Ветви терновника - [44]

Моя уступка или слабость характера означали бы одно – то, что я не смогу больше видеть рядом с собой того, кого считаю продолжением себя, и что мои дети будут уже не моими, так как в них не будет нас обоих, и я, наверное, не узнаю их. Или ты хочешь обречь и меня, и себя, и их на постоянные муки и ожидание сурового наказания, так как мы отвернулись от предназначения, установленного нам небесами? Неужели позволительно человеку разрушать вершины не им, но для него созданные? Так сделаем же по-другому. Если не суждено нам быть понятыми и принятыми другими людьми, которых ближе и роднее нет для нас, то есть только один выход. Мы должны оставить родной кров, родную землю, я Ирландию, ты Корнуэльса и покинуть их, но сберечь себя и нашу любовь – то единственное, что светит нам, и как солнце согревает наши сердца, побуждая их стучать в лад, чтобы иметь возможность наслаждаться этим необъятным и чудесным миром, вручённым всем нам милостью высшего проведения.

Изольда замолчала, и устало опустилась на край кровати, служившей им столько дней и ночей ложем для любовной неги и наслаждения друг другом. За окном хижины шумел ветер, о крышу стучала одинокая ветка, да временами скрипел старый столетний дом из скатанных брёвен, как бы сопереживая притихшим влюблённым и будто вспоминая другие печальные истории, о которых ему довелось слышать на своём длинном веку.

– Пусть тот не доживёт до рассветного часа, кто не услышат твоих слов, любимая, – наконец воскликнул потрясённый Тристан. – Никогда не обрету я покоя, если потеряю тебя. И не о смерти я хочу говорить, а о долгой жизни с тобой и детьми, которые ты мне подаришь. Но может быть есть и другое решение, кроме унизительного бегства, которое превратит нас в лесную дичь, в пару затравленных оленей, гонимых сворой осатаневших собак. Не станем ли мы презренными изгоями, которые распрощались со всем, что дорого другим: честь, верность, слово другу и покровителю, благодарность и любовь родителей, и тем лишим себя и крова, и защиты, и уважения? Разве не об этом сказано в Священном писании: «почитай отца твоего и матерь твою, как повёл тебе Господь, Бог твой, чтобы продлились дни твои, и чтобы хорошо тебе было на той земле, которую, Господь Бог твой, даёт тебе».

И может быть Бог даст, и снизойдёт на нас спасительное просветление, и есть более достойное решение? Дозволь мне вернуться в Корнуэльс и поговорить с моим дядей, королём Марком. Он честный и порядочный человек. Доблестный и справедливый рыцарь. Он поймёт, что напрасно начал переговоры о твоей свадьбе, дорогая Изольда, что это невольная ошибка, а сама идея ему подсказана намерено, людьми недобрыми и завистливыми, стремящимися низвергнуть его и подчинить Ирландию. Не удалось войной, удастся миром под звуки свадебных песен. И если он поймёт меня, а он обязательно поймёт, я признаюсь в том, что люблю тебя больше жизни, и попрошу принять нас под свою державную руку.

Наивный Тристан искренне считал, что игра словами и упование на всеобщую справедливость могут возобладать над веками установленным порядком вещей и необоримой силой корыстных соображений, в которых нет места личному счастью человеку и его надеждам на достойную жизнь по своему выбору. С этими надеждами он вернулся в Корнуэльс. Изольда проводила его и долго стояла на берегу моря, всматриваясь в удалявшуюся ладью, пока она не превратилась в маленькую точку на линии горизонта. Сердце её тревожилось и тосковало.

Три дня Корнуэльс пел и танцевал, празднуя чудесное возвращение Тристана, своего героя и защитника, в котором многие видели приёмника самого короля и сравнивали с былинными богатырями седой старины. На улицы городов и поселков вынесли пиршественные столы. Из глубоких подвалов выкатили огромные дубовые бочки с пряным хмельным элем.

Король Марк был взволнован не менее других и радовался чудесному спасению своего племянника. В своих самых смелых мыслях он уже видел светлое будущее своей страны, которая объединившись с историческим врагом, Ирландией, обретёт долгожданный мир и покой и будет наслаждаться благоденствием и счастьем своих обитателей. Решению этой стратегической задачи должен послужить его брак с наследной принцессой Ирландии Изольдой, которую он не знал и не видел, но лишь слышал о её красоте и благонравии. Он давно тешил себя этой идеей, хотя сердце было занято лишь образом недавно покинувшей этот свет супругой. Если бы он знал, что опытный и коварный король Ирландии думает по-другому и вынашивает совершенно другие планы. Вот тогда славный Марк вздрогнул бы перед чёрной бездной души своего непримиримого соперника.

А пока что он мерил шагами громадный тронный зал своего замка, и стук от каблуков его ботфорт гулко разносился под высокими готическими сводами. Он слушал горячую речь своего любимого племянника и рыцаря Тристана.

– О мой король, – взволновано говорил Тристан, – союз с Ирландией на условиях брака с принцессой ненадёжен. Вам был дан дурной совет. Ирландия не готовится к миру, а собирает силы для того, чтобы отомстить за смерть графа Морольда и ввергнуть Корнуэльс в ещё большую кабалу. Это ловушка. Нам не следует искать друзей далеко за Северным морем. Здесь в Британии мы найдём их. Вспомните о Кардуэле и его справедливом короле Артуре. Отзовите своих послов из Ирландии.