Вирикониум - [221]
В центре — или эпицентре — садов, откуда скромно расходились пустые клумбы под проволочными арками, стояла статуя. На ее воздетых руках собирались капли воды. Они дрожали на ветру, падали. Одна из девушек подошла к статуе и поставила поднос на скамью по соседству. Потом ее руки исчезли в постаменте статуи и снова появились: девушка вытащила тряпку и вытерла пальцы. Ее взгляд, устремленный куда-то вперед, был рассеянным, словно она все-таки заподозрила, что оказалась в двух мирах одновременно. Правда, было ясно, что она настоящая, в отличие от своего двойника: крупная, простая, терпеливая девочка лет семнадцати или восемнадцати, с облупившимся лаком на ногтях и уже успевшая утомиться, поскольку все утро раскладывала столовые приборы. Внезапно она восхищенно рассмеялась.
Она смотрела прямо на меня и махала. Она звала. Я видел, как ее рот открывается и закрывается, произнося:
— Сюда! Иди сюда!
«Она живая», — подумал я. Это было потрясение.
Я чувствовал, что тоже жив. Я встал, я побежал прямо в окно, сквозь зеркальное стекло… и врезался в него со всей силы. Кто-то уронил поднос с ножами. Странный голос произнес:
— Что он сделал? Что это он сделал?
Я чувствовал, как говорящий стремительно удаляется от меня.
Вот так первые десять или двенадцать лет отделились от остальной моей жизни. Они аккуратно запечатаны, точно заспиртованы — ясно видимые, но странные и недоступные, сделанные из ничего. Через миг я уже знал: то, что я видел, не было Вирикониумом, однако Вирикониум ждал меня. И еще я знал, как найти его.
Люди всегда зациклены на своих разочарованиях, на своем угасании, на своем возрасте.
Как получается, что человек не подозревает, во что превратится, хотя его лицо уже содержит в себе другое — то, которое будет у него через двадцать лет?
— От зеркала доктора Петромакса вам не будет никакого толка, даже если вы сумеете его найти, — примирительно объяснил мне мистер Амбрэйсес. — Сначала убедитесь, что привычные направления поиска себя исчерпали.
И, словно в подтверждение своих слов, протянул мне картонную коробку, которую обнаружил в мусоре на строительном участке в Галифаксе. На крышке жирными буквами было написано: «Мировая мозаика». А на моем лице такими же крупными буквами было написано «Добьюсь!».
Старики терпеливо сидят в железнодорожных вагонах и представляя, как купили новый набор для ванной, лавандового цвета, с круглой ванной, которую они себе поставят. Наступает апрель, заголовки гласят: «Убийство в Библосе» или «Кити: обнаженная одним махом». Солнце ползет по узорчатым кирпичам с наружной стороны автобусной станции, где елочкой в ряд выстроились автобусы. С верхнего яруса одного из них вы можете увидеть девушку, которая сидит в соседнем автобусе и пытается высморкаться. Вы сомневаетесь, что сможете вынести еще одну женщину из Сэйнсбери, если она начнет высказывать своему сыну, перехватывая пластиковую хозяйственную сумку с розово-серым Пьеро:
— Алек, не ставь ноги на бисквиты. Я не собираюсь тебе по сто раз повторять. Если ты не уберешь ногу, Алек, я прибью ее тебе прямо к полу.
Снова апрель. Когда поднимается солнце, черный ветер отрывает лепестки крокусов и усыпает ими кольцевую дорогу.
— Я не могу ждать, — заявил я мистеру Амбрэйсесу.
Я больше не мог ждать. Я следовал за доктором Петромаксом из «Зала блюз» («Полное меню весь день») в кофейне «Альпина», «Добрую старую Англию» и рыбный ресторан «Элит». В каждом из них я позволял ему рассказывать свою историю. Некоторые детали менялись, но это была одна и та же история, и я был уверен: он собирается рассказать мне кое-что еще. Однажды я сохранял спокойствие, пока он не закончил, как обычно:
— …и все же Вирикониум ждал меня», — после чего открыто заявил:
— Тем не менее, вы так там и не побывали. Вы как ребенок, который нашел ключ. Вы даже нашли дверь, но так туда и не вошли.
