Виктор Цой как подростковый певец и деструктор - [8]
Из переписки с поклонником Цоя, хотевшим, наверное, показать мне на своём примере, что не все поклонники Цоя — ущербные (как будто я это когда-нибудь отрицал).
02.07.2012:
Доброго времени суток!
Я не собираюсь Вам хамить, просто хочу высказать своё мнение по данному вопросу. Уважаемый автор, а почему в Вашем тексте так много грамматических ошибок? Мне кажется, это является тревожным знаком для человека, текст которого должен претендовать на грамотность, да и на осмысленность вообще. Это первое и не самое важное. А важно то, что никогда нельзя всех «чесать под одну гребёнку». Наличие в нашей, да и не только в нашей, стране, так называемых, трудных подростков, вообще никак не привязано к какой либо музыке. Эти люди слушают разную музыку. Далее. Простите, со всем уважением, кто дал Вам право так говорить, скажем о Есенине? Допустим, о современной литературе, можно, хотя Ваша позиция, по этому вопросу, тоже спорна. Но оскорблять классика — это перебор, мне кажется. Исходя из всего этого, мне было бы очень интересно узнать — кто Вы? Какое у Вас образование? Что Вы сделали такого важного в жизни?
Жду ответа.
P.S.
Мне 22 года, я юрист. Трудным подростком никогда не был. Песни Цоя люблю с детства. Психическими расстройствами не страдаю.
Ответ:
Дорогой Критик!
Спешу Вас успокоить: мои грамматические (равно как стилистические, политические, тактические и пр.) ошибки тревожным знаком не являются, потому как мои тексты не проходили профессионального редактирования. Если учесть, что даже после неоднократного такого редактирования у многих приличных-не-чета-мне авторов находят ещё уйму чего, можно только посмеяться над Вашим необтрёпанным пуризмом.
Не могли бы Вы, в свою очередь, сообщить, какая инстанция дала ВАМ право высказывать Ваши мнения о Цое и Есенине (это уж если пренебречь темой меня)? Я бы в эту инстанцию попробовал ткнуться тоже: может, и мне там всё-таки хоть что-нибудь отжалеют. Или она разрешает только поддакивать общепринятому?
Со своими анкетными вопросами Вы ко мне, пожалуйста, не обращайтесь: есть интернет, там и черпайте. А если там чего-то обо мне не хватает, значит, я считаю, что так нужно.
Кстати, насколько помню себя в 22 года, я ни к кому со своими критическими мнениями не совался (ждал, пока дозреют). Да и теперь не сильно суюсь: как правило, просто выставляю их в интернете. Если Вы уверены, что Цой на Вас дурно не повлиял, значит, повлиял кто-то другой. Может, Есенин?
Нет, я понимаю, что у Вас вьюношеский максимализм и всё такое, но представьте, каково мне персонально отвечать каждому общительному цоепоклоннику, что ему лучше ещё поразвиваться лет 10-20 и только потом делать свои почти окончательные выводы? Вы же не станете утверждать, что Ваше умственное развитие закончилось?
С наилучшими пожеланиями,
Александр Бурьяк
Дорогие цоелюбы!
Вы, конечно, можете и дальше слать мне свои письма по поводу величия Виктора Цоя и ничтожества меня, но отвечать на них я больше не буду, а читать их если и буду, то не очень внимательно. Причина в том, что толку мне от вашей «критики» по существу никакого: со времени написания статьи о Цое мне доводилось подправлять в ней (и в себе) какие-то мелочи, но ни разу по вашей подсказке. Если я буду объяснять каждому цоенутому персонально, в чём он, по моему мнению, ошибается, у меня останется значительно меньше времени на написание очередных грязных пасквилей, а они ведь мне дороги, потому что через них я надеюсь (от завышенной самооценки, конечно же) тормознуть процесс деградации общества, который множит в нём долю разболтанных абсурдизированных недоумков с дурными привычками и отягощённой наследственностью, являющих собой основной контингент поклонников Цоя. Если вы лично, с вашей точки зрения, не совсем такие (разболтанные и т. п.), я рад, но ответов от меня всё равно лучше не ждите.
Кое-что из прошлых ответов моим «критикам» (не только цоеведам) есть здесь: Мои «критики»
Может быть, какие-то из этих ответов более-менее удовлетворят и вас.
