Витебский вокзал, или Вечерние прогулки через годы - [81]
11 июля. С Леной - Чехов. Так и не позвонил Сергей - чем у него там кончилось дело? Наверное, все в порядке, иначе бы позвонил. Мог бы и так. Тяготит ничегонеделание, страшное состояние, в которое входишь и уже долго не можешь выйти, и не знаешь, как это сделать.
12 июля. С Леной - о родах литературы: эпос, драма, лирика. Прочел Алле Никитиной, выдав за Слуцкого: "Не надеясь на успех", "Смычок с небес", "Все побывали в отпуску", на третьем она меня "разоблачила" - узнала, а об Ойстрахе: "это образ из Шагала". А проверял я, потому что все переживаю: то ли послал в "Юность".
14 июля. 16-го Андрею Дементьеву - 50, послал телеграмму. "Время тебя отметило своим золотым пером. Во славу Андрея Дементьева витебский кубок пьем. И говорим, волнуясь: "Будь молодым, как "Юность".
15 июля. Увидел книжку Попковича "На досвітку", забрал, разыскал его, обрадовал. За него надо будет еще воевать, чтобы он стал членом Союза писателей, но после этой книжки можно надеяться…
17 июля. Писал передачу по книжке Попковича, в обед отдал на машинку, надо в четверг, пока Володя здесь, сделать видеозапись. Сам он пришел такой радостный, подписал мне мой экземпляр: "Настаўніку" - ну разве я его наставник? Просто друг. Прогулка до вокзала и обратно за 40 минут: спешил к шестисерийному фильму о Шекспире. Ко дню рождения Лены хочу отдать переплести журнального "Мастера и Маргариту", которого она так любит.
18 июля. С Попковичем: надо думать о второй книге, первую писал всю жизнь, а вторую – два-три года. В этом сложность, но мастер-профессионал должен все одолевать.
19 июля. С Леной - о Маяковском, как раз в его день. На концерте Зыкиной в Зеленом театре. Монументальная женщина с монументальным голосом. Сказала: надеется в следующий раз выступать в новом концертном зале, которого достоин древний Витебск.
24 июля. Лене - 17! Принес букет роз, "Мастера и Маргариту", большой портрет и малые фото. Отметили втроем.
26 июля. Возвращался домой, переходил улицу, остановилась машина - мужчина и женщина: "Вы Симанович? Мы узнали портрету в книжке". Оказалось: минские Симановичи - Гарик и Ася. Ехали из Михайловского, там купили газету "Пушкинский праздник", решили заехать, познакомиться. Подписал им "Подорожную". Договорились созваниваться и встречаться. Выясняли с Гариком по моему родословному древу: где, на какой ветке он находится. Выяснили.
Уезжаем в Ленинград. Лена составила план: то, что ее интересует, где она хочет побывать.
27 июля. Ленинград. Витебский вокзал. И в метро - и на Благодатную, где мой двоюродный дед, тоже Гриша Симанович, ему 92. На Мойке, 12, конечно, не протолкнуться. Билеты давно распроданы, ждут группы. Иду к администратору, говорю несколько ласковых пушкинских слов - и вот мы уже в Пушкинской квартире. Снова вижу бюллетени Жуковского, долго стою в кабинете - 4,5 т. книг на 14 языках. Рассказ экскурсовода знаком, но все же: "Пушкин был убит не пулей Дантеса – он погиб от нехватки воздуха" (Блок). Перо на столе, рукописи, посмертная маска, пучок волос, срезанный по просьбе А. Тургенева. Познакомился с художником-реставратором музея Конст. Севастьяновым в его крохотной мастерской, подарил мне пачку пригласительных билетов и афиш.
30 июля. Царское село. Лицей. Комнатушки: № 14 - Пушкин, № 13 - Пущин.
31 июля. Вчера еще к вечеру "Петербургское небо мутилось дождем". Как это точно: "мутилось". Ходили с Л. прощаться на Неву. У Медного всадника. Исаакий. Посидели возле львов. И Л. окунула ногу в невскую волну.
12 августа. Приехал к институту. Выбежала сияющая Лена: собеседователи Иванов и сельская учительница были довольны ее ответами. Ленка - студентка!
