Висимские рассказы - [12]

Шрифт
Интервал

– Да, слышу я, чего ты ругаешься-то?

Мать стояла возле Пашки и не знала, что ещё сказать, как добиться правды.

– Ты мне объясни хоть, куда тебе фанерки-то нужны? Куда ты их все подевал?

Пашка немного задумался. Вроде, и не хотелось правду открывать, а, с другой стороны – всё равно ведь, рано или поздно, узнает. И он решился – будь, что будет.

– Мам, ты ведь знаешь, что я каждый день в хоккей бегаю играть на соседнюю улицу?

– Ну, знаю. Вот он уже у меня где, ваш хоккей этот! – Она выразительно пошлёпала рукой себе по загривку. – Одних валенок сколько изодрал…

– А, что, будет лучше, если я дома буду сидеть? Или с хулиганами какими свяжусь, типа Бибикова?

Мать тяжело вздохнула.

– Нет уж, лучше играй… Тут хоть на свежем воздухе, да и здоровью полезно. Бибиков… Не хватало только с ним связаться. Они вон, говорят, даже людей убивают…

– А ты слушай больше. Шпана они простая. Просто страху на вас кто-то специально нагоняет, вы и верите… Ладно, забудем про Бибикова. Давай лучше про фанерки. Я их для хоккейных клюшек беру. Магазинных-то клюшек у нас нет, приходится самим делать. Но… ломаются они часто. Фабричные клюшки – они гораздо прочнее. Их по специальной технологии делают, склеивают, прессуют, обрезают. А наши фанерки хлипкие, вот и ломаются часто. Приходится новые мастерить.

– Понятно… Ну, и когда следующую клюшку будешь делать? И, главное, из чего? Может, тебе с отцом поговорить?

– Да говорил я с ним уже. Он мне такое посоветовал…

– И что же он тебе посоветовал? Он ведь отец – плохого не скажет.

– Да не плохое… Просто он мне сказал, что они в своё время клюшки делали из кустов вереса. Находили в лесу куст помощнее, чтобы в нём была такая загогулина, вроде клюшки, обрабатывали её, потом в кипятке держали и выгибали, как надо. Очень прочная клюшка получалась.

– Ну, вот. Видишь, можно ведь без фанерок обойтись.

– Можно-то можно. Только они играли в хоккей мячиком, а мы-то играем шайбой. Они, действительно, любой загогулиной играть могли, а с шайбой-то это не проходит. Тем более, мне вратарская клюшка нужна, где я такой верес найду?

Мать задумалась на какое-то время.

– Что ж, – заговорила она, наконец. – Делай свои клюшки, раз уж надо. С отцом я поговорю, чтоб не ругался. Кстати, подставки из дощечек очень даже неплохие получились…

– Мам, – встрепенулся Пашка, – мне бы ещё щитки на ноги как-то сшить. И защитную маску из проволоки на лицо сделать. Я ведь на воротах в последнее время играю.

– Вот уж насчёт этого точно к отцу обращайся. Пусть он поможет.

– Ладно… Вечером и переговорю.

Однако не получилось. Горе пришло в их дом. Днём отец полез помогать тушить дом на другом конце посёлка, и на него обрушилась сгоревшая крыша…

Так Пашка остался без отца.

Горевали долго. Особенно мать. Старшая сестра приехала из города на похороны и побыла дома только пару дней. Что поделаешь – работа там у неё, не оставишь надолго. Только три дня на похороны и дают… Правда, она пообещала приехать и на девять дней, и на сорок… Пока же уехала.

Пашка остался вдвоём с матерью. Разумеется, все заботы о домашнем хозяйстве достались ему. Мать-то с утра уходила на работу и возвращалась поздно вечером. Не тянуло её особо в дом, где она совсем недавно была счастлива. Вот она и работала по полторы смены.

Позабыл на время об играх и Пашка. Просто времени не хватало. Не втянулся пока. Тут тебе и школа до обеда, а потом воды с колодца наносить, печку истопить, скотину накормить, да и себе с матерью что-то приготовить поесть…



Но не зря в народе говорят: время лечит. Прошёл месяц, другой. Мать стала вовремя домой возвращаться. Пусть муж погиб, но ведь ещё сын есть, почему он должен всё время один дома сидеть? Пашка почувствовал эти перемены сразу. Дело в том, что он приспособился коротать свободное время за книгами. Пока матери не было, он успевал сделать все дела, а потом ложился на диван и читал. Читал он много и чуть ли не всё подряд. А тут вдруг на книги времени стало не хватать, мать приходила домой…

Как-то в выходной день мать заметила:

– Паш, а ты почему всё время дома сидишь? Почему с ребятами в свой хоккей не играешь?

– Мам, – удивился Пашка, – так лужи на дорогах, снег почти весь растаял, какой может быть хоккей?

– Вообще-то да, ты прав. Но вы ведь летом ещё во что-то играли?

– В футбол играли… В него пока ещё рано играть, сыро и грязно везде на полянах. Вот подсохнет, тогда, может быть… Если отпустишь.

– Почему же не отпущу? Делай дела и играй в свой футбол…

Пашка обрадовано улыбнулся. И решил не откладывать дела в долгий ящик.

– Мам, а Любка когда приедет?

– Так в следующие выходные обещала. А ты, что, соскучился?

– Прямо уж, соскучился… Дело у меня к ней есть.

– И что за дело, если не секрет?

Пашка немного помялся, но всё-таки решил рассказать матери о своей небольшой мечте.

– Хочу у неё попросить, чтобы она мне кеды купила и перчатки вратарские.

