Ветеран Цезаря - [17]
Мы бросили якорь против Самоса и отправили на берег лодку. Пираты вытащили оружие и принялись приводить его в порядок. Я же, стоя на носу корабля, с тревогой и нетерпением смотрел, не покажется ли где судёнышко Цезаря.
Через час наши посланцы привезли вино, воду и припасы. Все они были навеселе и, перебивая друг друга, описывали празднество, которое одна богатая женщина устроила в честь возвращения своего мужа: он пропадал шесть лет, так что все считали его погибшим. Теперь супруги вновь соединились и на радостях угощали сограждан. Столы были расставлены прямо на городской площади, и все, кто хотел, пили и ели. Наши там тоже изрядно нагрузились. Вина и кушаний было такое множество, рассказывали пираты, что никто и не заметил, как они унесли три окорока и парочку амфор[33] с вином. Самое «интересное» пираты припасли к концу: самосская гражданка в благодарность за возвращение возлюбленного принесла Венере[34] в дар золотую статую богини, украшенную драгоценными ожерельями. К вечеру все в городе перепьются, тогда не трудно будет проникнуть в храм и унести прекрасную богиню.
— С таким уловом нам, рыбакам, и в родную Киликию не стыдно вернуться! — ликовали пираты.
И вот, дожидаясь темноты, мы принялись совершать возлияния в честь Цезаря и неизвестного гражданина из Самоса. Вино, привезённое с острова, было превосходно, даже я выпил несколько чаш во славу моего героя. От этого стало мне весело, и я размечтался о том, что сделаю завтра, когда Цезарь освободит меня… Денег, которые дали мне пираты, хватит ненадолго. А скоро ли я разыщу Валерия? Не отправиться ли завтра в Пергам? Там, как я слышал, замечательная библиотека, вторая в мире после Александрийской. Я могу там наняться служителем или переписчиком книг, чтобы скопить небольшую сумму для поисков Валерия.
Мне легко было бы убежать с корабля, не дожидаясь, пока Цезарь выполнит обещание: беспечность пиратов была так велика, что они даже дозорного не поставили — ведь все прибрежные города платили им дань, и пираты свободно входили в любую гавань, если там не было военного судна римлян. Я, конечно, мог бы убежать, но мне хотелось ещё раз повидать Цезаря.
Я смотрел на пылающий запад. Где-то там, за горами моей родины, опускалось солнце. Ослепительный золотой блеск сменился розовым сиянием, и всё погасло. Сразу потемнело, словно чёрный плащ накрыл нас. Пираты не торопились. Палубу осветили факелами. Чаши снова и снова наполняли вином. Кто-то затянул песню. Покачиваясь, поднялся Аникат и с пьяным воодушевлением предложил:
— Что пе-пе-сня?.. П-пустой звук! П-пусть лучше Лу-цилу сп-пляшет. Лу-ций… Ни ра-разу он не-не брился… н-наст-стоящая де-девушка!.. Одеть в… в же-женскую столу и пу-пу-ссть п-пляшет!
Пираты встретили это предложение смехом и рукоплесканиями. Я закричал, что скорее утоплюсь, чем позволю над собой издеваться, и, вскочив, ринулся к борту, собираясь прыгнуть в море. Все с хохотом бросились за мной.
В ту минуту, как я уже перекинул через борт ногу для прыжка, из мрака выплыл на нас огромный парус, словно возникла тень какого-нибудь потопленного нами корабля. Все невольно шарахнулись в сторону, и я — за ними. Но с другого борта на нас наплыл второй парус…
Две крутобокие военные триеры[35] сжали нас с обеих сторон; вёсла на них были убраны заранее; в нашу палубу вцепились абордажные мостки.
— К оружию! — крикнул Булл и, схватив багор, которым у нас били дельфинов, ринулся навстречу неприятелю.
Пираты, вооружившись чем попало, бросились в бой. В пылу сражения не успели снять мачту, и я отбежал к ней, прижался к её стволу и скользил вокруг него, чтобы сражающиеся не задели меня — единственного, кто не принимал участия в драке. Бой был неравный и потому недолгий. Первым пал Булл, метнувший свой багор в какого-то высокого воина; тот наклонился, багор пролетел над его головой, а в следующую минуту его меч вонзился в живот Булла. При свете факелов тут и там были видны группы сражающихся. На каждого пирата приходилось несколько воинов. Они быстро одолевали разбойников и скручивали им руки за спину. Но Гана и ещё с десяток пиратов успели взять свои копья и мечи и отчаянно защищались, стремясь соединиться. Голос Цезаря покрывал шум сражения, словно звук боевой трубы. Он приказывал своим, чтобы они держали пиратов в отдалении друг от друга и постарались каждого взять живым.
