ВИЧ-положительная - [4]

— Честное-пречестное, — говорю я и накрываю его руку своей. — Если бы у нее были проблемы, я бы тебе рассказала.

Он что-то ворчит себе в кружку. Я, довольная, поворачиваюсь к шкафу с лекарствами. Чтобы держать вирусную нагрузку под контролем, мне нужно каждое утро принимать гигантскую таблетку. Напоминалка на телефоне, наверное, как раз трезвонит, но теперь она мне редко нужна. Я уже на автомате пью лекарства как по часам.

Папа смотрит, как я глотаю таблетку. Раньше они с отцом дарили мне наклейку за каждый день, когда я не забывала про лекарство. Если я не пропускала ни дня целый месяц, меня ждала награда побольше. Можно сказать, что теперь моя награда — это мое здоровье. С походом в «Чаки-Чиз», конечно, не сравнится.

Раздается звонок в дверь. От неожиданности я подпрыгиваю, чуть не расплескав кофе. На крыльце — Лидия, темные волосы заправлены за уши, лицо без косметики.

— Привет, — чуть слышно говорит она, когда я открываю дверь. — Ты готова? Клавдия ждет в машине.

— Ага. — Я делаю паузу и меряю ее взглядом. — Это она тебя за мной послала?

— Нет, я сама захотела.

Я прищуриваюсь.

— Симона, ты моя лучшая подруга. — Она качает головой. — Почему бы мне не хотеть тебя видеть?

— Ты нервничаешь, да? — догадываюсь я. — Иначе бы просто ждала снаружи.

— Немного, — признается она. — Но с вами мне гораздо лучше.

Словно в подтверждение этому, она кладет руки мне на плечи и обнимает.

— Ох, Лидия, — бормочу я, уткнувшись в нее лицом. — А нам с тобой просто невыносимо.

На самом деле я ее люблю.

— Я только рюкзак возьму, — наконец говорю я, отступая назад. — Ты пока зайди.

Она кивает и идет вслед за мной. Ее рюкзак украшают разные значки: логотип нашей школы, герои «Лего Фильма» и значки «Я люблю Тайвань» из ее поездки к родственникам прошлым летом.

— Привет, Лидия, — говорит папа, пока я хватаю со стола свой рюкзак. — Как дела?

— Спасибо, хорошо, — улыбается Лидия. — К школе готова.

Я едва сдерживаю смешок. Лидии реально нравится в школе. Мне этого никогда не понять.

— Как родители?

— В порядке. — Она переминается с ноги на ногу. — Как обычно, дел невпроворот.

Родители Лидии, мистер и миссис Ву, хотят, чтобы она училась хорошо, но при этом не такие напряжные, как предки Клавдии. Они не рисовали у нее в комнате таблицы умножения на стенах и не отправляли ее в математический лагерь, зато сразу проверяют оценки, как только те появляются в табеле. Меня родители один-единственный раз спросили, нужен ли мне репетитор, да и то было это, еще когда я ходила в «пансион благородных девиц». Не могу себе представить, чтобы они следили, сколько времени я провожу за компьютером, или каждые пять минут заглядывали мне через плечо. Но каждому свое, верно?

Папа чмокает меня в щеку и машет Лидии, которая буквально тащит меня к двери.

— Удачи сегодня! — кричит он вслед. — Скинь эсэмэску, когда доберетесь до школы.

Дверь за нами захлопывается.

Клавдия ездит на старом синем «Форде Бронко», но я никогда не сажусь впереди. Я до сих пор не понимаю, как Лидия не боится там с ней ездить, а особенно сегодня. Каждый раз за рулем Клавдия то гонит в стиле «Форсажа», то ползет так, словно у нее спустило колесо.

— Поражаюсь, как это у тебя еще права не отобрали, — говорю я, усаживаясь прямо посередине заднего сиденья. — У тебя поди уже штрафов вагон и маленькая тележка.

— Ой, заткнись, — огрызается она, держа руки на руле. — Если я, по-твоему, так ужасно вожу, давай ты сядешь за руль. Уж поверь, это не так просто, как выглядит со стороны. Иди сдай экзамен по вождению, и узнаешь.

Я могла бы остроумно ответить на ее подкол, но не буду. Сегодня она старается быть особо тактичной с Лидией, ну а ее обычную язвительность же тоже надо куда-то девать. Уверена, когда мы все уладим, она успокоится.

Как только мы пристегиваемся, машина трогается с места. Плавное движение укачивает, тянет веки вниз. Несмотря на выпитый кофе, я почти засыпаю. Тишина тоже не сильно помогает.

— Ты просто купишь таблеток, — неожиданно говорит Клавдия, поворачиваясь к Лидии. — Только и всего, не переживай.

Я моргаю и открываю глаза. Мне видно выражение лица Клавдии — непривычно мягкое, полное заботы, — а лицо Лидии я не вижу. Не понимаю, чего она так волнуется.

— Просто я не люблю врать, — вздыхает она. — Видела бы ты мою маму. Она тут хотела со мной завести разговор про «чувства» и «перемены», и я ей сказала, что не занимаюсь сексом. А теперь тайком иду покупать противозачаточные. Я ужасная дочь?

— Никакая ты не ужасная, — пожимаю плечами я. — Ты что, хочешь с ней обсудить, как вы с Иэном Уотерсом чпокаетесь?

— Во-первых, фу-у. — Клавдия смотрит на меня в зеркало. — А во-вторых, разве кто-то еще говорит «чпокаетесь»?

— Я говорю.

Она прыскает со смеху.

До клиники минут пятнадцать, и дальше мы едем в молчании. Родители Лидии работают в финансах, поэтому можно не бояться встретить здесь какого-нибудь друга семьи. Все, что ей нужно сделать, — это зайти, заплатить за таблетки и выйти.

Клавдия заезжает на парковку. Там уже стоят шесть машин, хотя еще только раннее утро. Выцветшая вывеска с розовыми буквами у тяжелых железных дверей — словно кадр из фильма.