Висрамиани - [21]

Шрифт
Интервал


Если любовь ввергла тебя в беду и горести, то и ловкость тебя не вызволит. Знай, что если на то его воля, творец наградит тебя победой. От божьего предопределения не уйдешь: будешь ли ты доблестным владетелем сокровищ, мудрецом или царем, тебе не помогут ни честность, ни скромность. Когда в человеке зарождается любовь, он безвольно подчиняется добру и злу и до него не доходят никакие укоры. Скоро исполнятся мои слова, и из огня возникнет дым. Если ты кого-либо полюбишь, тогда только помянешь добром мои слова. Тогда и ты убедишься, что я тебе друг, а не враг.

18.

КОРМИЛИЦА ВНОВЬ ПРИХОДИТ К РАМИНУ

На второй день утром кормилица пришла в назначенное место. И они уселись рядом. Видя кормилицу веселой, Рамин обратился к ней с такими словами:

— О достойная хвалы, как прошел вчерашний день? Ты, конечно, радостна, ибо видела лицо Вис и слушала ее чарующую речь.

Рамин спросил также:

— Как себя чувствует то солнце, пред которым бесследно гаснут дни Рамина? Ты ведь передала ей мое послание и поведала о моем несчастье и безумной любви?

Ловкая кормилица так ответила Рамину:

— Я пришла к той прекрасной и поведала ей о твоем поручении. А она стала мен. я корить и ругать и прислала тебе следующий ответ:

«Рамин, не предпочитай кривду правде, чтобы ты не сворачивал с праведного пути. Чего ты от меня домогаешься? По гоня за многим никому не приносит счастья. Не надейся ка то, что мы когда-нибудь сойдемся; не обременяй себя этой надеждой. Думай лучше о других делах. Если тебе нужна любовь, мало ли есть еще женщин на свете? Веди себя так, как будто ты никогда не слыхал моего имени. Не следуй за дьяволом и не греши сперва пред богом, а потом пред братом своим. Если ты хоть раз проявишь надо мной свою волю, тебе будет противно даже упоминание моего имени, — так ты возненавидишь меня. Лучше оставь меня в покое». Мне же самой она приказала: «Кормилица, уходи и не смей никогда мне говорить о любви Рамина. И если я еще раз услышу от тебя эти слова, ты не увидишь, пока я жива, моего лица».

Когда я это услышала, я уже не осмелилась что-либо добавить и не дерзну больше о тебе ходатайствовать. Я боюсь, как бы она совсем не прогнала меня и я бы не лишилась ее лицезрения.

Услышав эти слова, Рамин затрепетал от безумной любви, как ива от ветра. Сердце у него забилось и, запинаясь от чрезмерного горя, он так ответил кормилице:

— Пожалей меня, повидайся с ней еще раз и передай следующее: «О сияющая луна и ослепительная, как солнце! Не ставь меня в один ряд с другими мужчинами. Не будь безжалостна ко мне. Клянусь небом, что, пока я жив, я готов быть прахом от ног твоих и даже еще более покорным. Никогда я не забуду твоей любви, буду любить тебя больше своей души, и эта любовь покинет мое тело лишь вместе с душой. Я буду всегда твоим рабом и в радости и в печали».

Сказав это, он стал проливать потоки кровавых слез. Очи его уподобились майской туче.

Пожалела кормилица Рамина, потерявшего сердце, ибо от скорби он выглядел весьма жалостным. И она сказала Рамину так:

— О свет моих очей! На свою безумную влюбленность надень панцирь терпенья. Безумно влюбленного выдают слезы и сулят ему беду. Явно влюбленного преследуют несчастья. Если тебе угодно, я пожертвую тебе свою душу, лишь бы привлечь к тебе Вис. Пойду, предстану перед ней и вступлю с ней в спор. Надену на себя кольчугу беззастенчивости. Пока я жива, я не могу покинуть тебя. Я принесу тебе в жертву мою душу и тело. Я не знаю более искренних сердец, чем наши. А если у человека правдивое сердце, его желания исполняются.

И вот перед Вис предстала кормилица, заучившая наизусть множество тысячецветных слов.

Вис сидела с опущенной головой, от горести сердце ее уподобилось мясу над углями. Слезы беспрестанно лились из ее глаз; можно было подумать, что они льются из туч перед ноевым потопом. День и ночь она сидела в отчаянье. Речистая кормилица снова завела с ней разговор. Она сказала так:

— Пусть омрачит бог того, кто тебя омрачил. Да ниспошлет он горе и зло тому, от кого ты терпишь столько притеснений и горестей. Пусть будет наказан тот, кто лишил тебя домашних и в разлуке с ними содержит тебя, как пленницу; кто разлучил тебя с любимой матерью и твоим братом: первая была тебе дорога, как душа, а второй мил, как сердце. Но зачем ты, находясь на чужбине, уподобляешься безумной? Зачем дан тебе богом разум, если ты не используешь его? Так как ты не пользуешься своим разумом, я сама тоскую, видя тебя тоскующей. Человек с твердым характером при помощи разума находит выход и рассеивает свое горе.


