Ветви на воде - [14]

Мы вышли во двор за домом, где стояли десять пластиковых подносов. В каждом из них было штук двенадцать маленьких ячеек с жирной черной землей и ростком. На подносах были приклеены ярлычки, поясняющие, что это за растения. Двор оказался огромным, по меньшей мере в половину акра, и участок, уже обработанный, ожидал посадки новых растений.

– Все, что тебе нужно сделать, – высадить ростки в землю вон там, – сказала она, указывая на обработанный кусок. – Сажай их через каждые два фута, ровными рядами. – Она посмотрела на меня и, убедившись, что все мое внимание полностью сосредоточено на ней, погрозила мне пальцем и повторила: – Ров-ны-ми. Не кривыми. Это понятно?

Я кивнул, думая, что меня ждет, если ряды окажутся недостаточно ровными. Она продолжила инструктаж:

– Не сажай ростки в землю глубже, чем они сидят в ячейках. Иначе они погибнут.

Я кивнул. Глядя на меня сквозь очки, она добавила:

– Хэнк сказал, что ты вежливый и работящий. А я доверяю Хэнку. – Тут миссис Доусон отряхнула руки, как будто это она возилась в земле. – И поэтому доверяю тебе. Два дня назад тут копался один мальчишка. Он думал, что ровно – это в виде буквы S.

Ее слова ответили на мой вопрос, что будет, если ряды получатся недостаточно ровными.

Миссис Доусон не терпелось вновь уткнуться в экран телевизора, но перед этим она сказала:

– Если мы сработаемся, дел тебе хватит как минимум на следующую неделю, а то и больше. Платить я буду пять долларов в день, торговаться не стану – но только в том случае, если мне понравится то, что ты сделал. А если не понравится, получишь часть суммы, тем меньше, чем меньше я останусь довольна результатом. Сегодня я дам тебе два доллара, потому что мы поздно начали. Когда начнется реклама, принесу тебе кувшин холодной воды и стакан.

Оставив меня стоять у подносов и моргать от удивления, она вернулась к телевизору и к игре. Она казалась дружелюбной, но, когда речь зашла о работе, я понял, что требования у нее суровые. Либо она будет довольна результатом, либо всему конец. До конца дня я чувствовал себя так, будто у меня над головой висел меч.

Пятнадцать минут спустя она принесла воду, посмотрела на меня, как мне показалось, с удовлетворением и вновь ушла в дом. Когда игра закончилась, пришла проверить работу. Я этого ждал. В горле у меня колотилось, во рту пересохло, но я продолжал высаживать растения, стараясь не обращать на нее внимания. Миссис Доусон с Йоги в руках важно шагала вдоль грядок, как генерал, инспектирующий войска. После осмотра, подойдя ко мне, она заявила:

– Хорошая работа, молодой человек! Я знала, что Хэнк меня не обманет.

Я шумно выдохнул, не осознавая до этого, что задержал дыхание.

– Что, заставила тебя понервничать? – спросила миссис Доусон, и я внимательно посмотрел на нее. Она улыбалась так широко, словно изумительно пошутила.

– Да, мэм, – ответил я, решив, что у меня вряд ли получится отрицать. Насколько я мог видеть, ее позабавило, что она произвела на меня такой эффект. Кто я такой, чтобы лишить ее возможности посмеяться за мой счет? Она была моей начальницей, по меньшей мере на ближайшую неделю. А пять долларов в день – большие деньги.

– Уж прости, но с возрастом ты поймешь кое-что важное. Если ты кем-то руководишь, ты должен дать ему понять, что у тебя высокие запросы. Низкие запросы приводят к плохим результатам. А вот высокие – к хорошим.

Она улыбалась мне с неподдельным расположением. Я ей понравился и смог удовлетворить ее высокие запросы. Понравилась ли она мне, я еще не понял, но ее улыбка была приятной.

– Пойдем, Йоги, – сказала она собаке, – не будем мешать молодому человеку.

Она уже было направилась в дом, но вдруг развернулась.

– Я скоро пойду в магазин. Хочешь, принесу тебе чего-нибудь? Может, кока-колу?

– Нет, спасибо, – ответил я и вновь принялся за работу.

– Какой вежливый, да, Йоги? – спросила она собаку и ушла в дом. Несколько минут спустя вновь вышла во двор и, взволнованно наморщив лоб, неожиданно спросила:

– А где моя машина?

Ее машина? Откуда я мог знать?

– Ваша машина? – я не понимал, почему она задала этот вопрос мне.

– Да. Ее нет на подъездной дорожке.

Я посмотрел на дом, как будто мог видеть сквозь стены.

– Нет на подъездной дорожке? – переспросил я, осознавая, насколько это глупо звучит.

– Нет. Я оставила ее там. А теперь ее нет.

– Какая у вас машина? – Я очень хотел ей помочь.

– Шевроле Импала, шестидесятого года. С жестким верхом. Синяя. С вмятиной на заднем бампере со стороны пассажирского сиденья – какой-то псих на парковке врезался в нее и уехал, не сказав ни слова.

– Я не видел на подъездной дорожке машину, когда пришел сюда, – сказал я.

– Уверен? Я ведь точно оставила ее там.

– Нет, я ее не видел.

– Ну и что с ней случилось? – спросила она, как будто я мог знать ответ.

Я пожал плечами.

– Может, вы позвоните в полицию и скажете, что ее… нет?

Я чуть не брякнул «украли», но в последний момент остановился. Вид у миссис Доусон был сконфуженный.

– Да… наверное, так и сделаю, – несколько растерянно согласилась она и обвела глазами двор, как будто машина играла с ней в прятки и могла оказаться где-угодно. Я вернулся к работе, надеясь, что до вечера успею доделать ряд, над которым трудился. Солнце уже двигалось к горизонту, и скоро пора было возвращаться домой, кормить Скелета и поесть самому. Еще мне хотелось по дороге заглянуть к Хэнку и рассказать, как прошел день, наверное, не упоминая о загадочном исчезновении машины.