Виновный - [4]

Шрифт
Интервал

Глафира (язвительно). Профессор Петринский делит женщин на две категории: на тех, кому целует руку, и тех, кто этого не заслуживает.

Мария. А критерий – кормят они своих мужей вареными яйцами или нет.

Петринский. Это верный признак, по которому о многом можно судить.

Глафира. Только вот беда – характеризует-то он прежде всего тебя.

Ана (Глафире). Не сердись, милая, если мужчины не целуют тебе руку! Они просто хотят поднять настроение у таких увядших особ, как я. А ты цветешь и не нуждаешься в подобных любезностях.

Мария. Не понимаю, зачем такая дискриминация! Теодосий, например, одинаково вежлив со всеми дамами.

Ана. О-о-о, в возрасте Теодосия мужчины становятся очень внимательны к этикету.

Петринский (с досадой, Ане). Хватит о возрасте! Разве мы уж так стары?

Глафира (Ане). Не говори о возрасте в его присутствии. Это его раздражает!

Петринский (враждебно, Глафире). А чем ты будешь кормить супруга сегодня вечером?

Глафира (сердито). Не твое дело!

Петринский (Ане). Видела, кого что раздражает? Половина элегантных женщин Софии перекладывает свои обязанности на ресторанных поваров.

Глафира (вспыхивает). Я художница, господин профессор, а не кухарка!

Глафира порывается уйти, но Петринский останавливает ее, берет за руку.

Петринский (как будто ничего не произошло). Прошу прощения! (Медленно поднимает руку Глафиры и целует.)

Глафира. Просишь прощения! Хорошо еще, что ты умеешь заглаживать свою вину! (Успокаивается.)

Ана (с упреком, Петринскому). Харалампий, ты теряешь чувство меры!

Мария. Для него любая замужняя женщина – это домашнее животное, которое можно пнуть, когда вздумается.

Петринский (Марии). Кто тебе позволил вмешиваться со своими комментариями?

Мария. Ты хочешь, чтобы я была еще и глухонемой? (Глафире.) Он не читал тебе мораль, не внушал, как надо прислуживать мужу, пока я ходила за лимонами?

Глафира. Да, милая! Он носит мораль словно мелочь в кармане пиджака и раздает всем, кого посчитает аморальным! Но мы поговорили еще и о кое-каких эпизодах из времен его молодости!

Петринский. Во времена моей молодости ты была грудным младенцем.

Глафира. У мужчин не одна молодость! Во времена той, о которой говорю я, мне было восемнадцать, и кое-что я очень хорошо понимала.

Петринский. Что, например?

Глафира (подчеркнуто и с горечью). Я понимала, что такое бедность, дорогой! (Ане и Марии.) Когда папе удавалось продать картину, мы приглашали его в нашу тесную мансарду, в которой жили как сардины в банке. Он приходил, элегантный принц, с кучей подарков. А я сгорала со стыда за свои стоптанные туфли.

Петринский. Если б ты знала, как ты была мила именно в этих туфлях, Глафира!

Глафира (Ане и Марии). Но тогда он не любил говорить о морали.

Петринский. А ты любила мечтать обо всем том, что имеешь сейчас: об интеллектуальном муже с собственной машиной и большими доходами.

Глафира (задумчиво). Я мечтала только о любви! Но даже и от нее я была отделена бедностью как пропастью.

Ана. Да, полезно время от времени вспоминать прошлое.

Глафира (с неожиданной и внезапной ожесточенностью). Нет, для него – вредно! Он вспомнит о солидной клиентуре, которую у него теперь отобрали государственные клиники! Или об элегантных девушках, с которыми играл в теннис. Или о маразматических светских дамах, которые не давали ему покоя, пока он не поставит им какой-нибудь диагноз.

Ана (c упреком, Глафире). Неужели это мешало ему быть честным человеком? Ведь именно тогда он предоставлял свою квартиру для нелегальных встреч. Сколько раз мы с Теодосием прятались у него от облав!

Глафира (саркастически). Какая предусмотрительность с его стороны!

Пауза. Все молчат. Глафира берет со стола сумку.

