Витязь - [34]
Потом, когда я немного успокоился, пришла более здравая мысль. Первым делом следовало обратиться в военно-медицинское управление. Если Таню приписали к кому-то госпиталю, её имя должно быть в картотеке или каких-то учётных журналах. Я не имел нужных связей, но у Якова или у кого-то из дворянских семей Оханска, с которыми Яков дружил, таковые вполне могли оказаться.
Пока я расхаживал среди клумб перед особняком, к крыльцу подъехал лимузин Григория. Из него вылезло пьяно тело и, поддерживаемое водителем и охранником, пошло вверх по лестнице. Гришка надрался в стельку и что-то горланил заплетающимся языком. Ну и семейка! Как бы они тут все не спились. И ладно Гришка: ему заботиться ни о чём не надо. Но если Ольга Павловна слетит с катушек, на ком род будет держаться?
Побродив ещё какое-то время, я отправился домой.
Сон не помог. Наутро голова по-прежнему болела, и поэтому первое, что я сделал, после того, как принял вертикальное положение – выругался. Паша заглянул ко мне, поинтересовавшись, не желаю ли чего. Он справлялся об этом каждый день, хоть я и приказывал не тревожить меня по чём зря.
Утром, сразу после пробуждения, знатному человеку полагалось бриться, мыть физиономию, брызгаться духами, укладывать волосы, приводить в порядок ногти. Мужчины здесь порой наводили марафет похлеще барышень. Разумеется, делалось это всё при помощи личного слуги. Но я сразу расставил все точки над и, заявив своему оруженосцу и повергнув его тем самым в немалое изумление, что намерен совершать утренний туалет без постороннего участия. Паша до сих пор не привык к этому и постоянно старался чем-то услужить. У него даже начал складываться комплекс собственной бесполезности, ибо ему с детства внушили, что предназначение его – служить. А я и рад был помочь парню, но ощущался я себя неудобно, когда мне прислуживали, особенно в таких, можно сказать, интимных делах. Я тоже не привык ещё к своему нынешнему положению.
После завтрака Ольга, как и обещала, позвала меня на разговор в приёмную. На этот раз предложила присесть, да и общалась со мной уже значительно мягче.
– Ты подумал о моих словах? – спросила она. – Что решил?
– Если моя роль будет сводиться к тому, чтобы стращать рабочих, когда они чем-то недовольны, то давайте как-нибудь без меня, – ответил я.
– Ты уверен? Это твоё последнее слово? Семья предоставила тебе хорошие доходы, от тебя ничего не требуется, кроме сущих пустяков. А ты даже простейшую просьбу не желаешь исполнить? – удивилась Ольга Павловна.
– Проблема в характере этой просьбы. Подобными делами я заниматься не желаю ни за какие деньги. Точка.
– Ладно, твой выбор, – с упрёком в голосе произнесла боярыня. – Придётся ещё и это на себя брать. Как будто дел мало...
– Если позволите, я попробую разобраться с вопросом без применения силы, – предложил я.
– Я не дам ни копейки, и не позволю обирать наших верных отроков и дружинников.
– Я просто поговорю с рабочими.
– Поговоришь? Думаешь, разговора хватит, чтобы присмирить эту чернь? Разговоры приведут только к одному: они почуют нашу слабость.
– И всё же, позвольте попытаться.
– Ладно, так и быть, дам тебе шанс убедиться в тщетности твоей бредовой идеи. Иди, разговаривай.
– А ещё хочу предупредить, что я должен снова уехать на некоторое время. Я собираюсь найти Таню и вернуть её в поместье. Надеюсь управиться за четыре-пять дней.
– Да? – скептически посмотрела на меня Ольга Павловна. – И где же ты собираешься её искать?
– Подниму некоторые связи, выясню.
– И оставишь нас в столь трудные времена? Михаил, – боярыня осуждающе посмотрела на меня, – ты со своими девками совсем позабыл о семье. Это не дело. Служанок много, и ты за каждой вот так будешь бегать? От каждой голову терять? Тебе следует быть серьёзнее и начинать думать о будущем. А ты чем занят?
Я вздохнул. Не знал, как ей объяснить. У неё был совершенно иное мышление, совершенно другой взгляд на жизнь и людей, сформированный окружением. Смотрела она на меня, как на подростка, у которого куча причуд и который всё ещё требует воспитания. Но проблема-то как раз заключалась в том, что Птахины-Свирины не были для меня семьёй, не были теми близкими людьми, ради кого я бы и в огонь и воду полез. Просто работодатели – не более.
