Ветряные мельницы надежды - [17]
Угу, сам знаю. Где была моя голова, спросите? Ну не мог я больше всего этого выносить, понимаете? И терять мне было нечего. Обычно я старался держать язык за зубами ради мира в доме. А какой уж тут мир, после всех этих криков.
Я ждал от него продолжения, но он вроде слишком сильно расстроился — до того расстроился, что даже сказать ничего не мог.
Тогда сказал я:
— Что ты будешь делать, когда мне исполнится восемнадцать? В восемнадцать лет я смогу выйти за эту вот дверь и больше не вернуться. И ты меня не остановишь.
— Выйти-то ты можешь. А куда пойдешь? — опять заорал он. — Ты понятия не имеешь, как там себя вести, вот за этой дверью. Ты мира не знаешь!
Я покачал головой и процедил:
— Интересно, кто в этом виноват?
— Что ты сказал?
Но я лишь снова покачал головой и пошел к двери.
— Что ты мне сейчас сказал, Себастьян?
Я взялся за ручку двери.
— Себастьян! Не смей уходить! Я тебе запрещаю!
Я потянул за ручку, открыл дверь и с треском захлопнул за собой. Похоже, я впрямь был сыт по горло.
Пройдя ступенек десять, я повернулся и поднялся назад в нашу квартиру.
— А! — сказал отец. — Я знал, что просветление наступит.
Я не ответил. Прошел в свою комнату, достал письмо бабушке Энни из-под клавиатуры — я его туда специально спрятал, — сунул в карман и так же молча вышел из квартиры. Даже не посмотрел на отца. Зато дверью грохнул что было сил.
Открыв дверь, Делайла глянула на мое лицо — и тут же прижала меня к себе.
— Ах, сынок, сынок… — пробормотала она. Я чувствовал ее ладони у себя на спине. Почему никто так не обнимал меня раньше? По крайней мере, я не помню. Кажется, ко мне и прикоснулись-то впервые только несколько дней назад. — Давай-давай, заходи, все мне расскажешь. Или хочешь пройтись? Или все-таки лучше дома посидим?
— Лучше погуляем.
И Делайла похромала на кухню — там у стенки рядом с холодильником стояла ее палка.
— Просто не знаю, чего он от меня хочет, — говорил я, стараясь не плакать. Очень было бы стыдно разреветься перед Делайлой.
— А я догадываюсь. Того, чего сам не получает от жизни. Пустоту в собственном сердце люди стараются чем-то заполнить. Вот чего хочет от тебя отец. Но не получит, сынок. Никогда не получит, потому что залатать свою дыру за чужой счет не выйдет. А люди все равно попыток не оставляют, хотя ничего это не приносит… кроме страданий. — Она приковыляла назад, уже с палкой в одной руке и этим своим потешным веером гейши в другой. — Давай-ка тебя выгуляем, сынок. Станет лучше, вот увидишь.
Я вытащил из кармана письмо, показал ей. И сказал:
— Надо будет купить марку и отправить. Только я сначала хотел разрешения спросить. Я ваш адрес дал… можно?
Делайла глянула на конверт — и сразу все поняла.
— Сынок, сынок! — Она до того была довольна, что даже ахнула. — Есть, значит, надежда! А марку-то я тебе прямо тут и дам.
— Мне хочется фильм посмотреть, — сказал я.
— Запросто, — кивнула Делайла. — Какой?
Мы как раз свернули за угол Лексингтон-авеню, и я уже мог разглядеть почтовый ящик в паре домов от нас. Кажется, ничего более страшного, более опасного, более красивого, чем этот почтовый ящик, в целом квартале не было. Да что там в квартале — в целом мире.
— Тот, где парень по стенам танцует.
— Ага. Думаю, это «Поющие под дождем». Или «Поднять якоря». Или «Королевская свадьба». Хотя нет, Дональд О’Коннор в «Королевской свадьбе» не играл, а я почти уверена, что на стенах танцевал Дональд О’Коннор. Если только не Фред Астор. Или Джин Келли? Нет, точно Дональд О’Коннор. И определенно в «Поющих под дождем».
— А у вас он есть?
Почтовый ящик приближался. С каждым нашим шагом к нему он выглядел все опаснее.
— Нет, но это не вопрос — заглянем в видеотеку и возьмем.
— Правда?
— Конечно, сынок. Хотя… Даже не знаю, стоит ли брать «Поющих»?.. Там много танцев, мюзикл старый, пятидесятых годов. Тебя еще и на свете-то не было. Может, что другое посмотришь?
— А этот фильм про что?
— Про любовь.
— Тогда я хочу его посмотреть.
— Идет. Как скажешь, сынок.
— Ее зовут Мария.
— Да вы здорово продвинулись! Опять встречаетесь?
— Не сегодня. Завтра ночью. — Мы остановились перед почтовым ящиком. Я стоял и смотрел на него. Просто стоял и смотрел, будто у нас с ним дуэль. — По-моему, у нее какая-то беда. Она плакала. И еще у нее на лице синяк… ну, что-то вроде синяка.
Делайла привалилась к ящику, помахала веером и вздохнула.
