфории гордости за самого себя и задуманного мной благородного поступка.
После того как я отсчитал прекрасной Леночке двести зеленых, она шла под руку со мной по улицам Старого города. Я пытался вести с ней какую-то учтивую беседу, вроде и не было между нами каких-то расчетов, просто так, приятное знакомство, и все. Напрягая всю свою память, пытался что-то рассказать об архитектуре, что когда было построено, кто где родился, ну и в таком духе. Половину врал, ну а вторую половину вроде бы говорил правду. А она как-то на меня странно смотрела и улыбалась. От этой улыбки мне становилось тепло и хотелось сказать, что я с ней спать не буду, просто необходимо было вырвать ее из этого дерьма. Но что-то меня удерживало, и я продолжал рассказывать о достоинствах нашей архитектуры.
Так незаметно мы подошли к большому серому зданию возле музея изделий из камня, она, ни слова не говоря, нежно потянула меня в открытую дверь подъезда. Все, решил я, надо прямо тут ей сказать, чтобы она не думала, что я способен опуститься до того, чтобы воспользоваться нуждой женщины и лечь с ней спать за деньги. Но она отпустила мою руку и быстро поднялась на первый этаж в квартиру номер два, через секунду открыла дверь и жестом пригласила войти.
Утром, когда я, проклиная все на свете, натягивал на себя штаны, в ужасе предвкушая семейный скандал, услышал из-под одеяла довольный Леночкин голос:
– Марта меня предупреждала, что на этой работе попадаются в основном свиньи, но мне кажется, она была не права.
До сегодняшнего дня мне тоже очень хочется в это верить.
Еще раз про любовь
Он бил ее раз в неделю, чтобы помнила, что она его жена. Ее высокий чистый голос разносился по всей округе, оповещая соседей, что у Дмитрича сегодня боевое настроение. Конечно, многие советовали ей обратиться за помощью в полицию. Но она от них отмахивалась, как от назойливых мух, мол, не лезьте не в свое дело.
Вообще-то Дмитрич был довольно мирный человек, но ее вечное ворчание могло вывести из себя кого угодно. А вот после «руковозложения» она на некоторое время успокаивалась и становилась просто золотой.
Ну конечно, что греха таить, любил он, родимый, выпить. Вот так соберутся с друзьями после работы, возьмут бутылочку красненького, усядутся на деревянной скамейке в сквере, что возле дома, и поведут долгие нудные разговоры за жизнь, кому как платят, кто с кем переспал и будет ли скоро война. Потом сбрасывались по копейкам еще на одну и посылали за ней гонца. Чем больше выпивали, тем становилось все интересней и интересней, выяснялись разные подробности из жизни окружающих соседей и про остальное. И это могло продолжаться до бесконечности, если бы не закрывался магазин или из дома не прибегали бы жены и не растаскивали по домам своих мужиков, решавших глобальные проблемы.
Она вела Дмитрича под руку, все время причитая над его беспутной жизнью, и требовала, чтобы он подумал хотя бы о детях и не подавал им такого примера. Он брякался посреди двуспальной кровати и засыпал. Она же аккуратно снимала с него тяжелые ботинки, носки, стягивала брюки и накрывала одеялом. А сама, пристроившись сбоку, прислушивалась, как он там, не плохо ли ему, а он что-то бормотал во сне, разметав руки в разные стороны, и только когда устанавливался его постоянный громкий храп, она спокойно засыпала.
Эта книга написана для тех, кто разочаровался в человеческих отношениях, а прежде всего в любви. И я надеюсь, они снова в нее поверят, познакомившись персонажами моей книги. Мне не нравятся люди, которые готовы променять истинное чувство на сытую жизнь, и я всегда преклонялся перед теми, для кого любовь превыше всего. Ведь это самый большой дар, который мы получаем на земле от создателя – уметь любить и быть любимым.
Нас окружает множество людей, а мы проходим мимо, не подозревая, что они любят, ненавидят, страдают точно так же, как мы. Как я. В этой книге нет выдуманных историй и диалогов, и если мои герои произносят какие-то слова, значит, я их слышал сам или мне их передали рассказчики, которым я доверяю. Вы найдете здесь что-то смешное, а может быть, у вас набежит слеза. Но это наш с вами маленький мир.
«Генрих тяжело поднялся с прибрежного валуна, не отрывая взгляда от моря. Потом повернулся и пошёл к машине, которая стояла за дюной. Сразу поехать не смог, глаза застилали слезы. Вскоре он опять вышел из машины и поднялся на дюну. Там долго стоял и вслух о чём-то разговаривал сам с собой…».
Два московских авантюриста и полусумасшедший профессор случайно раскручивают инсайдерский канал в Телеграме. Жажда денег бросает бывших субкультурщиков в диджитал-болото анонимных публикаций и экстремистов, московской реновации и либеральных университетов, маргинальной политики и ютуб-блогов. Смогут ли повзрослевшие миллениалы ужиться с новым миром?
Моя первая книга. Она не несет коммерческой направленности и просто является элементом памяти для будущих поколений. Кто знает, вдруг мои дети внуки решат узнать, что беспокоило меня, и погрузятся в мир моих фантазий.
Сборник короткой прозы о провинциальном мальчике Тёме, который рос среди пацанов и панелек-баракко, мечтал сбежать от них подальше, но неожиданно быстро вырос и обнаружил вокруг себя смешных, наивных, но в целом замечательных людей.
Россия, Сибирь. 2008 год. Сюда, в небольшой город под видом актеров приезжают два неприметных американца. На самом деле они планируют совершить здесь массовое сатанинское убийство, которое навсегда изменит историю планеты так, как хотят того Силы Зла. В этом им помогают местные преступники и продажные сотрудники милиции. Но не всем по нраву этот мистический и темный план. Ему противостоят члены некоего Тайного Братства. И, конечно же, наш главный герой, находящийся не в самой лучшей форме.
Воспоминания о детстве в городе, которого уже нет. Современный Кокшетау мало чем напоминает тот старый добрый одноэтажный Кокчетав… Но память останется навсегда. «Застройка города была одноэтажная, улицы широкие прямые, обсаженные тополями. В палисадниках густо цвели сирень и желтая акация. Так бы городок и дремал еще лет пятьдесят…».
Привет-привет!!! Познакомимся? Познакомимся! Я — Светлана Владимировна Лосева — психолог по счастью. Ко мне обращаются, когда болит Душа. Когда всё хорошо в материальном и социальном плане, и сейчас, вдруг (!!!), стало тошно жить. Когда непонятно, что происходит и как с этим «непонятно» разобраться.