В общем, спорить не стал. Решил так: вначале узнаю, где находится Таня, а когда соберусь отчаливать, поставлю Ольгу Павловну перед фактом. Конечно, она будет недовольна, будет возмущаться, сердиться, укорять меня, отчитает. Но куда она денется? Конфликтовать ей со мной невыгодно. Я прекрасно понимал, почему меня тут держат. Они боятся. Боятся, что на имение снова предпримут атаку Птахины или Барятинские, что постараются выкрасть Елизавету или убить кого-то из членов рода. А я был одним из немногих, кто мог противодействовать вражеским воинам, мог сражаться на равных с витязями шестой ступени. Меня и самого обозначили в документах, как витязя шестой ступени, хотя энергетические чары не имели градации по уровням. В общем, я не сомневался, что Ольга пойдёт на уступки.
Сразу после разговора с боярыней, я поехал к Якову. Застал его дома, за бумажными делами. Он сидел в кабинете, а за отдельным столиком секретарь стучал клавишами пишущей машинки, набирая под диктовку письмо. Яков обрадовался, увидев меня, отложил дела, отослал секретаря и приказал принести чаю. От меня же потребовал подробный рассказ о моих приключениях.
Артём — самый обычный парень девятнадцати лет от роду. Он вырос в семье княжеских слуг, и жизнь его определялась волей рода, которому служили родители. Именно по воле рода он оказался на войне, где и был тяжело ранен. Пока Артём валялся без сознания, к нему явился загадочный незнакомец, рассказал странные вещи и, прежде чем исчезнуть, даровал силу. В один миг у Артёма оказались открыты все четыре энергетических канала, что большая редкость даже для бояр и князей. Когда он вернулся домой, его способностями начинают интересоваться знатные роды и спецслужбы.
Из-за преследований со стороны тайного приказа Артём вынужден бежать из Новгорода.
Операция спецслужб по аресту Артема Вострякова оборачивается вооруженным конфликтом между Новгородом и Москвой.
Когда в танк попал снаряд, я даже не успел сообразить, что произошло. Сообразил только потом, очнувшись в роскошных апартаментах в теле семнадцатилетнего молодого человека — отпрыска одного из знатных родов. Но жизнь от этого проще не стала, поскольку очнулся я как раз накануне моего изгнания. Придётся теперь самому устраиваться в новом мире, попутно разбираясь с врагами и недоброжелателями, которые начали липнуть ко мне с самого первого дня.
Николай, обычный подросток из необычной семьи. Из-за странного стечения обстоятельств попадает в другой мир, где попытается найти свое место и обрести простое человеческое счастье. Но подойдет ли оно ему? Примечания автора: Автор новичок и это его первое произведение. В произведении намеренно используется скудное описание, чтобы читатель сам представлял мелкие детали, погружаясь глубже в повествование.
Меня зовут… нет, не так. У меня много имен — в каждом народе и на каждом Небе меня называют по-разному. Вспомнить все свои имена невозможно, зато одно имя является для меня родным. Азраиль. Меня зовут Азраиль… и я когда-то был Богом. Точнее, человеком, что по силе своей достиг уровня семи Богов. Но я был наивен, когда верил в святость Богов. Наивен и глуп, и потому поплатился. Детьми, силой и всем, что ценил. Но теперь я другой. И пришло время создать своё Небо.
Замыслы Великой Вселенной неисповедимы. Сбросив с мостика в пещерный провал, она без устали посылает меня в разнообразные миры не то в роли миротворца, не то разрушителя планов, которые идут вразрез с её невероятными задумками. Мои планы тоже рушатся. Хотела отсидеться у дедушки в Учебке, ан нет. «Труба трубит», и я вновь шагаю в портал, который приведёт меня в незнакомый мир, к встречам и старым друзьям.
В одной далекой-далекой галактике появился один свежерожденный клон. Правда несколько несвойственного для данной галактики типа. Да и создатель клона эту далекую-далекую недолюбливает, да и в целом — все вышло странно и не так.
Авария на картинге перебросила сознание программиста и по совместительству гоночного фаната Михаила Шумилова, не сумевшего в свое время реализовать себя в автоспорте, в тело подростка-гонщика на несколько лет назад. Сможет ли он использовать знания о ближайшем будущем, чтобы менять ход событий, и чего достигнет в чемпионате F4 — нижней ступени гонок на автомобилях с открытыми колесами? Ведь от этого зависит и его будущее тоже. Мечта исполнилась, пусть и таким неожиданным образом. Теперь главное — не упустить полученный второй шанс.