— Знаешь, сынок, я бы сказала, чтобы ты был осторожен, если бы не две вещи. Первое: все равно никакого толку. И второе: уж слишком часто мы произносим эти слова. Будь осторожен. Смотри, как бы не пострадать. Не рискуй. Не чувствуй. С тем же успехом можно посоветовать просто не жить. Суть-то одна.
Делайла вроде ждала чего-то, но я молчал. Только на почтовый ящик смотрел — и молчал.
— Сынок, ты в порядке?
— Лучше всех. — Я сунул письмо в щель и разжал пальцы. И оно упало внутрь. Дело сделано. Уже не передумаешь. Назад дороги нет. Я справился. Я сумел. — Пойдем за фильмом?
Смешно. Кино оказалось очень смешное. Я знал от Делайлы, что фильм про любовь, но не думал, что еще и смешно будет. Это кино про знаменитого на весь мир актера — его Джин Келли играет. И актер этот влюбился в одну девушку. Он запрыгнул к ней в машину, когда спасался от толпы поклонников. Их много было, поклонников, целая орава, они прямо одежду на нем раздирали, и он кричал своему другу, которого Дональд О’Коннор играл, чтобы тот его спас. Он кричал: «Зови такси!» А тот, который О’Коннор, и говорит: «Звать тебя такси? Ладно. Ты — такси».
Представьте себе, что бескорыстно помогаете человеку и просите его отблагодарить вместо вас трех других людей, которые, в свою очередь, помогут еще троим. И так тепло и доброта станут распространяться по всей планете. Насколько действенной может оказаться такая простая на первый взгляд идея? Двенадцатилетний Тревор решает проверить это и начинает цепочку добрых дел, надеясь изменить мир, пусть даже ценой собственной жизни.
Бывший танцор и актер Бродвея Билли не выходил из своей квартиры и ни с кем не общался почти десять лет. Люди пугали его, а внешний мир ужасал еще больше, поэтому день за днем он проводил в четырех стенах. И вот на ступеньках его дома появилась десятилетняя Грейс. С тех пор спокойная и тихая жизнь Билли перевернулась: отныне ему придется преодолеть собственные страхи и даже объединиться с соседями, чтобы помочь девочке, чья мать-наркоманка, похоже, совсем не заботится о судьбе дочери. Билли понял простую и очень важную истину: когда тебе плохо, найди того, кому еще хуже, и протяни руку.«Не отпускай» – это трогательная, смешная и жизнеутверждающая история о том, как доброта и смелость маленькой девочки творят чудеса со взрослыми людьми.
Вы никогда не просыпались с ощущением, что в вас живет абсолютно незнакомый вам человек?…Последняя четверть XX века. Тихий, мирный утолок в северной Калифорнии…Однако в жизни преуспевающего молодого человека Майкла Стаба вдруг начинает происходить нечто до такой степени странное, что способно поставить его на грань безумия. Почему Майкла преследуют видения некоего рядового Уолтера, погибшего в годы Второй мировой войны. Почему бывшая невеста Уолтера Мэри Энн узнает в нем своего возлюбленного? Почему Майкл так настойчиво пытается разыскать людей, некогда окружавших Уолтера? И почему, наконец, он влюбляется в Мэри Энн несмотря на почти сорокалетнюю разницу в возрасте?… Почему?«Пурпурное сердце» — это лучший роман последнего десятилетия о любви и верности, о предательстве и умении прощать, о трагедии войны и бездонных глубинах человеческой души, которая никогда не будет разгадана до конца.
Пять лет юная Перл скрывала страшную и печальную правду от Леонарда, своего маленького и беззащитного сына. Пять лет она пряталась и чуралась людей. Но все тщетно. Однажды Перл исчезла, и пятилетний Леонард остался один. Впрочем, не один — с Митчем. Они составляют странную и парадоксальную пару: молодой преуспевающий бизнесмен и пятилетний мальчик, голова которого полна странных мыслей. Вместе им предстоит пройти весь путь до конца, выяснить, что же сталось с Перл и что же сталось с ними самими.«Любовь в настоящем времени» — завораживающий, трогательный и жесткий роман о человеческой любви, которая безбрежна во времени и в пространстве.
Виде девятнадцать лет, и она серьезно больна. Каждый из нас, засыпая, знает, что впереди новый день. Вида всю свою недолгую жизнь никогда не была уверена, что очередной день наступит. Ее единственный шанс на спасение – не чудо-таблетка, а новое сердце. Но цена за выздоровление слишком велика: Вида будет жить, только если умрет кто-то другой. Девушка получает столь долгожданный подарок, но рада ли она ему? Вида не знает, как ей быть дальше, как использовать драгоценную возможность начать все заново. Теперь ей предстоит то, чего она не умеет и к чему никогда не готовилась, – жить.
Рассел Аммиано опаздывал на работу, когда ему сообщили печальные новости из дома. Но этот неожиданный и тревожный телефонный звонок спас Расселу жизнь. Это случилось утром 11 сентября, тем самым утром, когда были разрушены башни-близнецы и одновременно — судьбы множества людей. Растерянный и ошеломленный, Рассел вынужден отправиться в ненавистный родной город, из которого уехал много лет назад и куда больше не хотел возвращаться. Однако именно там, в самом неожиданном месте, Рассел находит покой, поддержку и любовь.
