Вихрь. Любовь, которая стала новым началом - [121]
Он умирал. Умирал у меня на глазах.
Бэйл прижался ко мне лбом. Красноватое мерцание усилилось, и только его глаза были такими же голубыми, как лед.
– Элейн…
Он провел пальцем по моему виску и улыбнулся.
– Все хорошо. Я просто хотел, чтобы ты жила.
Наше дыхание смешалось, когда мы смотрели друг другу в глаза. И вдруг меня охватил огненно-красный вихрь. Сначала я не поняла, что это было, но потом…
Вихрь.
Вихрь Бэйла.
Бэйл обхватил меня и унес с собой. Я кричала и сопротивлялась, приказывая вернуть меня. Но Бэйл…
Бэйл управлял этим вихрем. И в этом было столько силы, столько железной воли… Никогда раньше я не чувствовала такого.
Я не могла остановить это.
Наши взгляды встретились в последний раз. Затем Бэйл исчез, и я… я не знала, где нахожусь. Разве что… это было похоже на полет. Прямо как в тех полузабытых снах из моего детства, когда я представляла, каково это – парить высоко над землей.
Потом я провалилась в темноту. Одна. Без Бэйла. И, прежде чем я это поняла, темнота проглотила меня целиком.
39
Я медленно открыла глаза. Мир вокруг меня состоял из ярких цветных пятен. Желтые тона, разные оттенки оранжевого… И зеленый. Очень-очень много зеленого.
Мышцы меня не слушались. Прошла целая вечность, прежде чем я смогла сделать больше, чем просто моргать и судорожно ловить ртом воздух.
Я находилась на поляне около реки. Осеннюю листву на деревьях освещали лучи заходящего солнца.
Я узнала этот лес. Я вернулась туда, где поднялся вихрь-прародитель, где было столько всего…
В нескольких метрах от меня была яма, которую вихрь образовал в земле, а чуть дальше – остатки нашего дома.
Где я была все это время? Когда я была? И где… где Бэйл?
– Бэйл? – прохрипела я, оглядываясь. – Бэйл!
Сердце начало бешено колотиться в груди. На моих глазах вихрь забирал у него все больше и больше сил. Тем не менее он крепко держал меня, потому что был упрямым – чертовски упрямым и безрассудным. А потом он просто выкинул меня из вихря-прародителя.
Я поднялась и побежала. Мимо обугленных стволов деревьев, огибая ямы в земле. В каком бы времени я сейчас ни находилась, повсюду отчетливо были видны следы борьбы.
Пожалуйста, подумала я. Пожалуйста, пожалуйста. Пожалуйста!
После того как я безрезультатно обошла дом, я просканировала первые ряды деревьев. Ничего.
Потом побежала к холму.
И здесь ничего.
Я открыла вихрь и прыгнула в него. Энергия отреагировала мгновенно, и я вернулась, перепрыгнула сначала на день, затем на два.
Пошла на поляну, огляделась…
Никаких следов Бэйла.
Я снова прыгнула в вихрь – и на этот раз отсчитала неделю. В отчаянии обыскала поляну, сбегала в лес и обратно.
Ничего!
Словно безумная, я мчалась сквозь время и… наконец увидела его, еще до того, как полностью покинула вихрь. Он лежал на краю поляны в тени деревьев.
Без движения.
Вихрь рассеялся, и надо мной в небе натянулся занавес из грозовых туч. Подгоняемая ветром, я побежала к Бэйлу.
И тут же по моему телу разлилась жгучая боль. Лицо Бэйла было восково-белым, как воск, а глаза закрыты, губы залиты кровью, натекшей из носа.
Ноги подкосились, и я упала на землю. Я проползла последние несколько метров и схватила Бэйла за пальцы. Они все еще были теплыми, и я цеплялась за эту мысль – цеплялась за возможность удержать это тепло.
Если он только что выпал из вихря-прародителя, еще не все потеряно.
– Бэйл… Бэйл, посмотри на меня.
Я не узнала свой голос, он был хриплым и фальшивым.
Бэйл не двигался. О боже, он не двигался.
Я положила руку ему на грудь и прислушалась. Ничего, никакого пульса. Только странный узор на коже, вокруг шеи и правого плеча, под дырявой униформой.
Узор, похожий на сильно разветвленное дерево, как будто впечатался в кожу. Я уставилась на отметку, оставленную вихрем-прародителем, схватила Бэйла за униформу и встряхнула как следует. Он не мог… он не мог оставить меня сейчас, когда я выжила, сейчас, когда у нас все было впереди.
– Бэйл… БЭЙЛ!
Сдавленные рыдания сорвались с моих губ. Я смотрела на его закрытые веки, на его ресницы, которые веером расходились по краям скул, на мягкую линию надбровных дуг. И, о боже, мне так хотелось увидеть его хмурый взгляд, услышать его насмешки – хоть что-нибудь, чтобы понять, что Бэлиен Треверс жив.
– Нет, – выдохнула я. – Нет, пожалуйста, пожалуйста, не…
Я провела большим пальцем по его лицу, склонилась над ним.
– Бэйл… пожалуйста, проснись.
Ничего. Он меня не слышал.
Я снова вцепилась пальцами в его униформу, притянула к себе, а когда его голова оказалась у меня на коленях, наклонилась над ним.
Потом я заплакала, потому что Бэйл был мертв, он… он на самом деле был мертв.
Слезы текли по моим щекам, и я больше не пыталась их сдерживать.
Это я была виновата в его смерти. Эксперименты, которые позволили ему последовать за мной в вихрь-прародитель, стали возможны только потому, что Бэйл был схвачен Хоторном. А Бэйла схватили только потому, что я изменила время.
Все вернулось к тому моменту, когда я поставила себя выше времени. Всегда было одно и то же. Пытаясь поступить правильно, я толкала камень все дальше и дальше, следя за тем, чтобы он продолжал катиться, погребая под собой все.
Элейн и Бэйл выпустили из зон множество мутантов, но кураториум не может позволить им разгуливать на свободе. Напряжение в мире растет. Грядет страшная война, и ни одна из сторон не готова отступать. Глава кураториума Варус Хоторн отправляет в прошлое своих бегунов, чтобы те уничтожили Вихрь-прародитель, а вместе с ним и всех мутантов. Элейн и Бэйл бросаются в погоню, но каждый прыжок во времени все сильнее запутывает их планы. Влюбленные столкнутся со страшной правдой, которую они не в силах изменить.
Для Элейн настал самый важный день в ее жизни: в Новом Лондоне проходит вихревая гонка, и Элейн – одна из сотни избранных участников. Им предстоит прыгать в энергетические вихри, которые десятилетия назад едва не разрушили мир. Такой прыжок опасен для жизни, но если тебе повезет, ты перенесешься из одного места в другое за считанные секунды. Элейн готова выиграть гонку любой ценой. Но посреди вихря в ней просыпается сила, которая снова ставит мир под угрозу. И единственный, кто оказывается рядом – это юноша, который не хочет иметь с Элейн ничего общего.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.
Об Остине Рэндольфе, герцоге Брэдфорде, мечтали знатнейшие невесты Англии, однако самый завидный из женихов лондонского высшего света оставался холоден и равнодушен к женским чарам… пока однажды в вихре шумного бала не повстречал юную американку Элизабет Мэтьюз. Эта необыкновенная девушка сумела пробудить его ожесточенное, страдающее сердце к счастью любви, надежды и пылкой, всепоглощающей страсти…