Вихрь. Любовь, которая стала новым началом - [124]

Лука подбежал к двери, бормоча что-то себе под нос. Что-то типа того, что его дисквалифицируют из-за меня.

Я догнала его еще до того, как он вышел в коридор. Повисла у него на руке и усмехнулась:

– Сократим расстояние?

Лука закатил глаза, однако кивнул.

Я создала вихрь прямо перед нами. Теперь, когда в здании не было никаких сенсоров, как и везде на планете, это было не проблемой.

Серые коридоры института в Новом Лондоне сменились голубым небом, и через долю секунды мы оказались на площади. Слева и справа находились две трибуны для зрителей, и там яблоку негде было упасть.

На стартовой линии было около пятидесяти участников, все в такой же серебряной униформе, как и у нас с Лукой. Над головой пролетали дроны.

Эта гонка будет транслироваться по всему миру. Люди и мутанты будут наблюдать за нами, подбадривать нас, волноваться вместе с нами. На всех десяти территориях и в каждом из множества маленьких и больших городов, которые сейчас строились.

Первая вихревая гонка такого рода. Чисто спортивная вихревая гонка. Без всякого смысла – просто грандиозное зрелище.

Мы с Лукой вместе вышли на старт. Наши лица были выведены на большие голографические экраны, и публика разразилась аплодисментами.

Я посмотрела поверх голов, увидела, как Робур и Эллистер машут нам, увидела Натаниэля и Седу, а рядом с ними – Атласа и его белоснежную подружку. Еще я увидела лысого человека с рыжей бородой, у которого от волнения пылали руки, когда он подбадривал Луку.

Лука не называл его папой или отцом, потому что эта роль навсегда была отдана Гилберту. Тем не менее они снова нашли друг друга, и я, несмотря ни на что, была очень этому рада. Лука заслужил знать свои корни. Он всегда этого заслуживал.

На трибуне стояли Арисса и Лис. На Лис был один из ее шикарных костюмов в сочетании с туфлями-лодочками, которые никто, кроме нее, никогда бы не назвал удобными. На Ариссе были выцветшие джинсы, распущенные волосы свободно падали на плечи. Ее жилет был украшен неоновыми буквами Cidade.

Остановившись у стартовой линии, я одарила Лис легкой улыбкой. В свою очередь она не смогла сдержать едва заметного движения уголком рта, хотя, конечно, должна была оставаться беспристрастной.

Лис знала, кто я и откуда, но дала мне понять, что это вообще ничего не меняет, и наши отношения остались прежними. За прошедший год скорбные складки у ее рта разгладились. Теперь на ее лице светилось что-то вроде гордости. Гордости за то, что создал Гилберт. Потому что реструктуризация и поэтапный роспуск кураториума основывались исключительно на его планах. Лис нашла его записи через несколько недель после нашего возвращения. Очевидно, Гилберт сам установил время, по истечении которого все данные должны были попасть к Лис… на случай, если он больше не получит к ним доступ. Там был прописан весь процесс: слияние мутантов и людей, восстановление городов, которые считались исчезнувшими, полное закрытие всех зон.

Осуществляли реструктуризацию Арисса, Лис и Натаниэль. Они упразднили кураториумы и помогли сформировать новые правительства по всему миру, в которых на равных были представлены и мутанты и люди.

– Я уж было подумал, что ты испугалась, – услышала я знакомый голос рядом со мной и усмехнулась:

– Я просто не могла найти свой детектор. И не надейся. Сегодня ты будешь глотать пыль.

Бэйл засмеялся. На полуденном солнце его волосы блестели темно-каштановым, а от озорной ухмылки, которой он одарил меня, чуть не подкосились колени.

– Да, – подтвердил он. – Точно буду.

– Я серьезно. Гордись своим рекордом в вихревых гонках, недолго осталось.

Бэйл наклонился вперед:

– Ха! Мое лучшее время никто не превзойдет.

Рядом с нами простонал Лука. Я покосилась в его сторону и увидела ухмыляющуюся Сьюзи. Она, как и я, туго затянула волосы на самой макушке. Ее лицо сияло.

– Снимите-ка лучше комнату, – одновременно произнесли эти двое, и я просто показала им язык.

Но тут к микрофону подошла Арисса. Рядом с ней и Лис были пять штурманов, ответственных за гонку.

– Добро пожаловать на первый в истории вихревой чемпионат! – крикнула она и улыбнулась.

Публика на трибунах заулюлюкала и захлопала в ладоши.

Я почувствовала, как пальцы Бэйла коснулись моих, и торжественная речь Ариссы сразу же отошла на второй план.

О нет, ему не нужно знать, что он все еще оказывает на меня такое влияние… В противном случае он будет пользоваться этим.

Я покосилась на него и успела поймать улыбку Бэйла, прежде чем она исчезла.

– Что? – спросила я.

– Ничего. Просто мысль.

– Хм… – произнесла я.

Ну, вообще-то я догадывалась, что пришло ему в голову. Та самая мысль, которая часто не давала ему уснуть или заставляла просыпаться среди ночи из-за кошмарных снов.

Ты действительно жива? Или это всего лишь то, что рисует воображение?

Я очень хорошо понимала его. Потому что в моих снах он иногда лежал мертвый на лесной поляне. И его не мог спасти эликсир Фагуса.

Но такие сны случались все реже. И каждый раз, когда Бэйл целовал меня утром, а потом говорил, как сильно меня любит… я постепенно все больше и больше забывала о том, что могло бы случиться, но не случилось.