Вильсон Мякинная голова - [47]

— Я ни въ чьей помощи не нуждаюсь, такъ какъ обладаю и самъ достаточной опытностью. Старуха будетъ въ моихъ рукахъ до истеченія… ну, скажемъ хоть до истеченія мѣсяца. Готовъ чѣмъ угодно въ этомъ поклясться.

Томъ замѣтилъ ему безпечнымъ тономъ:

— Что жь, это было бы, пожалуй, недурно! Я нахожу только, что если ваша старушка дѣйствительно такая дряхлая, какъ это утверждаютъ, то, чего добраго, она умретъ раньше, чѣмъ вы успѣете заполучить ее въ свои руки. Пожилымъ людямъ рѣдко вѣдь случается дожить до того времени пока осторожный профессіональный сыщикъ соберетъ противъ нихъ надлежащія улики. Обыкновенно они успѣваютъ опочить на кладбищѣ прежде чѣмъ онъ успѣетъ выслѣдить ихъ окончательно.

Флегматичное лицо Блэка покраснѣло на этотъ разъ отъ нанесеннаго Томомъ оскорбленія. Прежде чѣмъ сыщикъ успѣлъ, однако, придумать надлежащее возраженіе, молодой человѣкъ обернулся уже къ Вильсону и спросилъ съ самымъ благодушнѣйшимъ спокойствіемъ въ манерахъ и въ голосѣ:

— Каково идутъ ваши дѣла, Мякинная Голова? Кому именно выплачена награда?

Вильсона слегка передернуло, такъ какъ онъ увидѣлъ, что наступилъ теперь его чередъ служить мишенью для остроумія Тома Дрисколля.

— Какую такую награду? — переспросилъ онъ.

— Даже не одну, а цѣлыхъ двѣ: одну за вора, а другую за кинжалъ.

Вильсонъ отвѣтилъ не безъ нѣкотораго колебанія, свидѣтельсѣвовйвшаго, что это было ему не особенно пріятно:

— Да, да, вспомнилъ!.. Представьте себѣ, до сихъ поръ никто еще не являлся ихъ требовать.

Томъ прикинулся очень удивленнымъ и спросилъ:

— Скажите на милость, неужели?

Вильсонъ возразилъ съ легкимъ раздраженіемъ въ голосѣ:

— Ну да, никто не явился, но вамъ-то до этого какое дѣло?

— Ровнехонько никакого. Я думалъ только, что вамъ пришла въ голову новая остроумная мысль и что вы изобрѣли новый способъ, долженствующій произвести радикальный переворотъ въ избитой и совершенно недѣйствительной системѣ нашихъ профессіональныхъ сыщиковъ. — Съ этими словами онъ обернулся къ Блэку, обрадовавшемуся, что другой попалъ теперь вмѣсто него на сковороду:

Блэкъ, при васъ вѣдь, кажется, онъ намекалъ, что съ вашей стороны незачѣмъ даже и хлопотать о поимкѣ старухѣ? — продолжалъ молодой человѣкъ.

— Могу показать подъ присягой, что г-нъ Вильсонъ утверждалъ, будто не пройдетъ и трехъ сутокъ, какъ въ его рукахъ очутятся и воръ, и кинжалъ! — подтвердилъ сыщикъ. — Чтобы мнѣ провалиться на этомъ мѣстѣ, если онъ ровнехонько за недѣлю передъ темъ не увѣрялъ въ этомъ самымъ категорическимъ образомъ. Я говорилъ ему тогда, что никакой воръ не рѣшится пойти съ кинжаломъ къ закладчику или же къ ювелиру и точно также не осмѣлится послать къ нимъ кого-нибудь изъ своихъ пріятелей, зная, что закладчикъ или ювелиръ могутъ подцѣпить разомъ обѣ награды, передавъ и его и кинжалъ въ руки правосудія. Я думаю теперь, что мои соображенія были какъ нельзя болѣе правильными.

— Вы бы перемѣнили свое мнѣніе, если бы знали полностью весь мой проектъ, а не одну только его часть! — объявилъ Вильсонъ съ горячностью, свидѣтельствовавшей, что онъ начинаетъ сердиться.

— Ну, что же! — задумчиво замѣтилъ сыщикъ. — Не зная вашего проекта полностью я всетаки былъ того мнѣнія, что изъ него проку не выйдетъ. До сихъ поръ оказывается, повидимому, что я былъ правъ.

— Поживемъ увидимъ. Быть можетъ, дѣло еще и выгоритъ. Во всякомъ случаѣ ваша система не оказалась покамѣстъ нисколько успѣшнѣе моей.

За невозможностью подыскать настоящее возраженіе, констэбль съ недовольнымъ видомъ откашлялся и пробурчалъ что то сквозь зубы.

Послѣ того какъ Вильсонъ сообщилъ своимъ гостямъ часть своего проекта, Томъ пытался въ теченіе нѣсколькихъ дней угадать остальную его часть, но эти попытки не увѣнчались успѣхомъ. Тогда ему пришло въ голову обратиться къ Роксанѣ, которую онъ, въ глубинѣ души, признавалъ гораздо смѣтливѣе собственной его особы. Придумавъ соотвѣтственную вымышленную обстановку, онъ предложилъ этотъ казусъ на обсужденіе мамашѣ. Немного подумавъ, она постановила свой приговоръ. Томъ немедленно же рѣшилъ, что его мамаша разгадала суть дѣла. Ему желательно было, однако, вполнѣ убѣдиться въ этомъ а потому, не спуская глазъ съ Вильсона, онъ вдумчиво замѣтилъ:

— Мякинная Голова! Вы не дуракъ, что, впрочемъ, обнаружилось лишь недавно. Въ чемъ бы ни заключался вашъ проектъ, онъ, безъ сомнѣнія, не лишенъ здраваго смысла, хотя Блэкъ съ этимъ и не соглашается. Я не намѣренъ просить, чтобы вы раскрыли передъ нами свои карты, и позволю себѣ только сдѣлать предположеніе, которое можетъ послужить исходною точкой для моихъ собственныхъ соображеній, которыя кажутся мнѣ фактически вѣрными. Съ меня довольно будетъ и этого. Вы предложили двѣ награды, въ пятьсотъ долларовъ каждая: одну за кинжалъ, а другую за вора. Допустимъ теперь, что о первой изъ нихъ объявлено въ газетахъ, тогда какъ о второй сообщено лишь частными письмами ювелирамъ и закладчикамъ. Въ такомъ случаѣ…

Блэкъ хлопнулъ себя по бедру и воскликнулъ:

— Клянусь всѣми чертями, что онъ отгадалъ придуманную вами ловушку, Мякинная Голова! Понятное дѣло, что это не могло придти всякому дурню въ голову, такъ даже и я самъ сперва не сообразилъ, чтобы можно было бы выкинуть такую штуку.