Ветер Безлюдья - [14]
Тетя сделала тише телевизор, и больше не смотрела в мою сторону.
Она не страдала слабоумием, это я видела по глазам. Конечно, жизнь в четырех стенах с телевизором, не очень-то побуждает к мысли и энергии, но для меня в этом тоже был плюс — я приходила сюда и не слышала в свой адрес ничего. Ни о необходимости замужества, детей и безупречного внешнего вида, ни о своем выборе профессии и «фиглярстве в искусстве». Хорошего не слышала тоже, но вот так иногда равнодушие тети и ее молчание было кстати. Я не обижалась.
— Какой подарок ты хочешь на новый год?
— Мне ничего не надо.
— Может, что-то особенное приготовить?
— Ты зря так стараешься, зря готовишь разное.
— Делаю то, что люблю делать. Кстати, после ужина переберись на кухню. Я проветрю зал, пока развешиваю белье, договорились?
Тетя кивнула.
Наушников я не надевала, ничего на персонике не включала, — гуляла вдоль «великой стены» почти два часа к ряду, но ворота не исчезали. Я даже подходила к ним, стучала и щупала грязную поверхность, но нет. Для верности проверяла и соседние запечатанные арки. В результате только устала от ходьбы и слегка замерзла. Мысли в голову лезли разные, и сама атмосфера трущоб все склоняла к пессимизму. Конечно, Виктор написал номер… и раз за разом персоник мне выдавал, что такого не существует…
Так не хотелось быть обманутой своими наивными надеждами о волшебном месте в духе старого времени. Так не хотелось обманываться в том, что на самом деле не существует и Виктора с его Нюфом. И не существует жителей всех упомянутых в газете Дворов с их стихами и рецептами. Увы, он не открылся даже в десятом часу вечера, как я ни ждала. Пришлось возвращаться в город, домой, в свою ячейку полихауса.
Соседка
Лифт поднял на этаж, я вошла в длинный коридор и увидела коробки и мебель в конце, практически у двери. Долгое время соседская квартира стояла пустой, а теперь вот сюрприз — под конец года подарок. Вспомнив про старый город, где в доме и дворе все знали друг друга, подумала, что здесь, в полихаусе — что есть соседи, что нет. Поздороваемся, если в коридоре столкнемся или в лифт вместе зайдем. А все же стало любопытно, тем более, что услышала собачий лай. Меня заметили, и со стоящего ближе всего кресла соскочил крошечный йорк. Стриженый коротко, с торчащими ушками, весь такой серебристо-золотистый, быстро помчался ко мне. Желтый чип на одном из ушей смотрелся как клипса, а желтый плетеный ошейничек оттенком в комплект. Как только йорк подскочил, то стал путаться под ногами и шаг пришлось замедлить. Милое создание захотелось погладить, но я не рискнула — кто знает хозяев, вдруг им это не понравится. На лай раздался голос:
— Ёрик, иди сюда!
К моему удивлению над подлокотником кресла поднялась еще одна морда — таксы. Но бежать и облаивать такса не спешила. Я, пролавировав через заставленную часть коридора, задержалась у двери:
— Здравствуйте. С новосельем вас! Я ваша соседка из 19–21…
— Спасибо! Извините, секундочку!
Голос принадлежал женщине. В квартире шумели рабочие, которые монтировали к стене подъемный диван, а хозяйку через открытую дверь я увидела только тогда, когда та выглянула из-за кухонного стеллажа. И эта была та самая потеряшка из метро…
— Наташа, — улыбнувшись, она протянула мне руку, — рада знакомству.
— Эльса… Взаимно.
И пожала ее крепкую ладонь. Удивительно — в годы повального отказа от славянизации имен, когда даже такие зрелые люди, как мои родители стали менять по паспорту Алексеев на Алексисов, а Надежд на Надин и называть детей сразу Филами, Энтони и Констансами, вдруг появилась Наташа. Не Натали, не Нэйти. И это уже который случай — что с Виктором, если он существует, что с этим Гранидом. А она и в мыслях себя звала Наташкой!
— По правде? — Сорвалось с языка прежде, чем сообразила, что это не вежливый вопрос.
— Наталья по регистрационным данным. Знаю, все переспрашивают. — Тут она замешкалась. — А вы у меня занимались, нет? Лицо ваше кажется знакомым. Я инструктор по йоге и пилатесу.
— Нет, не занималась.
— Ёрик!
Все это время йорк ворчал и погавкивал, а когда басовито гавкнула и такса, Наташа прикрикнула в сторону кресла:
— Таксофон! Извините, они мешать не будут. Никакого шума от них нет, когда оба в квартире. Я их почти по породам назвала — йорка Ёрик, а таксу Таксофоном.
Я натянуто улыбнулась, думая о странных превратностях судьбы и борясь с искушением немедленно нацепить наушники.
— Верю. Я тоже не буду вам больше мешать, обустраивайтесь. У нас хороший полихаус.
— Если вдруг что понадобится и я смогу помочь, стучитесь по-соседски, буду рада. А как все обустрою, приглашаю на чай или кофе, что больше нравится.
