Вирсавия - [18]
Если не подаришь мне овцу, я и тебя убью, сказал он.
Так мучили его грехи, так велика была нужда его в жертвенном овне.
И богатая женщина послала слуг своих к бедной, слуг с копьями, и мечами, и плетьми, и взяли они овечку ее, прекрасную овечку, любимую ее дочь, и богатая женщина отдала ее разбойнику, чтобы тот принес свою жертву.
Достойна смерти эта женщина! — вскричал Давид.
Которая из двух?
Богатая! Та, что взяла единственную овечку бедной женщины!
Та женщина — ты, сказал Нафан.
Нет, сказал Давид. Даже в притче я не могу быть женщиной.
Нафан же твердил: эта женщина есть не кто иной, как ты!
Твои слова не всегда метки, сказал Давид. Часто они не попадают в цель.
В моих притчах есть глубины и тайны, тебе непонятные. Для открытого и ясного притчи не надобны.
Твои притчи необходимо истолковывать, и в этом их самый большой изъян, сказал Давид. Хорошая притча должна заключать толкование в себе самой.
Притче можно и должно иметь множество толкований, защищался Нафан. Она должна быть как глубокие воды, которые от освещения меняют свой цвет и образ.
Мутные воды, насмешливо произнес царь.
Образы притчи, продолжал Нафан, должны помещаться один поверх другого, как ткани на полке у ткача: вытаскивая на свет один, надобно помнить, что во тьме ждет другой, под всяким узором должен быть сокрыт другой узор.
Подобные притчи кажутся мне лишенными смысла, сказал царь. Я желаю от притчи ясных ответов, и более ничего.
Надобно быть смиренно открытым и бдительным, чтобы воспринять притчу в глубине своего сердца, сказал Нафан.
Смиренно открытым? — повторил царь.
Хорошая притча содержит бесконечное число ясных ответов, и даже более того: бесконечное число ясных ответов, которые друг другу противоречат и друг друга исключают.
Такая притча уничтожает сама себя, сказал Давид.
Да, согласился Нафан. Бывает и так. Но если она истинна и если имеет источник свой у Господа, то она исподволь вновь возникает в сердце прислушивающегося.
Господь не занимается притчами, нетерпеливо сказал царь. У Господа мысли самые что ни на есть ясные и простые.
В этом ты ошибаешься, господин мой царь, сказал Нафан, и голос его зазвенел от раздражения. Ты не знаешь Господа. Не знаешь Его так, как знаю я! Ты всего лишь Его помазанник, но не пленник Его!
Ты не преисполнен день и ночь Его голосом, вскричал он. Говорю тебе: Он — Бог притчи, все Им творимое суть притчи, человек — притча, море — притча, птицы и рыбы — притчи, саранча — притча, вино — притча, хлеб — притча, преисподняя — притча, твоя любовь к Вирсавии — тоже притча! Ничего нет ни на земле, ни в пространствах небесных, что не было бы создано Им ради притчи!
На этот раз царь промолчал, только вертел в руке маленькую свирель, он более не хотел раздражать пророка, ведь если спор продолжится, Нафан в конце концов впадет в пророческую ярость, покатится по полу, с пеною на губах, и завершится все мучительной лихорадкою.
Но через несколько времени царь сказал:
Ты что же, вовсе не желаешь помочь мне уразуметь твою притчу? О богатой женщине и бедной женщине, той, что отдала единственную свою овечку в жертву за грех?
И пророк ответил ему на сей раз очень спокойно и сдержанно, голосом глухим и сдавленным, ибо не любил он объяснять и истолковывать свои притчи.
У хеттеянина Урии не было на свете ничего, кроме Вирсавии, она была его овечкой, единственной его радостью.
При этих словах к сердцу царя прихлынула волна мучительной зависти: Вирсавия покоилась на груди хеттеянина, поила его молоком своим, спала в его объятиях.
Но ты отнял у него овечку, продолжал Нафан, похитил у него Вирсавию. Ты, кому дано царство от Бога! Ты, чьих богатств не перечесть и не взвесить! Ты, имеющий пятьдесят две жены!
Я никогда не считал моих жен, сказал Давид.
Да, ты не считал, отвечал Нафан. Однако ж они сосчитали себя сами. Они говорят: нас уже пятьдесят две.
Уже, повторил Давид. Число их более не увеличится. Вирсавия — последняя моя жена. Вирсавия — окончательная.
И ты осквернил Урию, продолжал Нафан. Осквернил и велел убить его мечом.
У меня не было выбора, сказал Давид.
Господь не спрашивает, был ли у тебя выбор, сказал Нафан. Господь не говорит: Давид соделал это из необходимости. Нет, Господь видит лишь твои дела, а не то, чему случилось им предшествовать. По делам твоим Он накажет тебя.
Нет на мне вины, сказал Давид, и голос его был очень ясен и полон обмана. И он продолжал:
Вина вся на Вирсавии. Своим присутствием навлекла она на себя эту вину. Она, и никто другой, обагрила руки свои кровью Урии.