Притча. Бог наделил тебя умом и разумом, но они не радуют тебя. Ты уподобилась ослице, которая везет на спине меч, но не может его использовать, если с ней повстречается лев.


До каких пор будешь сидеть в столь великой печали и, проливая слезы, сыпать рубины на золото?


Поучение. Не делай этого, пожалей твою молодость. Не увеличивай горем горя. Не взывай беспрестанно к богу среди чужих, не проклинай судьбу и свой сан! Твой ангел всегда сопровождает тебя и днем и ночью и слышит, как ты сетуешь на бога и проклинаешь день своего рожденья. Ты царица Ирака и Хорасана, солнце всех красавиц и к тому же повелительница. Не ввергай свою молодость в пучину и не расплавляй тело свое в горести. Знай, что дни наши сочтены и что минувшие дни не вернешь. Каждый любит и нежит душу, ты же ее не уважаешь и пренебрегаешь ею. Никто так не омрачает любовь, и никто так не заставляет себя горевать и сокрушаться. Если у тебя такой характер, что ты печалишь своих возлюбленных, знай, что душа твоя сильно любит тебя. Почему ж ты ее ненавидишь? Рамин похож на твою душу. Он любит тебя, а ты его ненавидишь. Не делай этого, будь снисходительней к любящим тебя. Будь щедра, как лоза. Пожалей этого бедного юношу. Не заставляй его таять и не оставляй свое тело, вечно безрадостным. Не будь жестокосердной в отношении этого бесподобного героя. Взращивай любовь к тому, кто взращивает любовь к тебе. Если ты никого не будешь радовать, лицо твое станет черным, как смола.


Рекомендуем почитать
Кадамбари

«Кадамбари» Баны (VII в. н. э.) — выдающийся памятник древнеиндийской литературы, признаваемый в индийской традиции лучшим произведением санскритской прозы. Роман переведен на русский язык впервые. К переводу приложена статья, в которой подробно рассмотрены история санскритского романа, его специфика и место в мировой литературе, а также принципы санскритской поэтики, дающие ключ к адекватному пониманию и оценке содержания и стилистики «Кадамбари».


Рассказы о необычайном. Сборник дотанских новелл

В сборник вошли новеллы III–VI вв. Тематика их разнообразна: народный анекдот, старинные предания, фантастический эпизод с участием небожителя, бытовая история и др. Новеллы отличаются богатством и оригинальностью сюжета и лаконизмом.


Лирика Древнего Египта

Необыкновенно выразительные, образные и удивительно созвучные современности размышления древних египтян о жизни, любви, смерти, богах, природе, великолепно переведенные ученицей С. Маршака В. Потаповой и не нуждающейся в представлении А. Ахматовой. Издание дополняют вступительная статья, подстрочные переводы и примечания известного советского египтолога И. Кацнельсона.


Тазкират ал-аулийа, или Рассказы о святых

Аттар, звезда на духовном небосклоне Востока, родился и жил в Нишапуре (Иран). Он был посвящен в суфийское учение шейхом Мухд ад-дином, известным ученым из Багдада. Этот город в то время был самым важным центром суфизма и средоточием теологии, права, философии и литературы. Выбрав жизнь, заключенную в постоянном духовном поиске, Аттар стал аскетом и подверг себя тяжелым лишениям. За это он получил благословение, обрел высокий духовный опыт и научился входить в состояние экстаза; слава о нем распространилась повсюду.


Когда Ану сотворил небо. Литература Древней Месопотамии

В сборник вошли лучшие образцы вавилоно-ассирийской словесности: знаменитый "Эпос о Гильгамеше", сказание об Атрахасисе, эпическая поэма о Нергале и Эрешкигаль и другие поэмы. "Диалог двух влюбленных", "Разговор господина с рабом", "Вавилонская теодицея", "Сказка о ниппурском бедняке", заклинания-молитвы, заговоры, анналы, надписи, реляции ассирийских царей.


Средневековые арабские повести и новеллы

В сборнике представлены образцы распространенных на средневековом Арабском Востоке анонимных повестей и новелл, входящих в широко известный цикл «1001 ночь». Все включенные в сборник произведения переводятся не по каноническому тексту цикла, а по рукописным вариантам, имевшим хождение на Востоке.