Виноватые и правые - [36]
Само собой разумеется, что для Марьи этим дело не кончилось: я представил его в уголовную палату, которая тотчас же распорядилась о заключении обвиняемой в тюремный замок, а мне прислала указ, в котором между прочим было сказано: а судебному следователю Попову велеть указом, дабы он на будущее время ни под каким предлогом не осмеливался уклониться от точного исполнения предписанных законом правил о пресечении обвиняемым способов уклоняться от следствия и суда и не руководствовался личными своими убеждениями, что в настоящем деле достаточно отдачи на поруки и т. д.
Впрочем, при решении дела, палата переложила гнев на милость: по обвинению в детоубийстве, она Марью оставила свободною, за неимением улик, а по обвинению в незаконном прижитии ребенка оставила в сильном подозрении. Надобно полагать, и палата убеждена была, что от Сеньки лягушам быть не почто… парень, как есть…
V
Не срывай платка с бомбардирши!
Раз, по одному делу, привелось мне заехать в Т. волостное правление или приказ удельного ведомства, как говорится там по старой привычке и как я буду говорить. Остановившись в здании приказа, я нашел здесь кое-кого из волостных начальников, но должен был долго ожидать подлежавших допросам крестьян, так как в то время началась жатва, и весь народ был в полях. От скуки, я ходил на реку выкупаться, причем заключил с ватагою мальчишек условие, в силу которого они обязались выловить для меня всех раков в реке, а я — заплатить им за то по копейке на брата. Контрагенты мои тотчас же приступили к исполнению своего обязательства, а я, полагаясь на их совесть, пошел в приказ. Дорогой мне встретилась какая-то баба, чисто одетая и еще молодая. Поравнявшись со мной, она остановилась и приветствовала меня по-военному:
— Здравия желаем, ваше благородие!
— Здравствуй, матушка. Ты имеешь до меня какое-нибудь дело? — спросил я ее.
— Имею, имею, в. б.
— Какое же у тебя дело?
— А разве тебе наши-то разбойники-то не донесли?.. мироеды-то?
— Какие это разбойники?
— Да старшина-то эта ихняя.
— Не знаю. Как твоя фамилия?
— А фамиль-то у меня ноне не какая-нибудь: Ершихой прозывают, в. б.
— Не помню я такого дела; да скажи, в чем оно?
— А опростоволосили! Вот ведь какое у меня дело-то!
— Такого дела у меня нет. Да как же это опростоволосили?
— А вот так! Да еще принародно: вот ведь что, в. б.!
— Все-таки я не пойму, в чем дело.
— А вот пойдем в приказ. Я ведь и при них все разбрякаю… Я не боюсь их: мне что!
Мы пошли, и дорогой Ершиха сообщила мне следующее:
— Ты, ведь, в. б., государев человек, и я тоже: так ты скорее по мне потянешь, чем по ним. Они тоже прежде государевы, удельные были[53]. А, вот, зимусь, государь от них отказался — указ такой выдал: не надо, говорит, мне вас… разбойников этаких. Ну, а я-то как была государева — так и осталась. Так вот они из за этого-то на меня и стали налегать.
— Как же так только ты одна государева осталась?
— А, вишь ты, мужа-то моего в солдаты взяли, так он тоже самому царю служит… присягу принимал. Да он уж теперь до большого чину дослужился. И поначалу-то он не в простые солдаты попал, а в матросы. Еще тогда все надо мной смеялись: эй ты, матроска-смоленая..! А теперь он уж чин получил другой… мудреной такой, что и не выговоришь: бан-мандел ли, как ли?
Ершиха засмеялась, не знаю, над собой, или над названием мудреного чина.
— Ну, да как придем в приказ, так я тебе грамотку покажу, — сам увидишь, — сказала она.
Мы пришли, и она подала мне какие-то бумаги, донельзя засаленные и отчасти изорванные. Первая оказалась черновым прошением в Т. волостное правление. В прошении этом значилось, что просительница-матроска Авдотья Ермолаева Ершова, что она жалуется на крестьянина одной с ней деревни Петра Егорова Молчанова, который, без всякого с ее стороны повода, во время храмового праздника, на улице, принародно сперва обругал ее всякими непотребными словами; когда же она не сказала ему против его брани ни одного слова, принародно же сорвал с головы ее платок, начал таскать за волосы и всячески немилосердно бить, похваляясь зашибить до смерти и, может быть, зашиб бы, если бы ее не отняли бывшие тут имярек, на которых просительница и ссылается, как на свидетелей.
— Да эта просьба написана в волостное правление, так ты и подай ее туда или, все равно, в волостной суд, — сказал я Ершовой, прочитав прошение.
— Подавала я, да что в том! Вишь, они все по нем, по Петрухе-то тянут: им от государя отказали, так они государевых людей и стали нажимать, а за своих-то разбойников стоят. — А я на ихний-то суд плевать хотела, а то и хуже — только при твоем благородии молвить непригоже. Вот что!
