Витим Золотой - [71]

ГЛАВА ПЯТАЯ

В петербургскую банкирскую контору Гинцбурга однажды пожаловал представитель Государственного банка. Это был невзрачный, средних лет чиновник, одетый в потрепанную пиджачную пару, с тощим под мышкой портфелем. В приемной Гинцбурга чиновник назвал себя Иннокентием Белозеровым, прибывшим к банкиру по самому, как он выразился, неотложному делу, связанному с Ленскими приисками.

– Чем могу служить? – окинув сутулую фигуру посетителя, спросил банкир. В круглых лукавых глазах посетителя блеснула жесткая, нагловатая усмешка.

– Разрешите, господин директор, присесть. А то, как говорится, в ногах правды нет, – опускаясь в мягкое кресло, бесцеремонно проговорил вошедший.

– Слушаю! – отрывисто кинул банкир. Пристально рассматривая хамоватого клиента, с нескрываемым раздражением добавил: – И, если можно, покороче, любезный!..

– Этого как раз обещать не могу, – вынимая из помятого портфеля солидную стопу бумаг, все так же развязно продолжал клиент. – Я недавно вернулся с Ленских приисков… Мне было поручено проверить, как общество использует государственные кредиты.

– Вот как! – Правая бровь банкира подпрыгнула кверху, левый глаз Гинцбург прикрыл ладонью. На банкирском веке некстати уселся ячмень. – Кем же была возложена на вас такая высокая миссия? – спросил Гинцбург.

– Правлением Государственного банка. Моя фамилия Белозеров. Может быть, слышали?

– Не имел чести. Извините.

– Это ничего. Будем знакомы. Правда, я человек маленький, всего-навсего чиновник, но в балансах вашего большущего дела разобрался досконально… – Белозеров покачал растрепанной головой, громко засмеялся. Разговор предстоял щекотливый. Дело ему попало такое, что и во сне не снилось и наяву не грезилось. Напомнив о балансах акционерного общества, он преподнес банкиру первую горькую пилюлю.

Лицо Гинцбурга застыло в хмурой, болезненной гримасе. «Кто подослал этого наглеца и какой глупец мог допустить его к нашим балансам?» – думал владелец приисков.

– За какое время вы анализировали наши балансы? – спросил Гинцбург.

– За последние пять лет, господин директор. Я их не только проанализировал, я их хорошо изучил, а некоторые как бы составил заново и… – Белозеров оборвал речь и хитренько усмехнулся.

– Это похвально! – Деловых людей банкир умел ценить.

– Дьявольская работа, смею заметить. В отчетах ваших сам черт ноги поломает… Мартышкина грамота!.. – Иннокентий Белозеров не церемонился.

– Не понимаю, что такое «мартышкина»? Говорите яснее, господин Белозеров!

– Это можно. Мартышка – это обезьянка, которая лапкой малюет. Вот так и ваши балансы размалеваны… Попросту – липа, а по-ученому – фикция. А ежели хотите еще проще – филькина грамота! За такую работу я бы вашим бухгалтерам не только жалованье не платил, а кандалы бы на них навесил и заставил бы породу в шахтах переваливать.

– Но, но, господин Белозеров, это уже слишком! – Гинцбург погрозил пальцем и громко расхохотался.

– За такую стряпню четвертовать мало! – возмущался Белозеров и, видя, что хозяин развеселился, решил перейти к существу дела. – Разрешите, господин Гинцбург, быть откровенным?

– Валяйте! У меня отличное пищеварение… – Банкир откинулся на спинку кресла и похлопал себя по животу.

– А у меня и подавно… Но ежели я испорчу вам аппетит, не прогневайтесь…

– Меньше слов, господин Белозеров!

– Начну с того, что визит мой сегодня неофициальный. Существа дела я еще своему начальству не докладывал, а прежде решил с вами повидаться.

– Вы начинаете мне нравиться, – кивнул Гинцбург.

– Благодарю вас. Мне кажется, мы еще пригодимся друг другу, – убежденно сказал Белозеров.

– Я тоже так думаю. Давайте ближе к делу.

– Не спешите, господин Гинцбург. Если бы я не пришел к вам, а явился прямо по начальству, завтра же кредиты были бы закрыты.

– Я в этом не уверен…

– Поверьте, что это так. Ваши фиктивные балансы показывают дутую прибыль. На самом же деле акционерное общество имеет больше трех миллионов убытка.

– Вы преувеличиваете!

– Господин управляющий, состояние своих финансов вы знаете не хуже меня…

– Вы пришли поставить мне ультиматум? – спросил Гинцбург.

– Я не настолько глуп, чтобы помышлять об этом, – отрезал Белозеров.

– Что же вы хотите? У вас, наверное, есть какой-нибудь план?

– Разумеется. Прежде всего вы должны прогнать управляющего. Он ни к черту не годен. Все его новшества, которые он там начал вводить, не стоят выеденного яйца. Зря деньги тратит и рабочих распустил до невозможности. Там нужен хозяин! Такой администратор, который бы всю эту каторжную свору держал вот так. – Белозеров показал кулак. – Надеюсь, вы меня понимаете?

– Да. Я вас отлично понимаю. Продолжайте. Вы еще не сказали главного.

– Вы имеете в виду наш банк? – спросил Белозеров.

Несмотря на всю свою наглость, собеседник импонировал банкиру тем, что понимал его с полуслова и, видимо, твердо знал, чего хочет.

– Да. Именно это я имел в виду, – подтвердил Гинцбург.

– Ну что ж… – Белозеров скривил губы в ехидной усмешке. – Там ведь тоже люди сидят. Я узнал, разумеется частным порядком, что за финансовой деятельностью вашего уважаемого общества правление Государственного банка намерено учредить особый контроль. Будет назначено доверенное лицо, которое должно, с вашего разрешения, войти в состав руководящей верхушки «Ленского товарищества».