Вижу противника! - [11]

К сожалению, совершать серьезные ошибки в первые дни пребывания на фронте доводилось не только молодым летчикам. Ошибались и опытные. Ошибся и я.

Требовалось произвести разведку дороги в тылу противника на участках Темрюк-Славянская и Варениковская - Крымская. На разведку дороги Темрюк Славянская послали меня. Ведомым вызвался лететь майор Аритов. Стояла низкая, до 300 метров облачность, лететь предстояло под облаками, самолет могла повредить даже шальная пуля, поэтому я опасался за замполита, пытался отговорить его. Но Аритов ничего не хотел слушать.

Маршрут проложили в обход территории, занятой врагом, с выходом в море и полетом над ним до траверза порта Темрюк. Оттуда мы собирались выйти на дорогу Темрюк - Славянская.

Замысел удался. Мы спокойно обогнули линию фронта, над Азовским морем шли без каких-либо осложнений, хотя не видели горизонта, а облака прижимали машины к воде. В расчетное время мы повернули на юг и на седьмой минуте полета заметили темрюкский порт. Я различил стоящие у пирса две большие самоходные баржи. На скорости 450 километров в час я спикировал, с высоты 200 метров сбросил на левую баржу взятые в полет две бомбы, "горкой" ушел под облака. Такой же маневр, сбросив бомбы на правую баржу, проделал Аритов.

Через две-три минуты мы обнаружили большой плац и построенные на нем квадратом фашистские подразделения. Спикировали друг за другом до высоты 30 метров, прошили вражеское каре огнем пушек и пулеметов.

Зенитные орудия по нашим самолетам" не били - уцелевшие гитлеровцы разбегались кто куда.

Убедившись, что на баржах и пирсе порта бушует пожар, мы обошли город Темрюк, очутились над дорогой Темрюк-Славянская. Здесь нас уже ждали: к самолетам сразу потянулись красные шарики - открыла огонь МЗА противника. Казалось, невидимое чудовище выбрасывает вверх огневые щупальцы.

Щупальцы исчезли так же внезапно, как появились. Я едва не столкнулся с фашистским корректировщиком ФВ-189, "рамой", как называли этот самолет на фронте. "Рама" спокойно ползла восвояси с востока, гитлеровские зенитчики испугались, что ненароком могут сбить своего.

Фашистский летчик, увидев "лагги", метнулся влево по курсу, подставил мне правый мотор,, и вот здесь-то и допустил я грубую ошибку: атаковал "раму" сверху, повел огонь по ее мотору вместо того, чтобы сначала поразить вражеского стрелка. Я только повредил, но не сбил ФВ-189, и расплата пришла скоро. За станцией Курчанской, обстреляв мотоциклы и легковую машину, мы обнаружили колонну грузовиков, идущих к станице Керженской. Собрались их атаковать, когда в моих наушниках раздался встревоженный голос Аритова:

- За вами серая полоса!

Бросив взгляд на приборы, я увидел: стрелка термометра воды упирается в нуль.

Вскоре ощутил, как сильно греет ноги, как обдает лицо жарким воздухом. Из выхлопных патрубков повалил черный дым. В цилиндрах сгорало масло, мотор вот-вот могло заклинить, а садиться некуда - под нами враги.

Уже за разлившейся Кубанью в кабине удушливо запахло горящей резиной, мотор сбавил обороты, высота падала с каждой минутой. 400 метров, 350, 300... Наступил момент, когда я подумал, что до линии фронта все равно не дотяну. Вспомнилось лицо матери. Глаза искали цель, достойную того, чтобы поразить ее напоследок. Но не по кому было даже стрелять, некуда было бросить машину: под крыльями тянулись одни плавни да болотистые луга.

На высоте 50 метров из патрубков вместе с дымом вырвалось пламя. Скорость упала до 250 километров в час. Мотор дернуло. Остановился винт. И вдруг-сухой луг!

Выключив зажигание и перекрыв бензокран, я посадил "лагг" на фюзеляж. К счастью, сел в расположении своих войск. Через час меня доставили в штаб 46-й армии, где я доложил о результатах разведки начальнику штаба армии генерал-майору М. Г. Микеладзе, и в шесть часов вечера уже прикатил на штабном пикапе в родной полк. Обошлось. А могло кончиться трагически. И все исключительно потому, что атаковал "раму" сверху, а не снизу, где был бы неуязвим для огня вражеского стрелка, да и сверху атаковал неправильно, старался поразить мотор ФВ-189, хотя сначала следовало уничтожить стрелка.

Сложным делом оказалось на первых порах и прикрытие штурмовиков. Впервые мы вылетели на такое задание 8 марта. Первую группу Ил-2 из 503-го ШАП (штурмового авиационного полка) сопровождала шесть "лаггов" под командованием командира 1-й эскадрильи капитана Смирнова, вторую группу "илов" сопровождала также шестерка истребителей, командовать которой приказали мне.

Прикрывали мы группу "илов", в составе которой находилась девушка-летчица Анна Егорова. В нашей авиации служило немало героических девушек и женщин, все знали имена Героев Советского Союза Валентины Гризодубовой, Марины Расковой, Полины Осипенко, но встречаться с девушками-летчицами мне лично раньше не приходилось. Перед вылетом я смотрел на маленькую, тоненькую Анну Егорову с удивлением и почтением.

Нужно сказать, что в 503-м ШАП о тактике прикрытия штурмовиков истребителями не имели никакого понятия, действовать нам пришлось по собственному разумению, а действовать хотелось хорошо, тем более, что в Международный женский день мы не могли ударить ъ грязь лицом, подвергнуть опасности единственную среди нас девушку!