Виктор Цой как подростковый певец и деструктор - [10]

Шрифт
Интервал

(Скажу честно, многие „отморозки“ мирового рока мне самому нравятся — но тут надо рассматривать каждый случай по-отдельности — и в том числе я неплохо отношусь к вышеперечисленной „Гражданской обороне“, а вот Кинчев для меня навсегда остался каким-то „порченым“, причём на подсознательном уровне. Частично из-за тех массовых беспорядков, частично из-за его имиджа и понтов, но не люблю его).

Творчество Цоя может и много чему хорошему научить, хотя, конечно, это всё сильно зависит от того, кто его слушает. Действительно, среди его фанатов припылённые имелись, это факт. Но в перестройку более „отмороженные“ собратья-рокеры упрекали Цоя как раз за попсовость, за то, что он недостаточно сильно протестовал, был слишком безобидный, слишком нейтральный. В этой тусовке были НАМНОГО более деструктивные ребята. Всё познаётся в сравнении...»

Это — не возражение, а уточнение. Благодарствую.


* * *

Бозкурт, секретный тюркский конспиролог (19.10.2018):

«О Цое можно добавить еще и то, что выпестовали его в Ленинградском рок-клубе, созданном и патронировавшимся КГБ, конкретно — генералом Олегом Калугиным, причем по рекомендации — если не по прямому приказу тов. „Андропова“. Учитывая, что „Андропов“ был глобалист, западник и космополит, и что сам Калугин сейчас живет в США, понятно, что и рок-клуб был создан как подрывная организация.»


* * *

Критик критика, скрывающийся от музыкальной общественности под псевдонимом «Павел Маслобойников» (12.07.2019):

«Говорить о Цое как о композиторе, это как...ну, например, как о Высоцком говорить как о композиторе. Популярность Цоя основана НЕ на его композиционных достижениях, а как раз по причине полной БЕЗДАРНОСТИ его как музыканта. Именно бездарность позволяла бренчать в подъездах „каверы из Цоя“ на расстроенных гитарах... и было ОЧЕНЬ ПОХОЖЕ. Бездарность Цоя вскармливала дурновкусие отроков (даже не молодежи, а именно отроков и отроковиц) и позволяла им возвыситься в собственных глазах при мысли „Я — КАК ЦОЙ“.»

Я, конечно, на досуге вставлю Ваш коммент в эту статью, в раздел «Из обсуждений», но внутренне я с Вами не согласен. Есть искусство «больших вещей» и есть искусство «малых форм». «Малые формы» тоже нужны. Цой был талантлив в «малых формах». Если Цой написал кучу популярных песен, а, скажем, я не написал, хотя был не против (слава и доп. деньги в семью не помешали бы), значит, у Цоя был дар по этой части, а у меня — таки нет. Простое — ещё не значит неполноценное: скажем, велосипеды бывают очень даже нужны, хотя ведь существуют автомобили. Цой — создатель музыкальных «велосипедов», Моцарт — музыкальных «автомобилей». Где-то так.

Ещё. К примеру, у Юрия Антонова музыкальные «велосипеды» навороченные, тогда как у Цоя — элементарные, почти что самокаты. Но у них есть своя ниша потребительского спроса. И в своём классе они ОК. А вот в ответе на вопрос «почему на них есть спрос?!» Вы уже полностью правы: потому что простенько, легко доступно для самостоятельного воспроизведения.

Критический критик «Аргусс» (13.07.2019):

«„Почему самые яркие, талантливые и успешные люди почти всегда при близком рассмотрении оказываются с каким-нибудь вывихом?“ — спрашивает автор. Да потому, что талант — и есть этот самый вывих! Человек без вывиха не напишет и двух строк.»

Вывих вывиху рознь. Креативность — отклонение от психической нормы, отнюдь не всегда сопровождающееся другими отклонениями типа педерастии и «зависимостей». Иное дело, что «центр креативности» в обществе, как правило, оказывается захваченным людьми с нехорошими отклонениями, а ещё хитрозадыми талантиками и имитаторами, легко снюхивающимися между собой, так что «нормальные» творческие люди не в состоянии туда протолкнуться хотя бы из-за психической несовместимости с этим контингентом. Захватчики — на виду, а больше никто (они ж не пускают), поэтому и создаётся впечатление, что таланта без нездоровых дополнений быть не может. Если креативный индивид хочет «пробиться», начать зарабатывать на жизнь творчеством, он в такой ситуации оказывается ВЫНУЖДЕН портить себя, чтобы вписаться в среду, стать «своим». Не факт, что такое положение дел неисправимо. Быть может, исправить можно, но только вместе со всем обществом, в процессе прорыва к очередному варианту «светлого будущего».

