Вьетнам. История трагедии. 1945–1975 - [37]

Вечером 5 апреля Черчилль получил эмоциональное личное письмо от Эйзенхауэра, в котором тот напомнил ему о призраках Гитлера, Хирохито, Муссолини: «Разве наши нации не должны извлечь из этого серьезный урок?»[100] — и призвал британцев присоединиться к операции в Индокитае. На следующий день Эйзенхауэр заявил Совету национальной безопасности, что «у нас по-прежнему есть все шансы выиграть это сражение». На пресс-конференции 7 апреля он впервые публично озвучил то, что впоследствии стало известно как «теория домино». Если мы позволим коммунистам прийти к власти в Индокитае, остальная часть Юго-Восточной Азии «очень быстро последует за ним»[101]. Французы давно твердили о том же самом, используя метафору с боулингом — в их варианте это звучало как «эффект десяти кеглей».

В Тонкинский залив были отправлены авианосцы Boxer и Essex, чтобы быть под рукой, если Эйзенхауэр примет решение откликнуться на просьбу Франции. Тем не менее сомневающихся было гораздо больше. На Капитолийском холме молодой сенатор-демократ от Массачусетса Джон Кеннеди призвал наконец-то сказать правду американскому народу: он считал, что любое вмешательство США будет абсолютно бесполезным, если Франция не предоставит своим колониям полную независимость. «Сколько бы денег, войск и оружия мы ни влили в джунгли Индокитая», это вряд ли позволит нам одержать победу над противником, чьи партизанские отряды находятся одновременно везде и нигде, и который пользуется «полной поддержкой населения». Но Эйзенхауэр был настроен воевать — при условии, что США сумеют найти союзников. Он с нетерпением ждал результатов переговоров в Лондоне.

Между тем французское командование продолжало направлять в Дьенбьенфу подкрепления. Было принято отчаянное решение отправить батальон добровольцев без парашютной подготовки. Даже для опытных парашютистов ночной прыжок в узкий периметр, плотно окруженный врагом, — серьезное испытание; чего уж говорить о новичках. Когда самолеты приблизились к зоне выброски, людей предупредили, что за один заход может выпрыгнуть не больше шести человек. Некоторые, примерно один из десяти, отказались покидать кабину — малодушие всегда заразительно, особенно когда вам нужно шагнуть в ночное небо, испещренное огненными трассами вражеских зениток, а внизу вас ждет враждебная неизвестность. Тем не менее большинство добровольцев мужественно прыгнули в темноту и приземлились на французских позициях с удивительно малыми потерями. Впоследствии эти герои стали жертвами вопиющего армейского бюрократизма: выжившим отказали в выдаче значков парашютистов на том основании, что они не прошли установленный курс обучения.

1 апреля, словно решив отметить День дураков очередным нелепым действом, Наварр представил к повышению в звании многих офицеров гарнизона, в том числе де Кастри, которому был присвоено звание бригадного генерала. В то время как солдаты Зяпа продолжали яростно копать, продвигая траншеи и туннели к очередным объектам атаки, утром 10 апреля новоиспеченный полковник Марсель Бижар отдал приказ контратаковать «Элиан-1». Пехотинцы, выстроившись клином вслед за самоходным огнеметом, подбадривая себя песнями, ринулись на позиции вьетминевцев, которые встретили их шквальным огнем. В 11:30, после ожесточенной схватки, французы сумели достичь вершины холма, но, потеряв 60 человек, были вынуждены отступить. На рассвете 18 апреля сотня защитников «Югетт-6», услышав неподалеку стук лопат, выскочили из окопов и, перепрыгивая через вырытые вьетминевцами траншеи, бросились бежать к периметру лагеря. Добежать удалось всего шестидесяти.

В ходе англо-американских кризисных переговоров, проходивших в апреле 1954 г., Даллес с трудом скрывал свое презрение к Британии как нации и конкретно к ее лидерам. Это чувство было взаимным: Черчилль охарактеризовал госсекретаря как «недалекого, лишенного воображения, не способного на понимание человека». Прилетев в Лондон 11 апреля, Даллес повторил набившие оскомину аргументы о необходимости вместе бороться против тоталитарных угроз. Иден был безукоризненно вежлив, но непоколебимо скептичен. Безусловно, нельзя не заметить горькую иронию ситуации: в 1954 г. он категорически отверг сравнение текущего положения с 1930-ми гг., чтобы оправдать военное вмешательство Запада в Индокитае, а через два года, будучи премьер-министром, сам прибег к той же аналогии, чтобы оправдать катастрофическое вторжение Великобритании в Египет. Как бы то ни было, британский и американский министры распрощались с ледяной вежливостью. В Париже Даллес преуспел ничуть не больше: министр иностранных дел Жорж Бидо от лица Франции наотрез отказался предоставлять Индокитаю полную независимость, что было одним из условий американского вмешательства. Но вашингтонские ястребы жаждали войны. 16 апреля вице-президент Ричард Никсон заявил журналистам, что «США должны отправиться в Женеву и убедить свободный мир в необходимости предпринять совместные действия». В далеком Индокитае французские военные услышали его слова, и у них затеплился огонек надежды.

«Триумф воли»

В период с 14 по 22 апреля гарнизон Дьенбьенфу потерял 270 человек. Фраггинг