И ты думаешь, что не накажет Господь слабую и беззащитную женщину?
Господь милосерд к слабым, сказал Давид. Он пощадит Вирсавию ради ее беспомощности.
Ты вправду ли думаешь, что не распознает Господь твою хитрость? — сказал Нафан. Думаешь, Его обманут твои ухищрения?
Долго молчал Давид, потом вздохнул и произнес:
Нет, в глубине сердца моего я так не думаю. Но я не был бы таким, каков я есмь, если бы не попытался. Я всегда ищу лазейки. Таким создал меня Господь: смышленым, и хитроумным, и изобретательным. Он сотворил меня человеком лазеек и ухищрений.
Он накажет тебя.
Да, Он меня накажет.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В маленьком провинциальном городе жили-были двое: мальчик, которому суждено быть багетчиком, и девочка, уже ребенком ставшая известной певицей. Две чистые, любящие души. И вот однажды на аукционе багетчик обнаруживает картину знаменитого художника, которая в конце концов переворачивает жизнь обоих.Роман «Похвала правде» одного из самых популярных писателей Швеции Торгни Линдгрена на русском языке публикуется впервые.
Что если бы Элизабет Макартур, жена печально известного Джона Макартура, «отца» шерстяного овцеводства, написала откровенные и тайные мемуары? А что, если бы романистка Кейт Гренвилл чудесным образом нашла и опубликовала их? С этого начинается роман, балансирующий на грани реальности и выдумки. Брак с безжалостным тираном, стремление к недоступной для женщины власти в обществе. Элизабет Макартур управляет своей жизнью с рвением и страстью, с помощью хитрости и остроумия. Это роман, действие которого происходит в прошлом, но он в равной степени и о настоящем, о том, где секреты и ложь могут формировать реальность.
Впервые издаётся на русском языке одна из самых важных работ в творческом наследии знаменитого португальского поэта и писателя Мариу де Са-Карнейру (1890–1916) – его единственный роман «Признание Лусиу» (1914). Изысканная дружба двух декадентствующих литераторов, сохраняя всю свою сложную ментальность, удивительным образом эволюционирует в загадочный любовный треугольник. Усложнённая внутренняя композиция произведения, причудливый язык и стиль письма, преступление на почве страсти, «саморасследование» и необычное признание создают оригинальное повествование «топовой» литературы эпохи Модернизма.
Роман современного писателя из ГДР посвящен нелегкому ратному труду пограничников Национальной народной армии, в рядах которой молодые воины не только овладевают комплексом военных знаний, но и крепнут духовно, становясь настоящими патриотами первого в мире социалистического немецкого государства. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Антология произведений (проза и поэзия) писателей-репатриантов из СССР.
Повесть о мужестве советских разведчиков, работавших в годы войны в тылу врага. Книга в основе своей документальна. В центре повести судьба Виктора Лесина, рабочего, ушедшего от станка на фронт и попавшего в разведшколу. «Огнем опаленные» — это рассказ о подвиге, о преданности Родине, о нравственном облике советского человека.
«Алиса в Стране чудес» – признанный и бесспорный шедевр мировой литературы. Вечная классика для детей и взрослых, принадлежащая перу английского писателя, поэта и математика Льюиса Кэрролла. В книгу вошли два его произведения: «Алиса в Стране чудес» и «Алиса в Зазеркалье».
Неизвестный в России роман Герберта Уэллса — картина уходящей викторианской Англии, полная гротеска. лиризма и невероятной фантазии. Русалка поселяется среди людей, и в нее влюбляется многообещающий молодой политик…
Автор книги, пытаясь выяснить судьбу пятнадцатилетней еврейской девочки, пропавшей зимой 1941 года, раскрывает одну из самых тягостных страниц в истории Парижа. Он рассказывает о депортации евреев, которая проходила при участии французских властей времен фашисткой оккупации. На русском языке роман публикуется впервые.
Эти рассказы лауреата Нобелевской премии Исаака Башевиса Зингера уже дважды выходили в издательстве «Текст» и тут же исчезали с полок книжных магазинов. Герои Зингера — обычные люди, они страдают и молятся Богу, изучают Талмуд и занимаются любовью, грешат и ждут прихода Мессии.Когда я был мальчиком и рассказывал разные истории, меня называли лгуном. Теперь же меня зовут писателем. Шаг вперед, конечно, большой, но ведь это одно и то же.Исаак Башевис ЗингерЗингер поднимает свою нацию до символа и в результате пишет не о евреях, а о человеке во взаимосвязи с Богом.«Вашингтон пост»Исаак Башевис Зингер (1904–1991), лауреат Нобелевской премии по литературе, родился в польском местечке, писал на идише и стал гордостью американской литературы XX века.В оформлении использован фрагмент картины М.
В знаменитом романе известного американского писателя Леона Юриса рассказывается о возвращении на историческую родину евреев из разных стран, о создании государства Израиль. В центре повествования — история любви американской медсестры и борца за свободу Израиля, волею судеб оказавшихся в центре самых трагических событий XX века.