Вообще, Вы тут по сути как бы намекаете, что лично я — либо бездарь, либо с психическим вывихом, тщательно скрываемым от обществености. Примечание: мизантропизм — не вывих, а реакция на чужие вывихи.


Василий (13.07.2019):

«Да, действительно классических композиторов играют большие оркестры, с заслуженными дирижерами и тд. И ты такой думаешь: не могут же все эти важные дяди ошибаться и играть дерьмо. Но слушать тебе их пиликанье почему то совершенно не хочется, не интересно. Мотивчики не затейливые; муз. инструментов — стандартный набор, в фолке и то больше; по мастерству игры металлюги-гитаристы ничем классистам-скрипачам не уступят. Только и разницы, что тут две гитары, одна четко ритм выдает, а вторая виртуозное соло, а там — сто скрипок по ушам кашей ездят, ничего не разобрать.»

Не без этого. Но, скажем, «Алилуйя» Генделя под гитару, наверное, не прозвучит хорошо.


Еще от автора Александр Владимирович Бурьяк
Особо писателистый писатель Эрнест Хемингуэй

Эрнест Миллер Хемингуэй (1899–1961) — американский свихнутый писатель, стиль которого якобы «значительно повлиял на литературу XX века».


Аналитическая разведка

Книга ориентирована не только на представителей специальных служб, но также на сотрудников информационно-аналитических подразделений предприятий и политических организаций, на журналистов, социологов, научных работников. Она может быть полезной для любого, кто из любопытства или с практической целью желает разобраться в технологиях аналитической работы или просто лучше понять, как устроены человек и общество. Многочисленные выдержки из древних и новых авторов делают ее приятным экскурсом в миp сложных интеллектуальных технологий.


Технология карьеры

Выбор поприща, женитьба, устройство на работу, плетение интриг, заведение друзей и врагов, предпринимательство, ораторство, политическая деятельность, писательство, научная работа, совершение подвигов и другие аспекты извечно волнующей многих проблемы социального роста рассматриваются содержательно, иронично, по-новому, но со ссылками на древних авторов.


Мир дураков

Дураковедческое эссе. Апология глупости. Тоскливо-мрачная картина незавидного положения умников. Диагнозы. Рецепты. Таблетки.


Искусство выживания: безопасность в жилище, на улице, в транспортном средстве, в лесу и т. п.

Книга в систематизированной форме излагает способы защиты от различных вредных факторов. Даются существенные и выверенные рекомендации, для реализации которых не требуется каких-либо особых качеств, усилий, средств. Рассматриваются различные трудности, с которыми может столкнуться каждый. Приводятся необходимые сведения по медицине, технике безопасности, пожарной тактике, биологии, физиологии человека и т. д. Книга предназначена для всех, кто хочет добиться многого, не слишком рискуя, или хотя бы жить спокойно и долго.


Мир дураков 2. Двадцать пять лет спустя

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Бунтари

Писатель рассказывает о возникновении легендарной "Новой волны" в англо-американской фантастике, ее расцвете и результатах…


Комментарий к романам Жюля Верна "Вокруг света в восемьдесят дней" и "В стране мехов"

Комментарий к романам, вошедшим в шестой том "Двенадцатитомного собрания сочинений Жюля Верна".


Киберы будут, но подумаем лучше о человеке

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Думы о государстве

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Крик лебедя

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


«Квакаем, квакаем…»: предисловия, послесловия, интервью

«Молодость моего поколения совпала с оттепелью, нам повезло. Мы ощущали поэтическую лихорадку, массу вдохновения, движение, ренессанс, А сейчас ничего такого, как ни странно, я не наблюдаю. Нынешнее поколение само себя сует носом в дерьмо. В начале 50-х мы говорили друг другу: «Старик — ты гений!». А сейчас они, наоборот, копают друг под друга. Однако фаза чернухи оказалась не волнующим этапом. Этот период уже закончился, а другой так и не пришел».


Владимир Высоцкий как гений песенного ширпотреба, сгоревший в творчестве ради излишеств

Владимир Высоцкий (1938–1980) — гигантище русскоязычной массовой культуры, редкостно популярная личность периода с 1970-х по 1990-е. Сегодня, когда уже много лет существует интернет, и в него успели насовать всякого, появилась, наконец, возможность разобраться, что же это было тогда такое.