Читатель, вы держите в руках неожиданную, даже, можно сказать, уникальную книгу — "Спецпохороны в полночь". О чем она? Как все другие — о жизни? Не совсем и даже совсем не о том. "Печальных дел мастер" Лев Качер, хоронивший по долгу службы и московских писателей, и артистов, и простых смертных, рассказывает в ней о случаях из своей практики… О том, как же уходят в мир иной и великие мира сего, и все прочие "маленькие", как происходило их "венчание" с похоронным сервисом в годы застоя. А теперь? Многое и впрямь горестно, однако и трагикомично хватает… Так что не книга — а слезы, и смех.
История дружбы и взросления четырех мальчишек развивается на фоне необъятных просторов, окружающих Орхидеевый остров в Тихом океане. Тысячи лет люди тао сохраняли традиционный уклад жизни, относясь с почтением к морским обитателям. При этом они питали особое благоговение к своему тотему – летучей рыбе. Но в конце XX века новое поколение сталкивается с выбором: перенимать ли современный образ жизни этнически и культурно чуждого им населения Тайваня или оставаться на Орхидеевом острове и жить согласно обычаям предков. Дебютный роман Сьямана Рапонгана «Черные крылья» – один из самых ярких и самобытных романов взросления в прозе на китайском языке.
Можно ли выжить в каменных джунглях без автомата в руках? Марк решает, что нельзя. Ему нужно оружие против этого тоскливого серого города…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
История детства девочки Маши, родившейся в России на стыке 80—90-х годов ХХ века, – это собирательный образ тех, чей «нежный возраст» пришелся на «лихие 90-е». Маленькая Маша – это «чистый лист» сознания. И на нем весьма непростая жизнь взрослых пишет свои «письмена», формируя Машины представления о Жизни, Времени, Стране, Истории, Любви, Боге.
Вызвать восхищение того, кем восхищаешься сам – глубинное желание каждого из нас. Это может определить всю твою последующую жизнь. Так происходит с 18-летней первокурсницей Грир Кадецки. Ее замечает знаменитая феминистка Фэйт Фрэнк – ей 63, она мудра, уверена в себе и уже прожила большую жизнь. Она видит в Грир нечто многообещающее, приглашает ее на работу, становится ее наставницей. Но со временем роли лидера и ведомой меняются…«Женские убеждения» – межпоколенческий роман о главенстве и амбициях, об эго, жертвенности и любви, о том, каково это – искать свой путь, поддержку и внутреннюю уверенность, как наполнить свою жизнь смыслом.
С чего начинается близость? И когда она заканчивается? Почему любовь становится привычкой, а супружество — обузой? И можно ли избежать этого? Наверняка эти вопросы рано или поздно встают перед любой парой. Но есть ли ответы?..«Обыкновенная пара» — ироничная, даже саркастичная история одной самой обыкновенной пары, ехидный портрет семейных отношений, в которых недовольство друг другом очень быстро становится самым главным чувством. А все началось так невинно. Беатрис захотелось купить новый журнальный столик, и она, как водится у благонравных супругов, обратилась за помощью в этом трудном деле к своей второй половине — Бенжамену.
Вы когда-нибудь ревновали? Скорее всего, да. И скорее всего, ревность не доставила вам приятных минут. Зато доставила массу необычных и очень сильных эмоций. Как и Розамунде, героине книги Селии Фремлин. Розамунда всегда считала себя счастливой женщиной — муж, сын, дом, милые семейные заботы, никаких особых треволнений. Но однажды в соседний дом въезжает новая жилица. Некрасивая, коренастая, одевается как попало… И тем не менее эта заурядная женщина вдруг становится всеобщей любимицей. Все соседи только о ней и говорят, да что там — соседи, родной муж в открытую восхищается новой соседкой и не замечает, что Розамунда холодна к соседке.
Обворожительный миллионер и заурядная журналистка… Какая страшная тайна навсегда связала их вместе и сделала заложниками испепеляющей и невероятной страсти, противоречащей здравому смыслу? Любовь и ненависть, гремучая смесь брутальной эротики, боли и наслаждения, и смертельно опасная игра с непредсказуемым финалом. Окунитесь в водоворот страстей и грехов, расплата за которые слишком высока…
Роман «Дэниэл молчит» — об отваге и самопожертвовании, о женской сути и о природе любви, о драме современной молодой женщины, готовой на все, лишь бы вылечить своего сына.Мелани живет в Лондоне с мужем и двумя детьми. У них образцово-показательная семья. Но, когда младшему сыну Дэниэлу ставят диагноз «аутизм», идиллия рушится точно карточный домик. Дэниэл не спит ночами, часто плачет и упорно отказывается говорить. Пока муж ищет утешения в объятиях бывшей подруги, Мелани одержимо пытается помочь своему мальчику, действуя вопреки медицинским рекомендациям, светским условностям и советам ближних.