Вирусный маркетинг - [106]
«Мари».
Натан рыдает, пытаясь найти воспоминание, за которое можно было бы уцепиться, чтобы удержать равновесие. Вирус уже выходит за пределы его тела, взаимодействуя с раствором из резервуаров. Ящик Пандоры открыт, амниотическая жидкость начинает бурлить, и Натан вздыхает в последний раз.
Черная трава
ЗАГРЕБ,
11 мая 2008
Скольжу вдоль стены. Упираюсь в парапет и прыгаю на водосточную трубу, которая идет вверх по зданию клиники. Меньше чем через минуту добираюсь до третьего этажа, охранник на посту принимает мои маневры за обычный сквозняк. Удивленный, он даже не пытается выдернуть лезвие, которое внезапно вонзается ему в затылок.
С балкона я проникаю в коридор, ведущий к цели. Второй охранник падает на пол, сигнала тревоги по-прежнему не слышно.
Сверяюсь с циферблатом — у меня осталось всего пятьдесят секунд.
Коридор пуст, бесшумно ступаю по плитам пола.
Сорок пять секунд.
Настороженно посматриваю вправо, шарю отмычкой в замочной скважине. Из-за двери доносится шорох.
«Проснулся».
Тридцать пять.
— Пришлось за тобой побегать, Питер.
Мышцы Сахара напрягаются, он тянет руку, пытаясь нащупать кнопку, включающую сигнал тревоги. Я уже сижу на нем верхом, заламываю руку за спину, выкручивая плечо, и закрываю лицо подушкой, чтобы заглушить крики.
Но не чтобы убить его.
Перерезаю провода сигнализации ножом, потом вынимаю из сумки металлическую коробочку.
«Подарок от профессора Дармана».
Двадцать.
Сахар дрыгает костлявыми руками и ногами, но моя хватка не ослабевает. Я сижу верхом на отце, сосредоточившись на каждом этапе своей задачи.
В коробочке лежит шприц.
Пятнадцать.
Мышцы его шеи вздрагивают, когда игла проникает в яремную вену.
— В память о Натане, Камилле и обо всех остальных.
Надавливаю пальцем на поршень, жидкость вливается в вену.
Десять.
Убираю подушку и, опустив руки, на несколько мгновений застываю, как завороженная.
«Только и всего».
Посреди кровати, под ризой Сахара, бушует вирус. Соприкоснувшись с его ненавистью и безумием, он порождает такие мутации, каких еще не видел никто. Полы его одежды приподнимаются от внезапных толчков, вызванных генетическими трансформациями. На лице и руках появляются метастазы.
Пять.
На губах выступает пена. Воткнутый в шею шприц меняет форму. Волокна мышечной ткани образуют странную сеть, которая начинается у кончика иголки.
Три.
Полупрозрачная сеть превращается в кокон, обволакивающий зараженное тело.
Две.
Между полами ризы прорастает черная трава. Я выскальзываю в коридор и проделываю тот же путь в обратном направлении.
Одна.
У меня не осталось ни секунды.
РИЕЗИ, ЮГ СИЦИЛИИ,
15 августа 2008
— Я могу помочь тебе.
Вот что сказал старик. Мне хотелось есть, и сердце билось не слишком быстро. Было очень душно, но я отказала своему ненормальному телу в возможности потеть.
— Что я получу взамен?
— Мое молчание.
Джон Манкидор задумался на пару мгновений.
— Я без труда разыскала тебя и могла бы убить прямо сейчас, если бы захотела.
— Я нужен тебе.
— Скажи, где. А там посмотрим.
Джон засомневался, но ставки были слишком высоки, и он продолжил.
— Мне не нужна свобода. Для меня она бесполезна. Моя тюрьма — здесь.
Я показала ему толстую, вздувшуюся вену на предплечье, давая понять, что надо мной господствует вирус.
— Тогда изменим правила.
Джон дышал с трудом.
— Идет.
Он протянул мне руку, но я ее не пожала.
— Я могу передать тебе все необходимые бумаги.
Об этом я и не думала.
— Ты должен сдержать обещание, Джон, это в наших общих интересах.
— Как мне с тобой связаться?
— Об этом не беспокойся, старик, тебе никогда не скрыться от моего взгляда.
Я посмотрела на его морщинистое лицо, а затем — на закаленную сталь своих рук. Проследив за моим взглядом, Джон выдвинул ящик стола, достал оттуда картонную папку и протянул мне.
— Скоро увидимся, очень скоро.
