Ветер перемен - [36]

- Почему же ртов? Мы же не будем нахлебниками, просто станем... как бы новыми жителями линии.

- Хорошо, предположим, что так... но тогда "красные" все равно захватят нашу ветку.

- Пускай, - махнул рукой Юра. - Подумаешь, зато живы будем. И времени для переселения у нас будет предостаточно. Целая неделя.

- Нет, все равно не подходит, - дядя Вова задумчиво пожевал нижнюю губу.

- Но почему?

- А как ты себе представляешь такую картину: сотня человек проходит через "Достоевскую" на Спасскую? Нас попросту не пропустят. Ни "красные", ни, если нам каким-то чудом повезет, охранники на Базаре.

Юра хотел было что-то возразить, но осекся и замолчал. Правда, ненадолго.

- Так ведь необязательно проходить через "Достоевскую". Можно через "Площадь Александра Невского".

- Тоже самое. "Зеленые" нас не пропустят, - уверенно сказал дядя Вова.

- Да с чего вы взяли?

- С чего? Я знаю. Чай не первый десяток на свете живу, - дядя Вова даже не пытался скрыть раздраженные нотки в голосе. - Да и, к твоему сведению, я несколько месяцев провел в стане "зеленых". Многое от них за это время узнал. Так что поверь мне, Юра, я знаю, что говорю.

Дядя Вова жил у "зеленых"? Он мне ничего не рассказывал. Хотя... а с чего ему об этом говорить? Я не спрашивал, он и молчал. Надо будет расспросить у него как-нибудь, когда представиться возможность. Интересно все-таки.

Юра снова замолк, но было видно, что его мозг усиленно работает, пытаясь найти хоть что-то для того, чтобы возразить. Он никогда так просто не отступится от своей идеи, как бы бессмысленна и безнадежна она не была.

- Спасибо за идею, Юра. Какие еще будут предложения? - Антон остановился на месте, крутанулся на пятках на девяносто градусов, тем самым оказавшись перед большой, два на два метра картой петербургского метрополитена. Я думал, что сейчас он что-нибудь скажет, что вот-вот у него родится гениальная идея, которую мы все единогласно примем. Но нет. Антон молчал и, видимо, ждал, когда разумные мысли появятся у нас.

Бездействие сильно злило меня, и злился я больше на самого себя. Прошло уже почти полчаса, а у меня за это время не появилось ни одной, хоть какой-нибудь, идеи. Я не знал, какой самый оптимальный и выгодный выход из сложившейся ситуации существует для нас, "оранжевых".

Внезапно меня осенило. Мой вариант был безумным, безрассудным, но все же лучше, чем нечего.

А что, если...

- ... нам противостоять "красным"? Не платить им, а встретить их с боем. Когда придут.

Долгое время на мое предложение не было ответа. Все как будто потеряли дар речи. Первым нашелся, что сказать дядя Вова.

- Олег, с тобой все в порядке? Ты хоть понял, что сказал?

Он явно посчитал меня спятившим. Не нужно обладать экстрасенсорными способностями, чтобы понять это.

- Конечно. И все обдумал, - сказал я, не дав понять, что придал значение насмешливому тону дяди Вовы.

- Все, говоришь? Раз так, тогда объясни, чем твой вариант лучше моего.

Я уже пожалел о том, что сказал. Сейчас все меня на смех подымут. Уже, наверное, идиотом считают. Даже Юра, кажется, недоверчиво отнесся к моему предложению. Да и пускай! Раз уж сказал "а", то буду говорить и "б".

- План, в общем-то, прост. Мы просто будем воевать с "красными", - я ждал, что меня перебьют, но все слушали молча и ждали продолжения. - За неделю мы подготовимся к бою. Оружие у нас есть, да и люди, способные его держать тоже.

- Но у нас мало оружия и ты это прекрасно знаешь, Олег, - сказал Антон. - "Красные" нас перебьют в два счета. Они убьют всех, никого не пожалеют. Зачем рисковать жизнями ни в чем неповинных людей?

- Мы и так умрем, сгнием под гнетом "красных", если согласимся на их условия. Лучше погибнуть в бою, как храбрецы, чем трусливо доживать последние дни в нищете, - на мой взгляд, это прозвучало излишне пафосно, но хорошо выражало то, что я хотел донести до моих "слушателей". И, кажется, речь произвела на них впечатление.

- Разумно, в общем-то, - протянул Антон. - Но, повторюсь, у нас мало оружия. Ничтожно мало. Расчета на войну не было. Олег, где мы возьмем столько оружия, чтобы противостоять "красным"?

У меня перед глазами всплыла четкая картинка - воспоминания двадцатилетней давности. Я помнил тот день досконально, со всеми подробностями, как будто только вчера его пережил.

* * *

Это было девятого сентября две тысячи одиннадцатого года. В тот день я вернулся из школы и стал, как обычно, делать уроки. В начальных классах я всегда был отличником и никогда не запускал учебу. Пока я сидел в своей комнате и корпел над математикой, в гостиной мой отчим смотрел телевизор. В то время он еще был успешным банкиром, которого ждало большое будущее. О бутылке он вспоминал только по праздникам. Хорошее то было время...

Когда все домашние задания были сделаны, я зашел в гостиную и сел в кресло рядом с отчимом. Он повернул ко мне голову и сказал:

- А, Олежка, - я тихо фыркнул - мне уже тогда не нравилось, что меня так называют. - Все сделал?

- Ага.

- Молодцом! Может, тебе на мультики переключить?

- Нет, спасибо, не надо.

Сейчас по телевизору шли новости, я любил их и предпочитал мультфильмам. Всегда интересно знать, что в мире творится.