13 августа. Уже в Наровле. Мама выглядит неплохо, хотя Оля сказала: недавно был сильный сердечный приступ. Папа идет к своему 90-летию молодцом.
14 августа. Рано на машине - в лес. Голос утренней птицы. Днем – парк. Вечером - парк. Друзья детства все со своими детьми. Парк очень изменился, взят на учет: памятник природы.
15 августа. Загорали. Зашли на еврейское кладбище. Лена положила цветы на могилу прадеда Давида.
16 августа. На пароме - за реку. Давно не испытываемое чувство простора на реке, на лугу, над маленькими озерцами с лилиями и кувшинками. Костерок на берегу. Картошка в углях и золе. Сало на прутиках. Набрал ожины. А хорошо среди зимы сказать однажды: "На это варенье я собирал ожину на Припяти".
21 августа. Эм проводили еще 17-го. А мы с Леной гуляем: я - у Лёни, а Лена с ребятами и девчонками, говорит, что с ними очень хорошо. Ходим в парк, за рекой опять собрал много ожины. Читаем: Лена - Толстого, я - журналы толстые в библиотеке.
25 августа. Последний наровлянский день. Читал в библиотеке газеты. Умерли Астрейко и Пестрак. С Анатолем Астрейкой не раз встречался. Вместе даже однажды вели в Витебске семинар. А с Пестраком был знаком "шапочно"…
Лена гуляет с ребятами - выросли дети моих друзей. Когда еще у нее будет такая свобода и такая своя компания? Никогда больше.
4 сентября. Вчера с ректором Виноградовым – о литературном музее в Пединституте. Договорились "переселить" все, что я когда-то собрал, из областной библиотеки в институт. Сходил, проведал "шкаф имени меня": около ста книг, фото. Кажется, уже кое-что исчезло.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Знатокам и любителям, по-старинному говоря, ревнителям истории отечественных специальных служб предлагается совсем необычная книга. Здесь, под одной обложкой объединены труды трех российских авторов, относящиеся к начальному этапу развития отечественной мысли в области разведки и контрразведки.
В своей книге Алла Валько рассказывает о путешествиях по Украине и размышляет о событиях в ней в 2014–2015 годах. В первой части книги автор вспоминает о потрясающем пребывании в Закарпатье в 2010–2011 годы, во второй делится с читателями размышлениями по поводу присоединения Крыма и военных действий на Юго-Востоке, в третьей рассказывает о своём увлекательном путешествии по четырём областям, связанным с именами дорогих ей людей, в четвёртой пишет о деятельности Бориса Немцова в последние два года его жизни в связи с ситуацией в братской стране, в пятой на основе открытых публикаций подводит некоторые итоги прошедших четырёх лет.
В книге рассказывается о деятельности органов госбезопасности Магаданской области по борьбе с хищением золота. Вторая часть книги посвящена событиям Великой Отечественной войны, в том числе фронтовым страницам истории органов безопасности страны.
Не каждый московский дом имеет столь увлекательную биографию, как знаменитые Сандуновские бани, или в просторечии Сандуны. На первый взгляд кажется несовместимым соединение такого прозаического сооружения с упоминанием о высоком искусстве. Однако именно выдающаяся русская певица Елизавета Семеновна Сандунова «с голосом чистым, как хрусталь, и звонким, как золото» и ее муж Сила Николаевич, который «почитался первым комиком на русских сценах», с начала XIX в. были их владельцами. Бани, переменив ряд хозяев, удержали первоначальное название Сандуновских.
Предлагаемая вниманию советского читателя брошюра известного американского историка и публициста Герберта Аптекера, вышедшая в свет в Нью-Йорке в 1954 году, посвящена разоблачению тех представителей американской реакционной историографии, которые выступают под эгидой «Общества истории бизнеса», ведущего атаку на историческую науку с позиций «большого бизнеса», то есть монополистического капитала. В своем боевом разоблачительном памфлете, который издается на русском языке с незначительными сокращениями, Аптекер показывает, как монополии и их историки-«лауреаты» пытаются перекроить историю на свой лад.