Вижу противника! - [12]

Решили применить боевой порядок, который применяли истребители, встреченные нами при первом вылете на боевое задание: две пары "лаггов" непосредственного прикрытия - на флангах группы штурмовиков, а третья пара в задней полусфере и немного выше остальных самолетов. Но стоило подняться в воздух, как я пожалел о принятом решении, понял, что слепо копировать чужие действия недопустимо. Обе пары истребителей непосредственного прикрытия буквально "зависли" на флангах штурмовиков, вынужденные сохранять скорость, соответствующую скорости "илов", то есть не более 300-350 километров в час. Мы же с ведомым, летевшие сзади, лишались свободы маневра: нам мешали девятибалльная облачность на высоте 600 метров и подвешенные к машинам осколочные бомбы. Над целью все истребители были лишены и высоты, и скорости, и маневра, необходимых для отражения атак истребителей противника.

На следующий день погода не изменилась, и, сопровождая группу штурмовиков в район станицы Абинская (к слову сказать, в этой группе снова находилась Анна Егорова), мы прикрывали их уже не шестью истребителями, а лишь четверкой "лаггов". Пара лейтенанта Ю. Т. Антипова с ведомым сержантом Д. Г. Члочидзе маневрировала между флангами "илов", находясь выше их, в задней полусфере штурмовиков, а мы с сержантом Н. М. Петровым летели под нижней кромкой облачности, прикрывая всю группу. Ни одна пара истребителей не теряла высоты и скорости, не была лишена свободы маневра, и это позволило нам решительно и без потерь отбить две попытки Ме-109 напасть на штурмовики.

Сначала пара Ме-109 бросилась непосредственно на "илы", но лейтенант Антипов и сержант Члочидзе атаковали "мессеры", и те попытались выйти из боя, но при развороте влево напоролись на нас с сержантом Петровым и еле успели скрыться в облаках. Во второй раз Ме-109 попытались атаковать нас с Петровым, когда штурмовики уже ложились на обратный курс. Врага заметил Петров. У сержанта не было радиопередатчика, он дал знать об опасности, резко развернув самолет в мою сторону. Я сообразил в чем дело, повторил маневр ведомого, оказался на "лобовых" с ведущим пары "мессеров", и фашисты снова скрылись за облаками.

Наш боевой порядок себя оправдал, мы прикрыли товарищей надежно!

К сожалению, внедрять в жизнь новую тактику было непросто. Особенно при вылетах на патрулирование и прикрытие наземных войск. Еще в конце 1942 года здравый смысл и суровая действительность заставили, наконец отказаться от распыления сил авиации, от использования ее исключительно в качестве средства усиления наземных войск. Хотя созданные воздушные армии, дивизии и полки уже могли вести самостоятельные действия, авиацию нередко продолжали рассматривать как род войск, которому не нужны ни особая стратегия, ни особая тактика.

Не понимая специфики воздушного боя, иные военачальники требовали, чтобы истребители прикрытия наземных войск постоянно находились над линией фронта, над полем боя, полагая, что таким образом истребительная авиация наилучшим образом обезопасит наземные войска от бомбовых и штурмовых ударов авиации противника. На самом же деле, летая взад и вперед над ограниченным участком фронта, истребители лишались возможности перехватывать бомбардировщики и штурмовики противника еще на подходе к району боевых действий. К тому же, постоянное пребывание над одним и тем же участком фронта да еще на заданной высоте делало истребители прикрытия наземных войск сравнительно легкой добычей вражеских истребителей, которые применяли свободный маневр, нападали всегда с большей высоты и всегда со стороны солнца.

Вечером 9 марта на собрании летного состава полка, которое проводил вместо заболевшего майора Орлова его заместитель по политической части майор Аритов, мы проанализировали свои действия за неделю пребывания на фронте, учли промахи, подвергли резкой критике порочную, отжившую тактику "зависания над линией фронта", решили смело внедрять передовой опыт и совершенствовать собственное мастерство, словом, воевать не по шаблону, а умело, расчетливо, с использованием всех возможностей новой техники. Серьезно, взволнованно говорили о том, как важен правильный подбор пар истребителей. Пышное выражение "ведомый - щит ведущего" неверно. В действительности, летчики-истребители, действующие в паре, служат и мечом и щитом друг друга. Тут все зависит от конкретных обстоятельств боя. Хорошая боевая пара должна быть подобием человеческих рук, занятых одной работой.

Разумеется, одно дело - проанализировать и учесть допущенные ошибки, отмести устаревшие представления на словах, и другое - полностью изжить ошибки, отстаивать новые представления и следовать им на практике.

Кстати, после описанного собрания я, наконец, поговорил с майором Аритовым о своих расхождениях во взглядах с Орловым.

Аритов положил руку мне на плечо:

- Не думаю, что вы расходитесь во взглядах, Николай Федорович. Просто Орлов тяжело болен, ему, по всей видимости, запретят полеты, он избегает лишних осложнений, только и всего. Ничего. Сам я разделяю ваши взгляды. На мою поддержку можете рассчитывать всегда. Будем бить врага с умом, без пощады!