Входит свободный человек - [17]
Персефона. Чего там, Линда?
Линда. Он с вещами! Опять куда-то собрался!
Персефона (идет к дверям). С вещами?
Линда. Я тебе говорила, чем это кончится. Смотри, уже вещи собрал.
Персефона. Боже ты мой!
Райли входит, ставит вещи у окна и идет к диванчику.
Садится и надевает ботинки.
Райли. Не обращайте внимания, занимайтесь своими делами. Я только за ботинками зашел.
Персефона. Что все это значит?
Райли. Опять двадцать пять. Я же вчера сказал - ухожу.
Линда. Пап, перестань. Ну ладно, мы просим у тебя прощения. Я прошу прощения.
Райли. Прощения? За что? Вам не за что просить прощения.
Персефона (спокойно). И куда же ты собираешься, дорогой?
Райли. Я должен встретиться с партнером. Мы организуем производство.
Линда (с опасным спокойствием в голосе). Производство чего?
Райли. Я же говорил - конвертов. К тому же я буду развивать свою идею. Это революционное изобретение.
Линда. Такое же революционное, как та открывалка для бутылок?
Райли. Какая открывалка?
Линда. Которая должна была совершить революцию в открывании бутылок, помнишь? Жаль только, что еще не изобрели таких бутылок, которые можно открывать твоей открывалкой.
Райли (короткая пауза). Я изобрел конверт. Это гораздо проще.
Линда. Неужели? Даже проще, чем трубка, помнишь, ты изобрел, которую можно курить с двух концов?
Райли. И даже проще, чем трубка.
Линда. Все просто, только ты больно непростой.
Персефона. Линда! Перестань! Я же просила тебя!
Линда. Не перестану!
Райли. Это совершенно другое, это настоящее изобретение, сама увидишь.
Линда. Единственное, что ты изобрел за всю жизнь, папа, - это как работать, не зарабатывая денег.
Персефона. Прекрати, пожалуйста.
Линда. Никуда он не пойдет - я не пущу. На этот раз он никуда не пойдет.
Райли (осуждающе). Беда в том, что ты не веришь в меня, Линда.
Линда. Что значит "не веришь"?
Райли. Ты же верила когда-то, помнишь?
Линда. Во что?
Райли. В меня! Да-да, ты верила, неужели забыла - так было хорошо, весело.
Линда (кричит). Придумываешь чего-то. Как я могла верить в открывалку для бутылок?
Райли. Раньше, раньше. Линни! (Кричит.) В парке. Мы гуляли там, помнишь? И ты верила! Зачем ты отвергаешь то, что было?
Линда. О Господи! Ну хватит же играть в детство. Я была ребенком, а ты был моим папой.
Райли. Я и сейчас твой папа.
Линда. Да мне тогда лет десять всего было или одиннадцать, ты что. Ты видела у него там в комнате, знаешь, какие он книги читает?
Персефона. Линда...
Линда. Винни-Пух, Микки-Маус, сказки и загадки - да все мои старые детские книжки и "Мишутка Руперт" - ты сама видела.
Райли. Я ухожу. (Делает движение, чтобы уйти.)
Линда (перестает кричать, подходит вплотную к Райли и говорит немного натянуто, но с сочувствием). Слушай, отец, папа, не надо никуда уходить. Не надо, прошу тебя. Не надо нам ничего доказывать. Пожалуйста, останься и не волнуйся ни о чем, ничего не доказывай, умоляю. Будь таким, как все. Поставь чемодан, сейчас будем обедать, потом погуляем, если хочешь, а завтра я сама пойду с тобой на биржу и ты зарегистрируешься. Только подпись свою поставишь - и все. И будешь получать деньги, каждую неделю, только отметиться там. Может, они найдут для тебя чего-нибудь, что тебе понравится, а не понравится - не работай, но деньги все равно идут. Это государство заботится, понимаешь, официальная помощь.
Райли слушает терпеливо, с некоторым интересом. Отвечает Линде с тем же
сочувствием и в той же манере, как взрослый разъясняет ребенку.
Paйли. Нет, ты послушай, Линни, ты не понимаешь. Сейчас настал такой момент, первый раз в жизни. Я должен идти, потому что обещал, - я условился с партнером, ясно? На этот раз уже все точно, железно. Партнера увлекла моя идея, и мы собираемся начать производство, мы построим завод по производству конвертов - он вкладывает в это свои капиталы, понятно тебе?
Линда. Папа, не нужно ничего... ну, пап, ну ты же все придумываешь, ну не надо опять...
Райли (торжественно, но спокойно). Да нет же! Ничего я не придумываю! Это правда!
Линда (чуть не плача). Папа, это иллюзии.
Райли. Не-е-ет! На этот раз я не один. Эх, Линни, сама увидишь, как я подкачу сюда на "роллс-ройсе", и тогда ты поверишь, и снова все будет хорошо.
Линда. И так все хорошо, папа, только не уходи, а завтра мы пойдем...
Райли. Нет, ты не хочешь понять. Зачем мне туда идти?
Персефона (умоляюще). Ну хватит, Линда, пусть он идет.
