Викториум - [45]

— Понравилось убивать русских, — криво улыбнулся Бредфорд. — Вы стали слишком араб, Лоуренс. Падишах не простит этого оскорбления. Он ни за что не поверит, что покушение было на посла. Полетят головы. И отправит их падишах своему венценосному брату в Петербург. После такого русский царь ни за что не начнет войну с султанатом. Ведь среди отрубленных голов могут оказаться и наши, Лоуренс. Об этом вы не подумали? Слишком уж много ховейтатов знает, кто вы такой. Пока они сидели в своей пустыне — это не имело никакого значения. А вот здесь, в Константинополе, все изменилось, не так ли?

— Значит, ховейтаты Ауды абу Тайи не переживут соколиной охоты падишаха, — кивнул Лоуренс.

— Именно так, майор, — кивнул лорд Бредфорд, — и только так. Думаю, что наших улан, немецких драгун и русских казаков для этого будет более чем достаточно.

* * *

Князь поднял меня в полпятого утра. Он уже был одет в синий мундир жандармского ротмистра. На груди его красовались несколько медалей и крест ордена Святого Владимира.

— Поднимайтесь, Никита, — бросил мне Амилахвари. — Охотничий костюм отменяется. У нас тут черте что творится.

Не понимая толком ничего, я сел на постели. Потер руками глаза.

— Приводите себя в порядок и надевайте парадный мундир, — бросил мне князь, садясь на стул в углу моей комнаты. — Нам кроме охоты предстоит еще и схватка. Этой ночью в посольство явился клерк из британского консульства с сообщением о том, что во время соколиной охоты на падишаха будет совершено покушение. За ним стоят младотурки. Вроде бы крыло этой организации, состоящее из молодых, богатых и амбициозных офицеров. Не знаю уж, каковы их цели, но доподлинно известно, что дуайен посольской палаты коалиции, Кристиан Кнеллер, взял для своего сопровождения эскадрон механических драгун.

Эти слова привели меня в чувство лучше тепловатой воды, которой я умывался. Я сунул голову прямо в раковину. Вода потекла мне на шею и затылок, приятно охлаждая голову. Насухо вытеревшись, я надел чистую рубашку. Натянул форменные штаны и мундир с новенькими серебряными погонами штаб-ротмистра. Перетянулся портупеей, повесив слева массивную кобуру с двадцатизарядным маузером. Магазин от второго — на десять патронов, закрепил рядом. С другой стороны — ножны с саблей. Я бы, конечно, с удовольствием взял еще один маузер или наган. Но жандармы, как бы то ни было остаются кавалерией, и без сабли обойтись при парадном мундире никак нельзя.

— Отлично, — кивнул князь Амилахвари, взглядом одобрив мой внешний вид. — С богом, Никита. Идемте.

Мы взяли фуражки на сгиб локтя — и вышли из комнаты.

Я считал, что приветственное шествие падишаха было помпезным действом. Но когда увидел выезд на соколиную охоту, понял, насколько заблуждался. Правда, в этот раз падишах со свитой ехали не на слонах. Теперь из Стамбула выезжал длинный конный кортеж с самим Абдул-Хамидом во главе. Облачен падишах левантийский в свободные белые одежды. На голове вместе вместо фески тюрбан, украшенный длинными перьями. Держала их застежка с крупным рубином. Ехал падишах на красивом чистокровном коне. Правая рука его была затянута в плотную кожаную перчатку. Но сокола с колпачком на голове нес слуга, почтительно следующий за правителем.

Рядом с падишахом ехал немецкий консул Кнеллер. По прусскому обыкновению он облачился в черный мундир и каску с пикой, украшенную золотым орлом. С другой стороны ехал на недавно подаренном ему коне Зиновьев. Наш посол был одет в хороший английский охотничий костюм и тендовую шляпу. За ними на почтительном расстоянии следовали сокольничьи.

Позади них покачивались в седлах три колонны самых разных всадников. Правда, над всеми тремя трепетали флажки на длинных пиках. Но какими все-таки разными были всадники. Прусские и британские уланы и наши казаки. Среди последних ехали и мы с князем. Лошади пруссаков размерами не уступали артиллерийским першеронам, которые таскают самые тяжелые гаубицы. Они позволяли всадникам возвышаться над остальными и поглядывать на всех слегка снисходительно сверху вниз. Тем более что и люди, и лошади были закованы в доспехи, словно рыцари средневековья. Морды, грудь и ноги могучих коней прикрывали черненые стальные пластины. Копыта громко звенели, ударяясь о землю. Самих всадников защищали кирасы с золотым прусским орлом и каски. Вооружены немецкие уланы были тяжелыми палашами, длинными пиками и карабинами. Хотя видно было, что отдавали они предпочтение все-таки холодному оружию.

Британские уланы в форме цвета хаки, украшенной черными шнурами, вроде гусарских, и наши казаки в синих мундирах смотрелись не столь впечатляюще, как «черные рыцари». Однако каковы они в бою — покажет только настоящее дело. И произойдет это, вполне возможно, очень скоро. Соколиная охота падишаха происходила не так далеко от столицы.

У ворот Константинополя к нашему более чем впечатляющему кортежу присоединились еще и янычары. Теперь за падишахом и послами ехали четыре колонны всадников. Только вместо лиц у многих были стальные маски с ингаляторами, над которыми курился едва видимый дымок. Янычары были готовы к бою.