Всё с теми же наилучшими пожеланиями,
всё тот же Александр Бурьяк
Добавление 2013 года
Иногда меня критикуют с другой стороны: якобы я местами ещё слишком хорошо говорю о Викторе Цое. Тогда мне приходится защищать его, что для меня — наверное, главного цоегрыза — бывает даже забавно.
Одна очень культурная дама, которую, в отличие от меня, было бы неубедительно обвинять в том, что она нехорошо относится к Цою из зависти к его популярности и/или хочет прославиться через пинание (ну, через щипание) знаменитости, сказала, что я ошибаюсь, называя Цоя талантливым композитором; что, с её точки зрения, мелодии песен Цоя довольно простенькие, вряд ли потребовавшие выдающихся способностей, и что эффект от песен достигается у него в основном за счёт слов.
Я, в свою очередь, считаю, что эта критикесса зауженно подходит к феномену таланта и настроена всех сочинителей музыки мерять меркой Баха, Вивальди, Бетховена, Верди и иже с ними. Между тем, творческий талант — явление не единообразное: он может быть, среди прочего, несложным, специализированным, малопродуктивным.
Эрнест Миллер Хемингуэй (1899–1961) — американский свихнутый писатель, стиль которого якобы «значительно повлиял на литературу XX века».
Книга ориентирована не только на представителей специальных служб, но также на сотрудников информационно-аналитических подразделений предприятий и политических организаций, на журналистов, социологов, научных работников. Она может быть полезной для любого, кто из любопытства или с практической целью желает разобраться в технологиях аналитической работы или просто лучше понять, как устроены человек и общество. Многочисленные выдержки из древних и новых авторов делают ее приятным экскурсом в миp сложных интеллектуальных технологий.
Книга в систематизированной форме излагает способы защиты от различных вредных факторов. Даются существенные и выверенные рекомендации, для реализации которых не требуется каких-либо особых качеств, усилий, средств. Рассматриваются различные трудности, с которыми может столкнуться каждый. Приводятся необходимые сведения по медицине, технике безопасности, пожарной тактике, биологии, физиологии человека и т. д. Книга предназначена для всех, кто хочет добиться многого, не слишком рискуя, или хотя бы жить спокойно и долго.
Выбор поприща, женитьба, устройство на работу, плетение интриг, заведение друзей и врагов, предпринимательство, ораторство, политическая деятельность, писательство, научная работа, совершение подвигов и другие аспекты извечно волнующей многих проблемы социального роста рассматриваются содержательно, иронично, по-новому, но со ссылками на древних авторов.
Дураковедческое эссе. Апология глупости. Тоскливо-мрачная картина незавидного положения умников. Диагнозы. Рецепты. Таблетки.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Имя Борнса досел? было неизв?стно въ нашей Литтератур?. Г. Козловъ первый знакомитъ Русскую публику съ симъ зам?чательнымъ поэтомъ. Прежде нежели скажемъ свое мн?ніе о семъ новомъ перевод? нашего П?вца, постараемся познакомить читателей нашихъ съ сельскимъ Поэтомъ Шотландіи, однимъ изъ т?хъ феноменовъ, которыхъ явленіе можно уподобишь молніи на вершинахъ пустынныхъ горъ…».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Маленький норвежский городок. 3000 жителей. Разговаривают все о коммерции. Везде щелкают счеты – кроме тех мест, где нечего считать и не о чем разговаривать; зато там также нечего есть. Иногда, пожалуй, читают Библию. Остальные занятия считаются неприличными; да вряд ли там кто и знает, что у людей бывают другие занятия…».
«В Народном Доме, ставшем театром Петербургской Коммуны, за лето не изменилось ничего, сравнительно с прошлым годом. Так же чувствуется, что та разноликая масса публики, среди которой есть, несомненно, не только мелкая буржуазия, но и настоящие пролетарии, считает это место своим и привыкла наводнять просторное помещение и сад; сцена Народного Дома удовлетворяет вкусам большинства…».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Владимир Высоцкий (1938–1980) — гигантище русскоязычной массовой культуры, редкостно популярная личность периода с 1970-х по 1990-е. Сегодня, когда уже много лет существует интернет, и в него успели насовать всякого, появилась, наконец, возможность разобраться, что же это было тогда такое.