Тотчас же заиграли трубы, на колесницу победителя поднялся знаменосец, и «красный» возница отправился получать, уж не знаю где, полагающийся ему приз; три четверти зрителей последовали за ним, еще четверть осталась на площади, чтобы утешить побежденных. Впрочем, замысел buon governo благополучно осуществился: «красный» возница получил венок, сплетенный для него отеческой рукой гонфалоньера, а если в программе и произошли изменения, то публика, как мы видим, от этого только выиграла.
Однако великий герцог и юные эрцгерцогини страшно испугались. Они прислали узнать, не получил ли кто-нибудь серьезных ранений, но, к счастью, упавшие возницы отделались несколькими царапинами. Толпа сразу же разошлась: наступило время ужинать, а с восьми часов вечера до двух часов ночи вся Флоренция собиралась на набережных Арно.
Как мы уже сказали, нас пригласили в Палаццо Кор-сини, чтобы из его окон полюбоваться ночными празднествами. Герцогиня ди Казильяно, невестка князя, одна из самых артистичных и остроумных женщин Флоренции, соблаговолила пригласить нас от имени свекра. Приглашение стало для нас неожиданностью, ибо, по нашим сведениям, князь находился в Риме. Но первый же знакомый, с которым мы об этом заговорили, ответил нам, что князь, по всей видимости, должен вернуться из Рима, чтобы оказать торжественный прием не только соотечественникам, но также и иностранцам, привлеченным во Флоренцию желанием взглянуть на великолепие престольного праздника святого Иоанна. И действительно, в доме у синьора Финци мы узнали, что князь только что прибыл во Флоренцию.
По знатности и занимаемому положению князь Корси-ни — один из первых вельмож в мире; насколько я помню, он потомок брата или племянника Климента XII, которому после его девятилетнего понтификата благодарные римляне воздвигли на Капитолии бронзовую статую. Во время его пребывания на Святом престоле Корсини получили княжеский титул, но историческая известность этой семьи восходит к первым годам существования республики. Гордая женщина, ставшая женой Макиавелли и вдохновившая его на очаровательную сказку «Бельфагор», была из рода Корсини.
Наполеон, отлично разбиравшийся в людях и умевший использовать их таланты к своей выгоде, обратил внимание на князя Корсини. Он вызвал князя во Францию, сделал его государственным советником и офицером ордена Почетного легиона. Чтобы удостоиться таких почестей при Наполеоне, надо было быть не просто достойным человеком, но еще и сильной личностью; князь Корсини был одновременно и тем, и другим. Именно ему Наполеон поручил принцессу Элизу, когда она отправилась во Флоренцию, где ее ждала корона великой герцогини.
Наполеон пал и в падении увлек за собой всю свою семью. Князь Корсини, получивший до этого французское подданство, снова стал итальянцем. И тогда Рим назначил его сенатором, как до этого Франция назначила его государственным советником. Князь Корсини приехал в Рим; у него появилась возможность показать людям блеск своего имени, своего положения, и он не упустил ее, ибо никогда не упускал возможности такого рода. Три дня фонтаны Капитолия изливали вино; три дня на форуме стояли накрытые столы, за которыми могли угощаться все желающие. Со времен Цезаря город не видел ничего подобного: за это было заплачено 45 000 скудо, то есть примерно 270 000 франков на наши деньги.
И потому, когда великий герцог Тосканский задумал посвататься к сестре короля Неаполитанского, именно князю Корсини было поручено вести эти переговоры. Князь согласился исполнить эту миссию, но лишь с условием, что ему будет позволено взять все расходы на себя. Великий герцог оценил этот истинно княжеский поступок и предоставил князю полную свободу действий. И тот прибыл к неаполитанскому двору, словно посланник императора. Зато, когда этот брак был заключен, великий герцог пожаловал князю Корсини звезду Святого Иосифа с бриллиантами.
Раз в два или три года князь Корсини дает бал; этот бал обходится ему в сорок или пятьдесят тысяч франков. За несколько дней до отъезда из Флоренции мне довелось побывать на одном из этих празднеств; там было полторы тысячи гостей. Всю ночь напролет всем без исключения подавался ужин, каждый лакей был в ливрее цветов Кор-сини, а на каждом столовом приборе, каждом канделябре и каждом табурете красовался герб Корсини. Тем не менее говорили, что в старинном дворце князя нашлось бы все для приема еще пятисот гостей.
И потому не стоит удивляться, что князь вернулся из Рима только ради того, чтобы порадовать флорентийцев праздниками: и правда, когда проходишь под его балконом, можно подумать, будто праздники эти устраиваются скорее в его честь, нежели в честь святого Иоанна.
Вход в Палаццо Корсини поистине великолепен; когда поднимаешься по лестнице, которую венчает статуя Климента XII, кажется, что ты попал в Версаль: в вестибюле могли бы свободно поместиться и даже танцевать до тысячи человек. Как только мы вошли, княгиня Корсини, с которой мы еще не были знакомы, приблизилась к нам, выказывая чисто французскую любезность и грацию. Княгиня родом из России: она оставила азиатскую Италию ради Италии европейской, Крым — ради Тосканы, Одессу — ради Флоренции; это молодая красивая женщина с величественной осанкой, и платье из золотой парчи и бриллиантовые ожерелья придают ей сходство с владычицей средневекового замка. Прекрасный дворец, кругом увешанный творениями Тициана, Рафаэля и Ван Дейка, как нельзя лучше соответствует облику хозяйки, словно сошедшей с одного из этих полотен.