Мы сидели в «Эль Греко», в пешеходном конце Нью-стрит. Поджидая официантку, он уставился воспаленными карими глазами на другую сторону вымощенного плиткой проулка с буковыми молодыми деревьями и цветочные вазы на ножках в витринах «С & А». Его веки напоминали ломтики тушеного мяса.
Официантка, которая наконец-то появилась, сразу принесла ему камбалу и жаренную ломтиками картошку.
— Добрый день! — воскликнула она. — Давно вас не было! Вам уже лучше?
Он ел картошку, подцепляя ломтики вилкой один за другим — жевал и одновременно поливал новую порцию уксусом, — и только потом он очистил камбалу от скользкой хрупкой кожи, собрал ее горкой на краю тарелки. Само мясо, нетронутое, чуть блестящее, с серыми прожилками, лежало в центре. Его грязные руки были ловкими и умелыми, как у мальчика. Несколько раз он поднимал глаза, смотрел на меня и снова принимался за рыбу.
— Кто это вам сказал? — спокойно спросил Петромакс, покончив с едой. — Амбрэйсес?
Он отложил нож и вилку и продолжал:
— Мы отправились туда втроем. Я не буду говорить, кто именно. Двое прошли легко, третий попытался вернуться с полдороги. В определенные дни вы можете увидеть его в зеркале: оно то и дело пытается его выплюнуть. Похоже, он не понимает, где очутился, зато прекрасно представляет, где находитесь вы… Мы прожили там три месяца — в комнатах в переулке Соленой Губы, на задворках рю Серполе. На улицах стояла жуткая вонь. В шесть утра от канала Изер так несло… казалось, фонарные столбы вот-вот заржавеют. Перед сном приходилось завязывать рот тряпкой. Мы заставляли себя проснуться, а через миг понимали, что единственное спасение — это снова уснуть. Стояла зима, и все было покрыто грязью. Дома изнутри воняли овощными очистками, канализацией и разлагающейся резиной. Все тамошние обитатели чем-то болели. Если мы хотели вымыться, приходилось идти в общественные бани в Мозаичном переулке. Воздух ледяной, под крышами носится эхо, вода как свинец… А иногда это вообще трудно было назвать водой… Еще там были некие знаменитые фрески, но они находились в таком ужасном состоянии… Их покрывал слой жира, на котором можно было рисовать пальцем. Но соскоблите его — и увидите нечто прекрасное: охру, чистую голубизну, детские мордашки!.. Три месяца. Мы знали, что в городе есть и другие кварталы, где все не столь плачевно, но никак не могли туда добраться. Сначала мы были слишком измотаны, потом нам казалось, что за нами следит какая-то тайная полиция. Под конец парень, который отправился со мной, заболел и не вставал с постели. Он начал слышать эхо не только в бане, но и дома, постоянно. Нелегко оказалось выходить его. Ночью, когда я ухаживал за ним, вдали зажигались огни Высокого Города — чудные, волшебные, точно бумажные фонарики, которые развешивают в саду, плавающие в пустоте. Если бы только я пошел к ним, прямо к ним!
Майкл Дж. Гаррисон — британский писатель-фантаст, умеющий гармонично соединять фантасмагорические картины, хореографически отточенное действие и глубокий психологизм.Майкл Кэрни, гениальный ученый, разработчик квантовых компьютерных систем и по совместительству — серийный убийца. Когда-то он увидел Вечность и не смог развидеть.Серия Мау Генлишер — пилот K-рабля «Белая кошка», уникального аппарата, созданного при помощи инопланетных технологий. Когда-то она увидела звездолет и возмечтала стать отважным капитаном.
М. Джон Гаррисон – британский писатель-фантаст, умеющий гармонично соединять фантасмагорические картины, хореографически отточенное действие и глубокий психологизм. «Пустота» – заключительный роман трилогии о Тракте Кефаучи, куда вошли изумительный «Свет» и потрясающая «Нова Свинг». Вместе они составляют роскошное, стилистически завораживающее повествование, способное удовлетворить вкус самого взыскательного читателя, не оставив при этом в стороне лихо закрученный сюжет.В недалеком будущем размеренная жизнь пожилой вдовы нарушается сюрреалистическими знамениями и визитами.