— Ну, плевать не следует.
— Да я ведь это только так говорю, для примера…
— Однако ж, ты подавала эту просьбу в ихнее же правление?
— Подавала; только не эту. Да и в той, в другой-то то же выписано.
— Так что-нибудь тебе объявили же?
— Промололи что-то; да не так… неладно! Я уж и прошенье-то просила назад, — хотела подать кому-нибудь из городских начальников… та была не столь запачкана… да не отдают разбойники! Прими уже эту, в. б. Да заступись за меня: я государев человек, как и сам ты.
Моунтинскай — частный курорт, раскинувшийся среди гор, снега и первозданной, нетронутой природы. Флаеры пестрят рассекающими небо горами, заголовки соблазняют заманчивыми предложениями, счастливые отзывы отдыхающих лишают всяких сомнений. Моунтинскай — идеальное место! Чтобы разочароваться в нем, нужно быть либо снобом, либо проснуться посреди ночи от крика и осознать, что кого-то из гостей отеля не хватает. Что происходит, когда пропадает человек? Что происходит, когда идет борьба за землю? Что происходит, когда в расследование оказываются втянуты студенты? Всем известно: за одной тайной стоит сотня других, соседствующих с шокирующими открытиями.
В четвертой книге главными героями станут Оливер и Барбара Уинстер, которым, на счастье ФБР, даже не придется притворяться, чтобы сыграть супружескую пару. Они вынуждены будут отправиться в Палм-Бич, где в фешенебельном квартале похищают молодые пары. Удастся ли им избежать этой участи или, чтобы поймать мышку, придется самим стать наживкой в мышеловке? И что все это время будут делать Питер и Кетрин, особенно после того как тайны Кет, наконец, раскрылись…
Доктор Ватсон – верный друг и «летописец» несравненного Шерлока Холмса – просматривает заметки в своей записной книжке и вспоминает занимательные происшествия, которые остались неизвестными читательскому миру…Так рождаются под пером нашего современника Н.М. Скотта четырнадцать историй о знаменитом сыщике. Написанные с юмором и стилистически точные, они великолепно передают особенности криминалистики и атмосферу викторианской Англии конца XIX – начала XX века.
Мрачные семейные предания не дают спокойно спать обитателям родового особняка - их держит в страхе зловещий призрак ("Дом на Локте Сатаны"), а странные события в поместье настолько тревожат его хозяина, что он обращается за помощью к доктору Феллу, умнице и любителю головоломок ("Темная сторона луны").Содержание:Дом на Локте СатаныТемная сторона луны.
В небольшом прибрежном городке в Англии происходит убийство. Собака хозяина указывает на одного из гостей как на убийцу. Раскрыть преступление помогает католический священник отец Браун.© azgaar, fantlab.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Татуированная графиня» — веселая пародия как на канонические истории о Шерлоке Холмсе, так и на сыщицкие «выпуски», впервые напечатанная в рижской эмигрантской газете «Сегодня» в 1924 г. Текст публикуется по первоизданию с исправлением очевидных опечаток и ряда устаревших особенностей орфографии и пунктуации; также было унифицировано написание имен.
Книга включает весь цикл рассказов о приключениях Шерлока Холмса и доктора Уотсона в Сибири, написанных популярным дореволюционным автором русской «шерлокианы» П. Орловцем. Особый колорит этим рассказам придает сибирская экзотика — золотые прииски, мрачные таежные дебри, зверства беглых каторжников, пьяные загулы взяточников и казнокрадов… Все это было не понаслышке знакомо автору, пересекавшему Сибирь по дороге на фронт русско-японской войны. Публикация «Похождений Шерлока Холмса в Сибири» в серии «Новая шерлокиана» завершает издание всех доступных нам шерлокианских произведений П.
Впервые на русском языке — полный перевод классики детективного жанра, книги М. Ф. Шила «Князь Залесский».Залесский, этот «самый декадентский» литературный детектив, «Шерлок Холмс в доме Эшера», которым восхищался Х. Л. Борхес, проводит свои дни в полуразрушенном аббатстве, в комнате, наполненной реликвиями ушедших веков.Не покидая кушетки, в дурманящем дыму, Залесский — достойный соперник Холмса и Огюста Дюпена — раскрывает таинственные преступления, опираясь на свой громадный интеллект и энциклопедические познания.Но Залесский не просто сыщик-любитель, занятый игрой ума: романтический русский князь, изгнанник и эстет воплощает художника-декадента, каким видел его один из самых заметных авторов викторианской декадентской и фантастической прозы.
В антологии впервые собрана русская шерлокиана, опубликованная в период с начала XX в. и до Второй мировой войны. В это масштабное по полноте и широте охвата издание включены вольные продолжения и пастиши, пародии и юмористические рассказы, истории о приключениях Шерлока Холмса в городах и весях Российской империи и Советского Союза и статьи критиков и интерпретаторов. Многие произведения переиздаются впервые.