Ветвящееся время. История, которой не было - [184]

В целом же, если говорить о Западе, продолжается вялотекущий многопрофильный кризис, капиталистической (условно говоря) системы, начавшийся в 70-80 годы. Связано это с рядом обстоятельств, из которых назовем лишь два значимых.

Во-первых, по прежнему существует система социализма, включающая в себя треть человечества, а значит – существует реальная и наглядная альтернатива западному образу жизни, какой бы она не была. Кроме того, Запад, вернее США, не имеют той свободы рук, которая у них есть ныне. Так просто, по желанию жителя Белого Дома (вашингтонского) бомбить не угодившую чем-то – не важно чем, страну не получается – ведь есть кому поставить ей, не обращая внимание на высокое американское неудовольствие, новейшие зенитно-ракетные комплексы и противокорабельные ракеты, способные пускать ко дну авианосцы.

Во-вторых, не надо забывать, что на экономику западного мира заметное благотворное влияние оказало открытие гигантского рынка бывшего СССР. Только одна Турция ежегодно получает до десяти миллиардов долларов ежегодно от торговли и туризма с одной только России, причем изрядная часть этих денег идет на финансирование откровенно антирусской и пантюркистской деятельности.

В условиях отсутствия упомянутых факторов положение Запада куда как менее блестяще, и куда как менее блестящими видятся его перспективы.

Подобные настроения в среде крупнейших представителей западного истеблишмента, надо отметить, возникли уже с середины семидесятых.

Такие видные представители западного истеблишмента, как Д. Рокфеллер, Г. Киссенджер, Р. Пайпс и даже сам З. Бжезинский не раз – пусть с горечью и сквозь зубы, публично признавали, что крах капитализма вполне возможен. Во всяком случае, гипотеза Френсиса Фукуямы о «конце истории» как о неизбежном близком и окончательном торжестве либеральных идей в мировом масштабе вряд ли вообще родилась бы на свет – для подобных настроений нет никаких оснований. Точно так же, по всей видимости, не появился бы и ныне столь популярный термин – «глобализация». А если бы и появился – то касался бы исключительно США и их союзников, к нашей стране не имел бы никакого отношения, и употреблялся только в отрицательном значении.

Скажем также о двух крупнейших политических кризисах мирового масштаба, разразившихся в начале девяностых годов.

Первый – кризис в Персидском заливе.

Конечно, существует некоторая вероятность, что заблаговременно узнав о намерении Багдада захватить Кувейт, СССР задействовал бы все свои немалые возможности и рычаги влияния на режим Саддама Хуссейна, чтобы убедить иракского лидера отказаться от своих воинственных планов. Но скорее всего, это не удалось бы.

И Советский Союз опять, как и в случае с афганским вопросом, попадает в настоящую ловушку, откуда не было простого и безболезненного выхода.

Наша страна по целому ряду причин – от «железной» логики всемирного противостояния с Западом, до старых союзнических обязательств, не смогло бы оставить Ирак на произвол судьбы. А значит, оказалась бы вынужденной фактически поддержать агрессора.

Вначале СССР, пользуясь правом вето в Совете Безопасности ООН, заблокировал бы международную силовую акцию против Ирака, добившись того, чтобы в принятой резолюции, наряду с осуждение захвата Кувейта, содержалось бы требование об исключительно мирном решении конфликта.

В случае же, если бы США и Британия начали бы подготовку к самостоятельной войне против Ирака – под предлогом защиты своих ближневосточных союзников -прежде всего Саудовской Аравии, наша страна в свою очередь, принялась бы оказывать Багдаду активную военную помощь.

В Ирак перебрасываются новейшие зенитные комплексы С-300, только недавно поступившие на вооружение отечественных ПВО, новейшие истребители МиГ-29 и МиГ-31, под видом советников в иракской армии появляются тысячи советских военных специалистов. Через союзную Сирию широким потоком идут военные материалы и снаряжение.

В этих условиях крайне маловероятно, чтобы США и их союзники решились бы на большую войну. И Кувейт, а заодно и Нейтральная зона – спорная территория на границе Ирака и Саудовской Аравии, остается во власти Саддама Хуссейна.

В любом случае происшедшее, незначительно способствовав улучшению отношений с «третьим миром», резко ухудшило бы их с западными странами, во всяком случае, с Америкой и Англией.

Второй кризис, как думается, уже догадались читатели, разразился на Балканах.

В девяностом – девяносто первом году происходит крах социализма в Югославии, а затем и ее распад, порождающий многочисленные и кровавые

межнациональные войны. И именно эти события оказали бы громадное влияние на ситуацию в СССР. Прежде всего, резко усиливаются репрессии в отношении противников социалистического режима в СССР и просто инакомыслящих.

Начинается, говоря языком современных сводок с театра чеченской войны, «зачистка» общества от тех, кого власти считали опасными для существующего социального строя. Очень быстро диссидентов на свободе практически не остается, а уже сидящих перестают выпускать на свободу, добавляя в тюрьмах и лагерях новые срока. Если прежде многих инакомыслящих защищала их известность и положение в среде интеллигенции (например, арест диссидента – сотрудника академического института, был хотя и не исключительным, но редким событием), то теперь противников существующего строя не спасает ничего. (84,201) А требования об изменении их участи из-за границ влекут только ужесточение наказания.