Майкл Джон Гаррисон – британский писатель-фантаст, умеющий гармонично соединять фантасмагорические картины, хореографически отточенное действие и глубокий психологизм. Его трилогию, начатую неподражаемым «Светом», продолжает столь же прихотливая и многогранная «Нова Свинг».Через несколько лет после судьбоносного путешествия Эда Читайца к Тракту Кефаучи Гало стало туристическим маршрутом, а Тракт начал расширяться и изменяться, задевая своими областями Землю и создавая Зоны, где Вселенная решила отдохнуть от законов физики.
Джек Серотонин — гид по странному и опасному дивнопарку, где сойти с намеченного маршрута означает найти свою гибель.
Приз университета «Голдсмитс» за «роман, раздвигающий границы литературной формы». Номинация на премию Британской ассоциации научной фантастики. «Книга года» по версии New Statesman. Вся жизнь Шоу – неуклюжая попытка понять, кто он. Съемная комната, мать с деменцией и редкие встречи с женщиной по имени Виктория – это подобие жизни, или было бы ею, если бы Шоу не ввязался в теорию заговора, которая в темные ночи у реки кажется все менее и менее теоретической… Виктория ремонтирует дом умершей матери, пытаясь найти новых друзей.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Старый ши много лет бережет старый замок Хэккет и яблочный сад, давным-давно посаженный Королевой. Ши однажды опоздал на корабль и не смог покинуть Англию. Время остановилось, волшебство покинуло пустоши и холмы, чудес ждать не стоит… Но улыбчивая девчонка с другой стороны глобуса считает совсем по-другому.
В захватывающем продолжении фэнтези «Ярко пылающая тень», которое журнал Justine охарактеризовал как «щепотка Гарри Поттера с изрядной примесью чертовщинки», главная героиня, Генриетта Хоуэл, стремится спасти своего любимого, но его темная магия может стать для нее погибелью.
В мире, где у женщин нет прав, сестрам Серине и Номи Тиссаро уготованы две совершенно разные судьбы: одной суждено блистать во дворце, другой – томиться в тюрьме. Серина растет в уверенности, что однажды она станет Грацией – тихой, покорной девушкой, идеальной спутницей Наследника. Однако по воле случая место Серины занимает ее упрямая и непослушная младшая сестра Номи…
Маринке двенадцать лет, и она очень хочет, чтобы у нее наконец-то появились друзья. Настоящие, а не избушка на курьих ножках. Конечно, и с ней можно поиграть в догонялки и прятки, но живой человек, согласитесь, куда лучше! Увы, найти друга невозможно, когда твой дом не стоит на месте, а твоя бабушка, точнее Баба-яга, каждую ночь провожает мёртвых в потусторонний мир. Маринка должна стать следующей Ягой, но точно знает ― это не ее судьба. Ее судьба ― в мире живых людей.Следуя за своими желаниями, однажды она обнаруживает, что любимая бабушка куда-то исчезла, мертвые больше не приходят к избушке, и Великий жизненный цикл нарушился.
Сказка или быль? Что же происходит? Мегаполис Тридевятинск живет своей обычной жизнью, но Сергей Соловьёв чувствует, что с этим городом что-то не так. Какую тайну скрывает славный город Тридевятинск? Автор обложки – Сергей Сидоренко.
Многочисленные события и документальные факты в этой невероятной истории, несомненно, соответствуют действительности!И завязаны в неудержимую, можно сказать, бесконтрольную и даже, скажем прямо – безответственную! – фантазию автора. Знаете ли вы, мои доверчивые друзья, что наша жизнь удивительным образом подчинена Могущественным Прогрессивным Пушистым технологиям?! И каждый может совершенно неожиданно обнаружить, что он, оказывается, Потомственный викинг! Или, что еще невероятнее – частично возрожденный Легендарный Кентавр!.