Линда (выходит из терпения). Папа, если ты сейчас уйдешь, я клянусь тебе, я обещаю, ты больше не получишь от меня ни пенса, никогда. Если ты не зарегистрируешься, я не дам тебе больше денег. Я сделаю это ради тебя самого и ради всех нас, клянусь, если ты не останешься.
Райли. Я все отдам, Линда, ты же знаешь.
Линда. Да не нужно мне ничего, не нужно. Не в этом дело.
Райли. А я все равно отдам. Я так хочу, и мне это не трудно. Подумаешь, какие-то семьдесят фунтов. Чепуха по сравнению с тем, что у меня скоро будет.
Линда. Ничего у тебя не будет, папа, никогда. Ты сегодня же вернешься домой, как всегда, и... скажи, ради чего все это?
Персефона. Пусть идет, Линда, оставь его.
Линда. Нет, это слишком далеко зашло, я больше так не могу.
Известная трагикомедия Тома Стоппарда – парафраз шекспировского «Гамлета», вернее, «Гамлет», вывернутый наизнанку. Мы видим хрестоматийный сюжет глазами двух второстепенных персонажей – приятелей Гамлета по университету Розенкранца и Гильденстерна. Их позвали, чтобы они по-дружески выведали у Гамлета причину его меланхолии. Они выполняют это поручение, потом соглашаются следить за Гамлетом и незаметно для себя становятся шпионами, потом – тюремщиками Гамлета, а потом погибают в результате сложной интриги, в которой они – лишь случайные жертвы.
Творчество англичанина Тома Стоппарда – создателя знаменитых пьес «Розенкранц и Гильденстерн мертвы», «Настоящий инспектор Хаунд», «Травести», «Аркадия», а также сценариев фильмов «Ватель», «Влюбленный Шекспир», «Бразилия», «Империя Солнца» и многих-многих других – едва ли нуждается в дополнительном представлении. Искусный мастер парадоксов, великолепный интерпретатор классики, интеллектуальный виртуоз, способный и склонный пародировать и травестировать реальность, Стоппард приобрел мировую известность и признан одним из значительных и интереснейших авторов современности.В настоящем издании вниманию читателей впервые предлагаются на русском языке пьесы «Индийская тушь» и «Изобретение любви», написанные с присущим стилю Стоппарда блеском, изящностью и высокой интеллектуальной заряженностью.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Том Стоппард, несомненно, наиболее известный и популярный из современных европейских драматургов. Обладатель множества престижных литературных и драматургических премий, Стоппард в 2000 г. получил от королевы Елизаветы II британский орден «За заслуги» и стал сэром Томом. Одна только дебютная его пьеса «Розенкранц и Гильденстерн мертвы» идет на тысячах театральных сцен по всему миру.Виртуозные драмы и комедии Стоппарда полны философских размышлений, увлекательных сюжетных переплетений, остроумных трюков.
...Но Телма не слушает. Она прекращает поиски, встает, подходит к своим туфлям — и на что-то наступает. Это пуля от пистолета 22-го калибра. Телма с удовлетворением поднимает ее и кидает в жестяное ведерко для мусора. Раздается звяканье...
Произведения Стоппарда, холодноватые, интеллектуальные, безупречно логичные, чаще всего строятся на одной абсурдной посылке. В пьесе «Альбертов мост» в основу сюжета положена нелепая ошибка, допущенная при расчете наиболее эффективного метода окраски моста. Небрежность дотошного инженера откровенно неправдоподобна, но это – чистая условность, повод к игре ума и слов, в которой Стоппард виртуоз.
Когда коварный барон Бальдрик задумывал план государственного переворота, намереваясь жениться на юной принцессе Клементине и занять трон её отца, он и помыслить не мог, что у заговора найдётся свидетель, который даст себе зарок предотвратить злодеяние. Однако сможет ли этот таинственный герой сдержать обещание, учитывая, что он... всего лишь бессловесное дерево? (Входит в цикл "Сказки Невидимок")
Героиня книги снимает дом в сельской местности, чтобы провести там отпуск вместе с маленькой дочкой. Однако вокруг них сразу же начинают происходить странные и загадочные события. Предполагаемая идиллия оборачивается кошмаром. В этой истории много невероятного, непостижимого и недосказанного, как в лучших латиноамериканских романах, где фантастика накрепко сплавляется с реальностью, почти не оставляя зазора для проверки здравым смыслом и житейской логикой. Автор с потрясающим мастерством сочетает тонкий психологический анализ с предельным эмоциональным напряжением, но не спешит дать ответы на главные вопросы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.
Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.
Доминик Татарка принадлежит к числу видных прозаиков социалистической Чехословакии. Роман «Республика попов», вышедший в 1948 году и выдержавший несколько изданий в Чехословакии и за ее рубежами, занимает ключевое положение в его творчестве. Роман в основе своей автобиографичен. В жизненном опыте главного героя, молодого учителя гимназии Томаша Менкины, отчетливо угадывается опыт самого Татарки. Подобно Томашу, он тоже был преподавателем-словесником «в маленьком провинциальном городке с двадцатью тысячаси жителей».