Винни Пух и философия обыденного языка - [7]
Перинатальное развертывание часто ассоциируется и с разнообразными трансперсональными элементами – такими, как архетипические видения Великой Матери или Ужасной Богини-Матери, Ада, Чистилища, Рая или Царства Небесного [Гроф 1992: 80] (курсив мой. – В. Р.).
Характерно также, что родившийся (и переживший это состояние вновь под воздействием холотропного дыхания или ЛСД-терапии) чувствует себя радостно и беззаботно, как ни в чем не бывало. «Он чувствует себя свободным от тревоги, депрессии и вины, испытывает очищение и необремененность в отношении самого себя, других или существования вообще. Мир кажется прекрасным местом, и интерес к жизни отчетливо возрастает» [Гроф 1992: 101]. Именно так чувствует себя Пух, когда его наконец вытаскивают из норы:
…благодарно кивнув друзьям, он продолжает свою прогулку по Лесу, гордо хмыкая про себя.
Еще один перинатальный опыт описывается в главе «Канга», где Кролик разрабатывает план похищения Бэби Ру, в результате чего Поросенок, который замещает Ру в кармане (животе) Канги, переживает не только муки плода в чреве (когда его страшно трясет во время прыжков Канги) и не только травму рождения в виде мнимого Бэби Ру, но также и издевательский, травестийный обряд инициации, когда Канга, чтобы отомстить похитителям, притворяется, что не замечает подмены: моет «новорожденного», кормит его лекарством. В довершение этой травестийной инициации Поросенка, неузнанного Кристофером Робином, так как он непривычно чистый (ведь он как заново родился), нарекают новым, чужим именем – Генри Путль. В конце книги «Дом в Медвежьем Углу» Поросенок переживает подлинное перерождение. Когда ветер сваливает дом Сыча и они все оказываются погребенными в этом старом чреве, Поросенок просовывается в узкую щель почтового ящика и, освободившись и чувствуя радость освобождения, по С. Грофу, тем самым спасает остальных. При этом он освобождается, также по Грофу, от комплекса неполноценности, тревожности и депрессии.
Отметим в заключение ставшую популярной в 1980-е годы после работы Кёйпера [Кёйпер 1986] идею о связи космогенеза и зачатия, которая также в свернутом виде присутствует в ВП. Ведь глава о Кролике и его норе открывает психофизиологический аспект мифологии ВП (глава о мёде открывает его духовный аспект), то есть, по сути, имеет космогенетический характер, тем более что в рождении Пуха участвуют все персонажи. Финальный эпизод с поваленным деревом-домом олицетворяет собой конец старого детского мира и начало большого мира, что также имеет отчетливый космогенетический смысл.
7. Характеры
Последний раздел психологии, который буквально просится быть примененным к ВП и на этот раз в общем почти лежит на поверхности, – это характерология. Характеры в ВП удивительно выпукло и четко очерчены:
Пух жизнерадостен, добродушен и находчив, Поросенок тревожен и труслив, И-Ё мрачен и агрессивен, Кролик авторитарен, Сыч оторван от действительности и погружен в себя, Тиггер добродушно-агрессивен и хвастлив, Ру все время обращает на себя внимание. Как описать эти характеры на языке характерологии Э. Кречмера, П. Б. Ганнушкина, М. Е. Бурно?
Пух представляет собой выразительный пример циклоида-сангвиника, реалистического синтонного характера, находящегося в гармонии с окружающей действительностью: смеющегося, когда смешно, и грустящего, когда грустно. Циклоиду чужды отвлеченные понятия. Он любит жизнь в ее простых проявлениях – еду, вино, женщин, веселье, он добродушен, но может быть недалек. Его телосложение, как правило,