– Ну, кеды, это понятно, а что за перчатки такие… Специальные какие-то?

– В том-то и дело, что специальные. У них поверхность покрыта маленькими резиновыми пупырышками, чтобы мяч не выскальзывал.

– Господи, а ты-то, откуда это знаешь?

– Так в книгах читал. Ты пока на работе бывала, я много книг прочитал. В том числе и о футболе.


Еще от автора Юрий Михайлович Согрин
Страна грибов

Было время, когда все грибы умели разговаривать, имели две ножки и две ручки, и могли свободно ходить, бегать и прыгать. Все грибы жили весело и дружно, и никаких претензий друг к другу не имели.И жизнь их протекала, в общем-то, счастливо. До той поры, пока на Страну Грибов не обрушилась страшная беда…


Тайна горы Шихан

На горе Шихан с давних пор обитает необычное существо. Кто оно, откуда взялось и что делает в уральских горах – эти тайны стремится раскрыть любознательный паренёк Сашка из села с вкусным названием Шаньга, повстречавшись однажды с мохнатым незнакомцем.


Школяры

Первые полёты в космос, Карибский кризис, война во Вьетнаме, хрущёвская «оттепель» – на фоне этих мировых и внутриполитических событий протекает жизнь ребят в уральском посёлке.Они вырастут, разъедутся по всей стране, переживут крушение советского строя и развал Союза, но сохранят память о годах детства и любовь к родной стороне. Но это будет потом. А пока они – школяры…Плакаты и открытки 60-70-х годов прошлого века, использованные для оформления книги, передают атмосферу, в которой жили и взрослели герои повествования, основанного на воспоминаниях автора.


Головёшки

В развалинах старого замка ожили остатки сожжённых деревянных фигур. И стали они мстить и пакостить людям: то стены домов сажей вымажут, то спички детям подбросят, то лес подожгут…Сгореть бы всему городку Заброшенску, если бы смекалистый парнишка Жорка и его подружка Наташка не помешали коварным планам головёшек.Для иллюстраций использованы рисунки детей.


Рекомендуем почитать
Голубой лёд Хальмер-То, или Рыжий волк

К Пашке Стрельнову повадился за добычей волк, по всему видать — щенок его дворовой собаки-полуволчицы. Пришлось выходить на охоту за ним…


Четвертое сокровище

Великий мастер японской каллиграфии переживает инсульт, после которого лишается не только речи, но и волшебной силы своего искусства. Его ученик, разбирая личные вещи сэнсэя, находит спрятанное сокровище — древнюю Тушечницу Дайдзэн, давным-давно исчезнувшую из Японии, однако наделяющую своих хозяев великой силой. Силой слова. Эти события открывают дверь в тайны, которые лучше оберегать вечно. Роман современного американо-японского писателя Тодда Симоды и художника Линды Симода «Четвертое сокровище» — впервые на русском языке.


Боги и лишние. неГероический эпос

Можно ли стать богом? Алан – успешный сценарист популярных реалити-шоу. С просьбой написать шоу с их участием к нему обращаются неожиданные заказчики – российские олигархи. Зачем им это? И что за таинственный, волшебный город, известный только спецслужбам, ищут в Поволжье войска Новороссии, объявившей войну России? Действительно ли в этом месте уже много десятилетий ведутся секретные эксперименты, обещающие бессмертие? И почему все, что пишет Алан, сбывается? Пласты масштабной картины недалекого будущего связывает судьба одной женщины, решившей, что у нее нет судьбы и что она – хозяйка своего мира.


Княгиня Гришка. Особенности национального застолья

Автобиографическую эпопею мастера нон-фикшн Александра Гениса (“Обратный адрес”, “Камасутра книжника”, “Картинки с выставки”, “Гость”) продолжает том кулинарной прозы. Один из основателей этого жанра пишет о еде с той же страстью, юмором и любовью, что о странах, книгах и людях. “Конечно, русское застолье предпочитает то, что льется, но не ограничивается им. Невиданный репертуар закусок и неслыханный запас супов делает кухню России не беднее ее словесности. Беда в том, что обе плохо переводятся. Чаще всего у иностранцев получается «Княгиня Гришка» – так Ильф и Петров прозвали голливудские фильмы из русской истории” (Александр Генис).


Блаженны нищие духом

Судьба иногда готовит человеку странные испытания: ребенок, чей отец отбывает срок на зоне, носит фамилию Блаженный. 1986 год — после Средней Азии его отправляют в Афганистан. И судьба святого приобретает новые прочтения в жизни обыкновенного русского паренька. Дар прозрения дается только взамен грядущих больших потерь. Угадаешь ли ты в сослуживце заклятого врага, пока вы оба боретесь за жизнь и стоите по одну сторону фронта? Способна ли любовь женщины вылечить раны, нанесенные войной? Счастливые финалы возможны и в наше время. Такой пронзительной истории о любви и смерти еще не знала русская проза!


Крепость

В романе «Крепость» известного отечественного писателя и философа, Владимира Кантора жизнь изображается в ее трагедийной реальности. Поэтому любой поступок человека здесь поверяется высшей ответственностью — ответственностью судьбы. «Коротенький обрывок рода - два-три звена», как писал Блок, позволяет понять движение времени. «Если бы в нашей стране существовала живая литературная критика и естественно и свободно выражалось общественное мнение, этот роман вызвал бы бурю: и хулы, и хвалы. ... С жестокой беспощадностью, позволительной только искусству, автор романа всматривается в человека - в его интимных, низменных и высоких поступках и переживаниях.