VIP - [7]

— Вы кто? — спросил Панкратов.

— Я была невестой Сергея. Уже назначили день свадьбы. Не случилось.

— Из-за его смерти?

— Нет, всё расстроилось раньше. С полгода назад. Сергей начал избегать меня, не звонил, на звонки не отвечал. Ничего не объяснял, но я поняла, что у него появилась другая женщина.

— Кто?

— Не знаю. Он не сказал, а я не спрашивала. Спасибо, что пришли навестить Сергея.

С этими словами она повернулась и хотела уйти, но Панкратов её остановил.

— Как вас зовут?

— Лена.

— Вы часто бывали в доме Сергея?

— Сначала часто. Сейчас иногда захожу, поддержать Нину Яковлевну и Николая Степановича. Они очень славные люди, ко мне всегда хорошо относились.

— У Сергея был дома компьютер? — продолжал Панкратов.

— Да, ноутбук.

— Вы не пытались заглянуть в его файлы?

— Однажды пыталась. Но они защищены паролем. Я не сумела его раскрыть. Почему вы об этом спрашиваете?

— Там может быть ответ на то, что с Сергеем произошло.

— Вы хотите, чтобы я принесла вам его ноутбук? — догадалась девушка. — Нет, я не могу. Нет, нет, что вы! Николай Степанович будет резко против.

— Поговорите с Ниной Яковлевной. Мне она показалась здравомыслящим человеком. И ей же важно узнать, почему застрелился её сын.

— Ну, не знаю… Попробую. Как с вами связаться?

Панкратов дал её визитную карточку, она спрятала её и ушла, не оглядываясь.

— Ну вот, теперь можно поговорить, — сказал Панкратов. — Где бы нам устроиться, чтобы никто не мешал?

— Здесь недалеко есть «Старбакс», — припомнил Игорь. — В это время там немного народа.

— По-моему, я знаю, с какого конца нам приступать к делу, — проговорил он, когда они получили свой кофе.

— Интересно, рассказывай, — кивнул Панкратов.

Рассказ не занял много времени. С полгода назад Сергей и еще одна сотрудница вылетали в Рим, чтобы доставить в Россию женщину, арестованную по ордеру Интерпола. Ночной рейс опоздал на час и сел не в Домодедово, а в Шереметьево. Гонять дежурную машину через всю Москву не было смысла, Сергей позвонил Игорю и попросил их встретить. Игорь дождался, когда арестованную сдадут оперативникам, и повез сослуживцев домой. Он обратил внимание, что Сергей был необычно молчалив. На расспросы не отвечал, только возле дома, выходя из машины, убежденно сказал:

— Я не верю, что она преступница. Она не может быть преступницей. Не верю!

Позже Игорь расспросил сотрудницу, как проходила экстрадиция. Арестованный обычно сидит в самолете между интерполовцами в наручниках, прикрытых одеждой, чтобы не вызывать ненужного любопытства пассажиров. Так было и на этот раз. Сергей и арестованная оживленно разговаривали по-французски, читали стихи. Как поняла сотрудница, Верлена.

— У меня тоже большие сомнения, что её обвиняют по делу, — сказала она. — Тут что-то другое. Возможно, политика.

— Я тогда еще подумал: что же это за женщина, которая за четыре с половиной часа полета сумела охмурить не только молодого офицера, но и немолодую и очень опытную сотрудницу Интерпола, — закончил Игорь свой рассказ.

— Кто она? — спросил Панкратов.

— Ирина Керженцева.

— В чём её обвиняли?

— В организации убийства мужа, медиамагната Григория Вознюка.

V

Григорий Вознюк погиб два года назад в автокатастрофе. Его «мерседес» на скорости сто тридцать километров ночью врезался в нож бульдозера, оставленного строителями на обочине Ново-Рижского шоссе. Водитель получил сотрясение мозга, множественные телесные повреждения, но остался жив. Возможно, его спасли ремни безопасности. Вознюк никогда не пристегивался и погиб мгновенно. По факту дорожно-транспортного происшествия со смертельным исходом в Красногорской прокуратуре возбудили уголовное дело, но быстро его закрыли в связи с отсутствием события преступления. Тело погибшего в закрытом гробу доставили самолетом в Иркутск, откуда он был родом, и похоронили на семейном участке. Через полгода с небольшим, которые потребовались для улаживания всех формальностей, молодая вдова Вознюка вступила в права наследия и стала одной из самых богатых бизнес-вумен Москвы.

В своё время роман пятидесятилетнего Григория Вознюка с Ириной Керженцевой, которая была на двадцать пять лет моложе его, вызвал немало пересудов в Москве. Такие истории иногда случались. Серьёзные люди, которых ну никак не упрекнёшь в легкомыслии, вдруг разводились с женами, с которыми прожили не один десяток лет, и женились на молодых женщинах, сумевших что-то разбередить в их душах, заскорузлых от занятий серьезным бизнесом. И это было не совсем то, что происходит с лейтенантами, дослужившимися до генерала. Жена, которая хороша для молодого офицера, не всегда хороша для генерала. Тут срабатывал какой-то другой механизм.

Григорий Вознюк к началу горбачевской перестройки окончил лесотехнический институт и начинал с кооперативной лесопилки. Потом выхлопотал лицензию на лесозаготовки в верховьях Ангары с сосновыми борами. Сосну продавали китайцам в режиме приграничной торговли. Предприятие оказалось довольно прибыльным, но Вознюк понимал, что это не те деньги, которые могло дать дело. В начале 90-х, набрав кредитов в коммерческих банках, он купил целлюлозно-бумажный комбинат в Карелии, бездействующий из-за взаимных неплатежей и разрушенных хозяйственных связей. Бумагу он отправлял в Москву. В те годы в России был книжный бум, возникли сотни издательств, больших и малых, выходили сотни газет, спрос на бумагу намного превышал предложение. Расплатившись с долгами, Вознюк купил еще два комбината, в Вологодской области и в Твери, практически стал монополистом на этом рынке.