Ветер в кронах - [12]

— Я надеюсь, на велике ты ездить умеешь? Иначе — бежать придётся тебе.

— Ради такого дела научусь, — вышла она в уже привычный утренний туман.

— Давай сюда, — показал Глеб на рюкзак и протянул руку к ключам и телефону, который Катя наивно надеялась засунуть под резинку пояса.

— Здесь дорога пологая, — вывел он железного коня за калитку. — Пыль дождём прибило, ехать будет легко.

Он достал из рюкзака шлем и нахлобучил ей на голову.

— Это ещё зачем? — пыталась она снять пластиковую каску.

— Техника безопасности превыше всего, — пресёк он её поползновения и сам затянул ремешок под подбородком.

— Что-то я сомневаюсь, что ты сам ехал в шлеме, — с сомнением посмотрела на него Катерина. Серая футболка на его груди и подмышками чернела пятнами пота. — Ты правда прямо так на велосипеде и приехал?

— А что тут ехать-то? — хмыкнул он, накидывая на плечи свой рюкзак, пока девушка примерялась к неожиданно узкому сиденью, перекинув ногу через высокую раму.

— Это переключение скоростей, — ткнул Глеб в рычаг, когда Катя вцепилась в руль. — Дёргать не советую, оно нормально настроено. Главное, тормоза. Потренируйся! А то встанешь на дыбы или, ещё хуже, улетишь вперёд через руль, и поймать не успею.

Девушка осторожно поставила ногу на педаль, вспоминая детские навыки. И вдруг поехала. Сначала слегка виляя, как загулявшая собачонка, но потом выровнялась.

— Тормози! — крикнул Глеб ей в спину. Она выжала рычаг тормоза слишком резко, заднее колесо занесло. — Я же сказал, потренируйся. Это тебе не «Школьник», где надо педали назад крутить.

Он погрозил ей пальцем, когда догнал.

— Ещё раз. Это — заднее колесо, — ткнул он пальцем. — Это — переднее. Но им тормозить не советую. Это для профессионалов.

И улыбнулся. Наверное, она смешно выглядела в этом дурацком шлеме.

— А ехать далеко? — снова поставила Катя ногу на педаль.

— Всё время прямо, потом по дороге, — показал он рукой плавный поворот направо, — через мост, вдоль скалы…

— В общем, если ты сильно отстанешь, я буду тебя ждать.

Он одобряюще кивнул, и она поехала.

Сиденье мягко пружинило на ухабах, ветер трепал выбившееся из-под шлема волосы, но это был так классно, что Катя расстроилась, когда до асфальта расстояние оказалось таким коротким.

Она затормозила и обернулась. Если было что-то красивее того, как Глеб ходил, то это — как он бежал. Прижав согнутые локти к корпусу, собрано, спортивно, грамотно. Привычно.

— Направо! — крикнул он.

Девушка кивнула, но всё же его дождалась. Дорога шла на взгорок. И Глеб подтолкнул её, изо всех сил нажимающую на педали, за сиденье и побежал рядом. Так и бежал всю дорогу рядом, пока не свернули к мосту.

Железный, грохочущий под ногами, старый мост стоял над мелкой, но очень широкой речушкой с бурным нравом. Катя слезла с велосипеда и покатила его за руль.

— А рыба здесь водится? — спросила она, свесив голову к журчащей внизу воде.

— Конечно. Любишь рыбалку?

— Издеваешься? — хмыкнула Катя. — Ловила как-то раз по детству карасей на удочку. Да и то впился в ногу какой-то водяной орех, хромала потом неделю.

— Чилим?

— Может и чилим. Но остались самые неприятные воспоминания. В общем, рыбалка — это не моё, — улыбнулась она.

— Ну, что? Поднажмём? — оглянулся Глеб, когда мост остался за спиной.

Туман стал прозрачнее, и парень показал рукой на белую вышку старого маяка на скале:

— Нам во-о-он туда.

— Догоняй! — крикнула Катя, уже налегая на педали.

Самое смешное, что он догнал. У подножья скалы. Весь мокрый, запыхавшийся, но догнал. Катя ещё не успела остановиться.

Велосипед прислонили к большому камню. И Катя наконец избавилась от своего шлема, оставив его на руле.

— Давай, давай! Вверх, вверх! А то опоздаем, — Глеб толкал девушку перед собой.

До середины серпантина, что вился вокруг скалы, Катя ещё дошла бодро. Но дальше еле ползла. Она с недоверием посмотрела вниз — а от подножия гора сказалась совсем невысокой, а потом вверх — а до маяка ещё так далеко.

Нет, девушка она была неспортивная. По утрам не бегала, фитнес не посещала. Перед отъездом ходила на «правИло», чтобы встряхнуться. Но там, какой спорт! Привязывают тебя за руки за ноги к этой дыбе, и висишь пассивно, а то и вниз головой. При сидячей работе и хондрозах в самый раз, но вот для начинающих альпинистов слабое подспорье.

— Пыхтишь? — протянул ей руку Глеб. Длинная чёлка прилипла к мокрому лбу, и он казался юным и по-мальчишески озорным. Но рука, потянувшая Катю наверх, держала по-мужски крепко. Даже открылось второе дыхание — так ей не хотелось упасть перед ним в грязь лицом, и не только образно, а в самом прямом значении этих слов. Пару раз Катя спотыкалась. А камни утоптанной дорожки казались ей такими привлекательными, чтобы на них полежать. И, если бы не рука Глеба, пожалуй, прилечь удалось бы.

— Успели, — радостно показал он рукой на небо. — Смотри!

Катя, тяжело дыша и опираясь руками на колени, подняла голову. И тут же забыла и про колики в правом боку и про ломившие икры, и… вообще про всё забыла.

Начинался рассвет.

Выплывая из-за горизонта, словно возрождаясь из глубин, над морем вставало солнце. Его золотой диск, похожий на маленькую раскалённую монету, окрашивал в красные оттенки небосвод, отчего небо казалось зеленоватым, а потом уходило в серый.