Я ждал, что Цезарь подойдёт ко мне и скажет: «Ну вот я и освободил тебя». Но он несколько раз прошёл мимо, не взглянув в мою сторону. Ему сейчас было не до меня: он следил, как его воины уводили последних защитников пиратского корабля на свою триеру. Одни из них шли понуро, другие, несмотря на связанные за спиною руки, гордо подняв голову и не глядя на Цезаря. Только Аникат остановился перед ним и осыпал проклятиями, икая и размазывая слёзы по лицу. Однако копьё воина, коснувшись шеи повара, живо заставило его двинуться вперёд. Палуба опустела. Лавируя между трупами, я побежал к Гаю. А Гай, не замечая меня, направился вслед за пленными. Неужели он забыл обо мне?!
— Цезарь! — крикнул я, протягивая к нему руки.
В этой книге рассказывается о том, как мальчика Клеона и его собаку Льва пираты похитили с острова Сицилия и привезли в Италию. Это случилось как раз в те дни, когда Спартак и семьдесят его товарищей бежали из школы гладиаторов в Капуе. Множество приключений, полных лишений и опасностей, пришлось претерпеть Клеону-сицилийцу и его верному другу Льву, прежде чем они попали в лагерь восставших рабов, которыми руководил Спартак.
В романе литературный отец знаменитого капитана Алатристе погружает нас в смутные предреволюционные времена французской истории конца XVIII века. Старый мир рушится, тюрьмы Франции переполнены, жгут книги, усиливается террор. И на этом тревожном фоне дон Эрмохенес Молина, академик, переводчик Вергилия, и товарищ его, отставной командир бригады морских пехотинцев дон Педро Сарате, по заданию Испанской королевской академии отправляются в Париж в поисках первого издания опальной «Энциклопедии» Дидро и Д’Аламбера, которую святая инквизиция включила в свой «Индекс запрещенных книг».
Весна 1453 года. Константинополь-Царьград окружён войсками султана Мехмеда. В осаждённом городе осталась молодая жена консула венецианской фактории в Трапезунде. Несмотря на свои деньги и связи, он не может вызволить её из Константинополя. Волею случая в плен к консулу попадают шестеро янычар. Один из них, по имени Януш, соглашается отправиться в опасное путешествие в осаждённый город и вывезти оттуда жену консула. Цена сделки — свобода шестерых пленников...
Книги и фильмы о приключениях великого сыщика Шерлока Холмса и его бессменного партнера доктора Ватсона давно стали культовыми. Но как в реальности выглядел мир, в котором они жили? Каким был викторианский Лондон – их основное место охоты на преступников? Сэр Артур Конан-Дойль не рассказывал, как выглядит кеб, чем он отличается от кареты, и сколько, например, стоит поездка. Он не описывал купе поездов, залы театров, ресторанов или обстановку легендарной квартиры по адресу Бейкер-стрит, 221b. Зачем, если в подобных же съемных квартирах жила половина состоятельных лондонцев? Кому интересно читать описание паровозов, если они постоянно мелькают перед глазами? Но если мы – люди XXI века – хотим понимать, что именно имел в виду Конан-Дойл, в каком мире жили и действовали его герои, нам нужно ближе познакомиться с повседневной жизнью Англии времен королевы Виктории.
Человек из Ларами не остановится ни перед чем. Ждёт ли его пуля или петля, не важно. Главное — цель, ради которой он прибыл в город. Но всякий зверь на Диком Западе хитёр и опасен, поэтому любой охотник в момент может и сам стать дичью. Экранизация захватывающего романа «Человек из Ларами» с легендарным Джеймсом Стюартом в главной роли входит в золотой фонд фильмов в жанре вестерн.
Рассказ Рафаэля Сабатини (1875–1950) “История любви дурака” (The Fool's Love Story) был впервые напечатан в журнале “Ладгейт” (The Ludgate) в июне 1899 года. Это по времени второе из известных опубликованных произведений писателя. Герой рассказа – профессиональный дурак, придворный шут. Время действия – лето 1635 года. Место действия – Шверлинген, столица условного Заксенбергского королевства в Германии. Рассказ написан в настоящем времени и выглядит как оперное либретто (напомним, отец и мать Сабатини были оперными исполнителями) или сценарий, вызывает в памяти, конечно, оперу “Риголетто”, а также образ Шико из романов Дюма “Графиня де Монсоро” и “Сорок пять”.
Англия, XII век. Красивая избалованная нормандка, дочь короля Генриха I, влюбляется в саксонского рыцаря Эдгара, вернувшегося из Святой Земли. Брак с Бэртрадой даёт Эдгару графский титул и возможность построить мощный замок в его родном Норфолке. Казалось бы, крестоносца ждёт блестящая карьера. Но вмешивается судьба и рушит все планы: в графстве вспыхивает восстание саксов, которые хотят привлечь Эдгара на свою сторону, и среди них — беглая монахиня Гита. Интриги, схватки, пылкая любовь и коварные измены сплетены в один клубок мастером историко-приключенческого романа Наталией Образцовой, известной на своей родине как Симона Вилар, а в мире — как “украинский Дюма”.