«Стучитесь по-соседски». Не протянула персоника для обмена номерами, не отделалась формальным знакомством. Искренне у нее это прозвучало, словно она сама так и жила всегда, в ее мире были столь же устаревшие понятия о соседстве, как и ее имя.
Чувство чего-то простого и давно ушедшего, меня пробрало до мурашек. И мне это понравилось, очень. Если хоть раз кто знавал таких людей, то по ним скучаешь. Особенно в мегаполисе, в полихаусе, в мини муравейнике мега муравейника.
Они по-своему прокляты и по-своему одарены — стая, скрывающая свою истинную природу. Примут ли меня, или будут гнать, как добычу?.. Не знаю, но два защитника есть! Они научат меня быть столь же сильной и быстрой, перегрызут всех охотников и, уверена, даже на сородичей оскалят клыки, если вдруг, хоть один… кинется. При создании обложки вдохновлялся образами, предложенными автором.
Днём она преподаватель и художник, а ночью — Реставратор чужих воспоминаний. Днём он чертёжник, а ночью Строитель мостов между людьми, потерявшими друг друга. Вместе они работают в загадочном агентстве «Сожжённый мост» — на последнем этаже заброшенного Здания, куда приводит посетителей их связующая ниточка с теми, кого однажды они упустили. Разные люди, перипетии судьбы, и шестеро сотрудников агентства не успевают заметить, как переворачивается их собственная жизнь. А он и она по-настоящему себя и друг друга находят спустя четыре года после собственной свадьбы.
Некромаги обречены на гонение и презрение мира. Одни нас ловят для опытов, другие для ритуалов, а остальные просто считают грязью. Я и не надеялась, что кто-то мне, некромаге, протянет руку с чувством искренней дружбы, тем более, — любви! Но, может быть, все потому, что судьба столкнула не с такими, как все? Изгой, искупитель, чудак, и богач… а тот, кто собрал нас в команду… зверь? При создании вдохновлялся и частично использовал образы, предложенные автором.
Женщина способна на все, чтобы завоевать своего мужчину… Когда Дрейс Фримен одной ночью страсти пошатнул мир Кинси Джемисон и сбежал, поджав хвост, она решает сделать то, что сделала бы любая уважающая себя женщина. Разыскать его и доказать, что у них есть будущее. К счастью, ее лучшая подруга, ягуар-оборотень, дала ей список 411 волков — по крайней мере, большинства из них. Кинси готова сделать все, что потребуется, лишь бы получить своего мужчину — даже если для этого потребуется обыскать всю стаю. Последнее, что Дрейсу нужно — это появление в Лос-Лобос сексуального человека, на которого его волк хочет предъявить права.
Что-то злобное кипит в Нью-Йорке.«Месяц назад я с ужасом наблюдала, как шесть моих товарищей-новобранцев умирают после глотка Нектара богов, божественного напитка, который или дарует тебе магические силы, или убивает тебя. Поверить не могу, что пришла за добавкой».Леда Пирс пережила первое испытание богов и проникла в Легион Ангелов, но борьба еще далеко не закончена. Кто-то отравляет сверхъестественных существ в Нью-Йорке. Подозревая ведьм, Легион посылает Леду на расследование. Чтобы спасти город, ей понадобится магия, которой она не обладает — а получение этой магии может попросту ее убить.
1812 год. Элинор Пемброук просыпается среди ночи и видит, что её комната в огне. Она тушит пожар силой мысли. Ей двадцать один год - слишком поздний возраст для обнаружения таланта к магии, но доказательства не вызывают сомнений: она обладает способностями не только разжигать огонь, но и гораздо более важным умением контролировать пламя и тушить его.Она - Необычная. Единственная в Англии за последние сто лет, кто умеет управлять огнём.Будучи Необычной, всё её боятся и почитают. Но для своего отца она - лишь олицетворение власти и его собственного престижа.
Уснуть на сто лет, проснуться от поцелуя. Жизнь Авроры должна была походить на сказку.Но внезапно открыв, что верность стране и верность короне в этой державе две разные вещи, Аврора может лишь мечтать о счастье. Раньше зачарованная принцесса, спасительница, она становится предателем.Аврора намерена освобоить свой дом от королевской тирании, даже если для этого придётся пересечь море и отправиться в королевство прекрасного и дьявольского принца Финнегана — знающего о магии куда больше, чем ему стоит.
Пусть Геля и предпочитает жить по средствам, но роман с аристократом и куш от крупной аферы это так заманчиво, что волей неволей втягиваешься в две авантюры. Но только потом, когда закрутишься слишком сильно, не надо жаловаться, что трудно удержать равновесие.Оступившись, каждый может подняться и перешагнуть через неприятности, Геля тем более. Для неё нет недостижимых вершин, захочет - станет артефактором, управится и с фабриками, и с соседями и с волшебными существами. И не важно, как сильно они сопротивляются и вставляют палки в колеса.
В наши дни уже невозможно встретить настоящую, чистую любовь. Чтобы её испытать, необходимо перенестись сквозь время. Или всё же нет?