Ветви на воде - [16]

– Ну, как тебе миссис Доусон? – сразу же спросил он.

– Очень странная. Но я здесь не поэтому, – сказал я, затем немного помолчал и добавил: – Кто-то украл ее машину.

Хэнк посмотрел на меня, нахмурился.

– Серьезно?

– Ага. Пришел коп, стал задавать вопросы и все такое.

Хэнк кивнул, а я продолжил:

– Коп решил, что это сделал я.

– Ты?

– Да, и настаивал на своем. Он может и к вам прийти.

– Ко мне-то почему?

– Потому что вы порекомендовали меня миссис Доусон.

Хэнк вновь кивнул.

– Да все нормально, – попытался успокоить его я, – я уже привык, что взрослые вечно винят во всем меня.

С минуту Хэнк смотрел на меня, прежде чем сказать, что мне не о чем беспокоиться, и если я не сделал ничего плохого, то никаких проблем у меня не возникнет. Глупо, конечно. Мне еще не было тринадцати, но я уже понимал – это не так. Людей постоянно незаслуженно обвиняют. Некоторые вообще не вызывают ничего, кроме подозрений и неприязни.

5

Следующий день я вновь провел у миссис Доусон. Постучал в дверь, и она открыла. Йоги тоже вышла ко мне и радостно извивалась вокруг моих ног.

– Боже мой, ты ей правда нравишься, – сказала миссис Доусон. – Ты умеешь найти общий язык с животными.

Я ничего на это не ответил, лишь пожал плечами.

– Мне сажать растения дальше?

– Да, – она проводила меня во двор. Я заметил, что часть растений она уже высадила.

– Миссис Доусон, вы не должны… это ведь моя работа.

– Не говори глупостей. Я могу делать все, что захочу. С последним человеком, указывавшим мне, что я должна и не должна, я развелась.

Я не хотел слушать истории о ее прошлом, поэтому спросил, выяснила ли она что-нибудь по поводу машины.

– Пока нет. И сомневаюсь, что снова ее увижу. Наверняка она уже на полпути к Майами. Надо дождаться выплат по страховке и покупать новую. Правда, не знаю, как быть с едой. Молоко уже кончилось, а скоро не будет даже еды для Йоги.

– Я могу сходить в «Грейсонс», – предложил я.

– Нет-нет, – она покачала головой, – тебе и без того есть чем заняться.

– Ничего не имею против, – сказал я.

– Ну даже не знаю, – она задумалась, соглашаться ли на мое предложение или не стоит.

– Я ведь все равно у вас работаю, верно?

– Да, но ты ведь садовник, а не мальчик на побегушках.

– Я правда не против, – вновь сказал я. – И нельзя же, чтобы Йоги голодала.

Она смерила меня взглядом, нахмурилась, сдвинула брови. Я видел, как ее решимость ослабевает.

– Я могу сходить в магазин днем, после обеда, – предложил я.

– Ну хорошо, – сказала она, – но тогда я настаиваю, чтобы ты купил себе шоколадный батончик или что-то в этом роде.

Я улыбнулся:

– Отличная сделка.

– Ну, как говорила моя мама, добрые дела могут исходить от неожиданных людей.

Она тоже улыбнулась, и это вновь показалось мне милым.

Я занялся работой, и на этот раз дело пошло быстрее, потому что над моей шеей больше не висел меч и потому что работа была мне уже знакома. Я быстро справился с первым заданием.

Я взял с собой несколько холодных вареных картофелин. Вчера мама приготовила обед – такое случалось редко, но все-таки случалось – и от него осталась картошка. Пока я работал, она даже немного разогрелась на летнем солнце. Я налил себе воды из кувшина и принялся за еду.

Миссис Доусон вышла на улицу, подошла ко мне, сидевшему на земле.

– Что это ты ешь? – поинтересовалась она.

– Картошку.

– Картошку? – удивилась она и нахмурилась. – А еще что?

– Больше ничего, – ответил я.

– Но растущий мальчик не может есть на обед одну картошку. Тебе нужен протеин.

– Все нормально, – отмахнулся я, надеясь, что она не заставит меня с ней обедать. Меня картошка вполне устраивала.

– Чушь, – утвердила она, по-прежнему хмурясь. – Твоя мама знает, что это весь твой обед?

Я задумался, знакома ли она с моими родителями.

– Нет, не знает. Но это неважно, – сказал я и положил картофелину в рот.

– Это очень важно. Уверена, ей бы такое не понравилось.

Я покачал головой, совершенно не понимая, почему миссис Доусон ко мне прицепилась.

– Ей все равно.

– Все равно?

Она посмотрела на меня так, будто я сказал, что Гольфстрим пересох.

– Разумеется, ей не все равно. Она же твоя мама!

– Ей все равно, потому что я ее не беспокою, – сказал я.

– Ты не прав. Она тебя любит.

– Миссис Доусон, вы знаете, кто мои родители?

– Ну конечно, знаю. Гарольд Тернер и… маму зовут Барбара, да?

Она назвала моего отца по имени, и это меня удивило, потому что все вокруг звали его просто Поваром. Но маму, однако же, звали Белинда.

– Значит, вы их не знаете. Маму зовут Белинда. – Я начинал раздражаться, но изо всех сил старался быть вежливым.

– Ну, подумаешь, Барбара, Белинда. По крайней мере первую букву я запомнила.

– Но все-таки это доказывает, что вы совсем ее не знаете. Если бы знали, вы бы поняли, что ей все равно, чем я питаюсь.

Миссис Доусон села напротив меня, прямо на землю.

– Тогда, полагаю, ты мне о ней расскажешь, – сказала она, и я понял, что это не предположение.

Проглотив последний кусок картошки, я вдохнул поглубже, чтобы успокоиться, и сказал:

– Вы правы. Думаю, она меня любит. Просто у нее нет на меня времени.

– Почему?

– Потому что пиво она любит больше, чем меня, – высказал я свою давнюю версию. Миссис Доусон, приоткрыв рот, уставилась на меня.