Сегодня чудесная погода. В глазах встречных мужчин и женщин читается восхищение моей фигурой. Они бросают непристойные взгляды на мои формы. Мне нравится чувствовать их желание. Почти физически осязаемое. Я угадываю кататоническую дрожь, пробегающую по спинам самых настойчивых из них. Она спускается к низу живота. А потом достигает моего тела, окутывая теплой волной.
Я закрываю глаза. Я вижу.
«Джон Манкидор сдержал слово».
Тогда мужчины и женщины замечают на моей коже пятна. Они внушают отвращение тем, кто подходит слишком близко. Эротическое удовольствие затухает, не достигнув цели. Черная трава рыщет по венам в поисках выхода. Давит на кожу изнутри. Осваивает новые участки. Дщери и сыны Иерусалимские, не смотрите на меня, что я больна. Отцы мои разгневались на меня, поставили меня стеречь виноградники. Моего собственного виноградника я не стерегла.[52]
Мне снится клиническая смерть. В голове продолжают роиться образы, порожденные неубиваемым вирусом. Это гораздо хуже, чем болезненная утопия человека-охваченного-безумием, меня гложет научная реальность, прокапывая ходы в моих видениях. Это кошмар. И риск, и сложность одновременно. Бесконечно малые величины и бесконечное могущество. Закончив миссию, я не позволю черному растению распустить под лучами солнца свои листья и цветы. Но вслед за верой приходит сомнение.
Иногда жизнь человека может в одночасье измениться, резко повернуть в противоположную сторону или вовсе исчезнуть. Что и случилось с главным героем романа – мажором Алексеем Вершининым. Обычный летний денек станет для него самым трудным моментом в жизни. Будут подведены итоги всего им сотворенного и вынесен неутешительный вердикт, который может обернуться плачевными и необратимыми последствиями. Никогда не знаешь, когда жестокая судьба нанесет свой сокрушительный удар, отбирая жизнь человека, который все это время сознательно работал на ее уничтожение… Содержит нецензурную брань.
Гуманитарий-русист Ник Эллиот понимает, что рискует продать душу дьяволу, поступив в брокерскую фирму Dekker Ward, но ему отчаянно нужны деньги. Шеф Ника, предприимчивый Рикарду Росс, больше известен как маркетмейкер. Его кредо — «кто не с нами, тот против нас». Поначалу Нику кажется, что он наконец-то ухватил удачу за хвост, но тут начинают происходить странные вещи. Сначала он узнает, что его предшественник погиб от рук вооруженных грабителей. На самого Ника совершено разбойное нападение. Неожиданно увольняют одного из ведущих трейдеров компании.
Все уверены, что учителя убила Лили Бенкрофт, у которой были весомые причины его ненавидеть. Она жила, чтобы побеждать, а он разрушил все ее мечты. Но убийство? Это было слишком даже для такой целеустремленной натуры, как Лили.Доказано: она невиновна. Но ей не остановить пересуды за спиной и жуткие телефонные звонки, раздающиеся каждую ночь. Еще одно зверское убийство, и Лили проваливается в пучину кошмара, с которым тщетно борется. Сумеет ли она окончить выпускной класс?..
Один из ведущих мастеров британского нуара Дэвид Пис признает, что его интерес к криминальной беллетристике был вызван зловещими событиями, происходившими в его родном Йоркшире — с 1975 до 1981 г. местное население жило в страхе перед неуловимым серийным убийцей — Йоркширским Потрошителем. Именно эти события послужили поводом для создания тетралогии «Йоркширский квартет», или «Красный райдинг» (райдинг — единица административно-территориального деления графства Йоркшир), принесшей Пису всемирную славу.«1974» — первый том тетралогии «Йоркширский квартет».1974 год.
В Калифорнии, в маленьком горном городке, рассказывают о встречах со Снежным Человеком, которого здесь называют Сесквоч, и существует поверье о Мандранго — порождении сил зла, который в назначенный срок выходит из-под земли, чтобы найти себе невесту. В городе и его окрестностях происходит серия жутких убийств, и некто похищает журналистку Элен, с которой происходят невероятные и драматические приключения.
Завораживающий роман в жанре танго.Недавно потерявший жену комиссар Мигель Фортунато готовится выйти на пенсию после долгих лет службы в полиции Буэнос-Айреса. Его последнее задание – помочь следователю, приехавшему в Аргентину из США для расследования обстоятельств похищения и убийства известного американского писателя. Задание, как выясняется, непростое. Во-первых, следователь оказывается совсем молоденькой, неопытной, но очень привлекательной девушкой по имени Афина Фаулер. А во-вторых, сам Фортунато в силу определенных причин вовсе не заинтересован в том, чтобы правда об убийстве вышла наружу.Впрочем, расследование должно идти, хочет он этого или нет.