Ветер Безлюдья - [12]

Какое-то время я осмысливала это и Андерес не торопил. Как результат, поверх всех доводов против этой «глупости» у меня была твердая уверенность в «правильности» поступка.

— Заявление можно оформить у вас?

Следователь кивнул, вывел на принт-ноуте необходимые бумажные бланки, и я расписалась как в них, так и в цифровой версии.

— Эльса, у вас есть тезки в Сиверске?

— Тетя, и ей семьдесят пять. Других нет, кажется. А с чего такой вопрос?

— Я знаю имена Эльза и Элиза, а ваш производный вариант или редок или уникален, я лично не встречал. Но в тоже время уверен, что раньше где-то слышал. Я мог о вас слышать?

— Это вряд ли.

— Кстати, если вы прочтете внимательней подписанный договор, то узнаете, что ваш спасенный называет себя Гранидом Горном. Имя тоже единственное в своем роде.

Я пожала плечами, никак не прокомментировав эту новость. И следователь меня отпустил.

Я сошла с ума?

Вернувшись домой я не переставала ощущать слабость в ногах. Я настолько легко и необдуманно рассталась с деньгами, что сразу почувствовала этот холодок опустошенного будущего, прямо там в коридоре отдела, когда пришло уведомление о списании средств. Я понимала, что трачу, понимала, что насовсем, но физическое проявление этого поступка ощутила дрожью в коленках. Нет, не сожалела. Растерялась. В затылок задышала неуверенность в завтрашнем дне, практически пустота сбережений, которые, как оказалось, давали мне нехилую броню.

Дома я переоделась, скинула все на свои привычные места в зоне прихожей — рюкзак на тумбу, кеды на полку, куртку в узкий стеллаж. Потом поставила чайник чтобы выпить чая с грейпфрутовой цедрой. Включила любимый плейлист. Привычные действия помогли. Вроде бы ничего и не случалось. Вот вчера я, как обычно, ходила к родителям, а сегодня утром плавала в бассейне. Сейчас сяду за заказ.

А вот тот «говорящий мыслями» мужчина в метро, наркоман в трущобах, сегодняшний визит к следователю и трата пенсионных накоплений — это просто вплелось в канву будней. Да, с одной стороны невозможно, абсурдно, расскажи кому — не поверят и врача вызовут, но с другой… было у меня ощущение истиной реальности. Я пока ехала обратно как раз думала над своими странными чувствами, реакцией психики на все это. Мое спокойствие нормально? Да, я и удивлялась и волновалась, и переживала в процессе самих событий, но как бы ни был невероятен случай, он вплетался в норму жизни для меня. Поле действий расширилось, незнакомая пока зона вне комфорта обычного и привычного, осваивается, будоражит, но… в этот момент появилось в голове словосочетание «истинная реальность». У окружения она, реальность, осталась ограниченной незнанием о неких Дворах в трущобах, о возможности слышать мысли постороннего, о том, что есть собаки и люди без чипов, что кого-то держат в плену. А я теперь знаю, теперь все события часть моей жизни, и они расширили горизонт.

И нормально ли при всем этом, что крыша не едет?

Выпив два стакана чая, ощутив прилив сил и оптимизма при этом, я занялась обедом.

Достала морского окуня из холодильника и отчистила от чешуи. Нарезала розовую тушку на части, проложила кольцами лука, сбрызнула маслом, посолила, приправила и поставила в духовку. Когда до готовности оставалось немного, я приготовила остальное — салат из морской капусты, свежий огурчик, зеленую фасоль на гарнир и киндзу. Выложила рыбу на тарелку, сервировала для себя обед на барной столешнице кухни и включила любимую книгу. Эстетика еды для меня важна и приятна. Готовить было отдельным творческим удовольствием, сервировать красиво, есть не наспех — тоже.

После обеда начиналась работа. Я переоделась для нее. По факту — не зачем, ведь никуда идти не надо, лишь сесть за компьютер, но это джинсовое просторное платье становилось каким-то особым переключателем на концентрацию. Как фартук и колпак у повара или халат у медработника. И этот символичный ритуал с переодеванием позволял мне как хорошо включиться в работу, так и выключиться из нее. Когда сама работа на дому, очень легко смешаться в состояниях и не перестать думать о заказах, решениях, самом творческом процессе даже тогда, когда уже другими делами занята. А так, не выходя из одной и той же ячейки, я все же «уходила с работы», переодеваясь обратно в домашнее.

Как раз в семь, когда прозвенел будильник, и я сохранила все файлы, закрыла программы, пришло сообщение от мамы, — она договорилась уже за меня со своим «гадом-редактором» на завтра на три и сообщила, что дала мои координаты. А какие у меня были планы на завтра, выходит, не важно…

Набрав номер, услышала:

— Приветствую вас, милая барышня.

— Добрый вечер, — нарочно улыбнулась я в пространство, зная, что улыбка слышится даже по телефону, а произвести хорошее впечатление ради завтрашних переговоров стоило, только вот имя моментально вылетело из головы… и это минус.

— Вы по вопросу завтрашней встречи, верно? — Опередил меня редактор. — Буду завтра всенепременно. К трем дня в «Триаде», в холле этажа переговорных услуг.

— Тогда договорились.

— Жду.

— До свидания.

— Хорошего вам вечера, милая барышня.

Я отключилась. Понадеялась, что и завтра переговоры будут не долгими. Решать вопрос контрактов не доводилось, но мама уверяла, что не в силах пробить для себя выгодные условия. Подумав об этом еще немного, я переключилась на отдых, переоделась и легла на диван. Закрыла глаза, уставшие от монитора, вытянула позвоночник, максимально расслабила мышцы тела. Несколько минут релаксации и тишины.