(Марии.) Прости, милая! Я ухожу, и больше меня здесь не будет. Если захочешь меня видеть, приходи в мастерскую.

Петринский (в бешенстве). Если она хоть раз пойдет в твою мастерскую, двери этого дома для нее закроются!

Глафира (спокойно и презрительно). Скоро твое мнение станет и для нее так же безразлично, как для меня! (Ане.) До свидания, Ана! (Выходит.)

Пауза. Петринский нервно расхаживает по холлу.

Петринский (гневно). Подумать только! Кичится бедностью, а сама живет не всем готовом!

Ана. Но и ты переходишь границы! Почему ты ненавидишь эту женщину?

Мария. Потому что он считает ее испорченной. Запрещает мне с ней дружить.

Ана (строго). Как ото – запрещает?

Мария. А вот так! Прямо и категорически, как оп привык.

Петринский (возбужденно, Ане). Неужели и ты считаешь поведение Глафиры нормальным?

Ана. Она немного странная! (Примирительно и снисходительно.) Ну и что? Есть женщины, которые эксцентричность поведения компенсируют блеском ума!

Петринский (с вызовом, подчеркнуто). А тебя не раздражает чрезмерное восхищение твоего супруга ее умом? И его привычка ходить к ней в мастерскую?

Ана (с громким смехом). Не смеши меня, Харалампий! Неужели нас должна раздражать дружба между людьми! Ведь мы живем не в рабовладельческую эпоху!

Петринский (взрывается). Хватит с этими эпохами! Все уши прожужжали! Я из одной эпохи, ты из другой эпохи, а между нами шляются типы из переходной эпохи! Такие, как Глафира! Ни рыба ни мясо!


Еще от автора Димитр Димов
Севастополь. 1913 год

Настоящий том собрания сочинений выдающегося болгарского писателя, лауреата Димитровской премии Димитра Димова включает пьесы, рассказы, путевые очерки, публицистические статьи и выступления. Пьесы «Женщины с прошлым» и «Виновный» посвящены нашим дням и рассказывают о моральной ответственности каждого человека за свои поступки; драма «Передышка в Арко Ирис» освещает одну из трагических страниц последнего этапа гражданской войны в Испании. Рассказы Д. Димова отличаются тонким психологизмом и занимательностью сюжета.


Табак

Роман «Табак», неоднократно издававшийся на русском языке, вошел в золотой фонд современной болгарской прозы. Глубоко социальное эпическое произведение представляет панораму общественной жизни в Болгарии на протяжении пятнадцати лет – с начала 30-х годов до конца второй мировой войны. Автор с большим мастерством изображает судьбы людей, так или иначе связанных с табачной фирмой «Никотиана».


Передышка в Арко Ирис

Драма «Передышка в Арко Ирис» освещает одну из трагических страниц последнего этапа гражданской войны в Испании.


Карнавал

Настоящий том собрания сочинений выдающегося болгарского писателя, лауреата Димитровской премии Димитра Димова включает пьесы, рассказы, путевые очерки, публицистические статьи и выступления. Пьесы «Женщины с прошлым» и «Виновный» посвящены нашим дням и рассказывают о моральной ответственности каждого человека за свои поступки; драма «Передышка в Арко Ирис» освещает одну из трагических страниц последнего этапа гражданской войны в Испании. Рассказы Д. Димова отличаются тонким психологизмом и занимательностью сюжета.


Июльская зима

Настоящий том собрания сочинений выдающегося болгарского писателя, лауреата Димитровской премии Димитра Димова включает пьесы, рассказы, путевые очерки, публицистические статьи и выступления. Рассказы Д. Димова отличаются тонким психологизмом и занимательностью сюжета.


Женщины с прошлым

Настоящий том собрания сочинений выдающегося болгарского писателя, лауреата Димитровской премии Димитра Димова включает пьесы, рассказы, путевые очерки, публицистические статьи и выступления. Пьесы «Женщины с прошлым» и «Виновный» посвящены нашим дням и рассказывают о моральной ответственности каждого человека за свои поступки.